переношу вес на другую ногу и встаю в удобную позу. Окидываю взглядом других мужчин, которые пристально наблюдают за нами, медленно потягивая алкоголь из своих бокалов. Вилли замирает, сверля меня бешеным взглядом. Мне кажется, еще чуть-чуть, и его бегающие глаза вылезут наружу.
– В моем казино запрещены наркотики, – наконец изрекаю, с тяжестью обдумывая дальнейшие возможные действия.
– Разве? Я думал, правила не изменились с того раза…
Мне хочется прямо сейчас врезать этому ублюдку, положить его голову под пресс и пытать до последнего вздоха, чтобы он сказал, где Оливия. Я знаю, что его подослал Бен, однако его след простыл так же, как и ее. Словно эти двое испарились по одному щелчку пальцев, забрав с собой все улики, которые могли бы помочь следствию.
– Ты что, не рад видеть меня?
Напряжение между нами растет быстрее, чем градус в духовке. Понимаю, что Вилли хочет меня задрать на глазах у всех, показать, насколько я стал неуравновешенным и вспыльчивым.
– Ах да… – говорит он, потупив бешеный взгляд в пол, и прикладывает указательный палец к губам, словно задумался. – Ты же у нас в трауре…
– Мне кажется, тебе пора, – говорю ему, засунув руки в карманы.
– Нет-нет-нет-нет! – мотает головой Вилли. – Я не могу бросить своего старого друга в беде! – В два шага он оказывается рядом со мной и кладет руку мне на плечо, немного приобнимая меня. – Я должен разделить твое горе!
На какую-то секунду мне кажется, что в зале воцарилось молчание – мимолетное, резкое, удручающее. Вилли тянет меня к столу, и я поддаюсь. Десятки глаз устремлены на нас, словно ждут продолжения шоу, только теперь с главой подпольного азартного бизнеса. Я теряюсь в догадках и в своих же мыслях, что бы предпринять дальше.
– Давай выпьем? – резко кричит мне в ухо старый товарищ, вздымая руку вверх. – Эй! – Срывающийся свист Вилли оглушает меня, отчего я невольно морщусь. – Поди сюда!
Хрупкая уставшая девушка приносит поднос с алкоголем. Вилли резко выхватывает два бокала и протягивает один из них мне. Девушка потупляет взгляд, который наполнен печалью, и резко уходит обратно в толпу.
– Ты, наверное, места себе не находишь? – спрашивает он, всовывая мне чертов стакан. – Это большое горе – потерять того, кого любишь всем сердцем!
Вилли изображает грустного Арлекина, склонив ко мне голову. Сидящие вокруг мужчины опускают глаза, как только я ловлю их взгляд на себе. Держа в руках холодный стакан, перевожу взгляд на Вилли и стараюсь хоть как-то подавить в себе нарастающий гнев.
– О, бедный! – восклицает он, продолжая паясничать. – Мужское разбитое сердце не может вновь затянуться! Какая ирония судьбы!
Слушаю его бредни лишь краем уха. Воспринимать его слова всерьез невозможно. И я не хочу этого.
Вилли поднимает стакан вверх, громогласно воскликнув:
– Выпьем же за то, чтобы ты обрел покой в этом мире!
– Звучит, как речь на похоронах, – не выдержав, язвлю ему.
Вилли, кажется, не слышит меня, он наслаждается вниманием слушающих его зрителей. Он разом опустошает стакан, а после швыряет его о стену. Стекло разбивается на множество осколков. Мой старый товарищ вытирает рот рукой, сильнее надавливая ладонью на мое плечо. Чувствую запах спирта и пота.
Вилли делает паузу, а потом цедит сквозь зубы:
– А разве тебя еще не похоронили?
Нервно сглатываю, едва не потеряв контроль над собой. «Этот сукан пришел в мое казино, нарушил первое правило посещения, да еще и паясничает, вот же мразота!» – веду я монолог внутри себя, прикусив щеку изнутри.
Вилли внимательно смотрит в мои глаза, но в какой-то момент начинает истерично смеяться. Его смех напоминает возгласы больной гиены. Некоторые мужчины – то ли от алкоголя, то ли от накипающей обстановки – присоединяются и поддерживают это шоу. Вилли наклоняется вперед, смеясь и роняя слюни, вместе с тем пытаясь наклонить меня ближе к столу.
Я сбрасываю его руки с плечей и разом опустошаю стакан. «Быть может, это меня немного успокоит», – думаю я, ставя его на стол. Вилли все еще не может успокоиться. Его лицо наливается яркой краской, отчего мне кажется, что он вот-вот задохнется.
– Да шучу я! – сквозь смех изрекает он. – Расслабься!
Облизываю губы, на которых остались призрачные капли алкоголя, и внимательно рассматриваю присутствующих. За этим столом могут одновременно разместиться восемь человек. Сейчас же здесь сидят пятеро, не считая нас с Вилли. И все эти пятеро мне не знакомы. Но некоторые из них, по-видимому, знают меня, поэтому стараются отвести глаза, как только мы встречаемся с ними взглядами. Трое из них молоды, им не больше двадцати пяти. Других двоих, припоминаю, видел пару раз в своем казино. Они выглядят старше, один с проседью на зализанных волосах, другой – со спутанными черными волосами.
– Как ты сюда вошел? – спрашиваю Вилли, глядя на него исподлобья.
– А что, мне нужно особое приглашение, чтобы навестить старого друга? – с язвительной улыбкой на лице выплевывает Вилли, как будто ему сложно даются эти слова.
– Тебе запрещено здесь находиться.
– Разве? – паясничает Вилли, разворачиваясь ко мне на стуле всем корпусом. – Мне казалось, нашу дружбу нельзя разрушить ничем!
По толпе прокатывается волна перешептываний, это заметно по тому, как некоторые мужчины склоняются друг к другу, что-то говоря своему соседу на ухо.
– Мы не друзья.
Наши с Вилли взгляды встречаются. На его лице застывает искривленная улыбка, словно я ударил его ниже пояса своими словами. Но ведь это правда. Мы давно не друзья и не товарищи. Я отошел от всех дел, к которым имеет отношение Вилли. И совершенно не важно, что я являюсь самым уважаемым владельцем подпольного казино. Нас с Вилли ничто не связывает.
– Ты разбил мне сердце. – Вилли хмурит брови, строя грустные глаза. Он наклоняется ко мне и старательно шепчет на ухо: – Не думай, что я сюда заявился просто так, чтобы поплясать на твоих нервах. Ты ведь прекрасно знаешь, что теряешь авторитет исключительно по вине крыс на твоем корабле. Одна из них, увы, прогрызла тебе днище.
– Ты всерьез думаешь, что я поверю словам торчка?
Вилли смотрит на меня со злостью. Он еле заметно усмехается, вздымая уголки губ вверх, и с такой же скоростью опускает их. Я поворачиваю голову, и наши лица оказываются в паре сантиметров друг от друга. На какую-то секунду я замечаю, что стоящие вокруг мужчины напряжены. Они стоят, как статуи, держа в руках бокалы с виски. Вся обстановка достигла предельной температуры злости и агонии.
Вилли облизывает тонкие губы и, устремляя взгляд в мои глаза, шипит:
– Скажи лучше спасибо. Ты не на месте
