деревню, и я уже не сомневалась, что там увижу.
«Пройти прямо или обойти?» — задумалась я и решила: «Прямо. Мертвые не кусаются, а я, может быть, найду что-нибудь полезное… Одежду, одеяло, спички какие-нибудь…»
Было страшно и жутко соваться на пепелище, но куда деваться? Утешалась только тем, что помочь или навредить умершим не сможет уже никто, а мне следовало подумать о себе. Существуй другой выход, я бы и мысли не допустила о том, чтобы брать что-то у мертвых, но его просто-напросто не было…
С решимостью, которой совсем не чувствовала, я двинулась вперед. Уже через несколько шагов стало понятно, что мертвых здесь гораздо больше, чем в той, первой деревне. Мужчины, женщины, старики, дети… К этому зрелищу я оказалась не готова. Сердце забилось, как пойманная в силки птица, дыхание перехватило, перед глазами все поплыло, и я испугалась, что сейчас упаду в обморок.
«Нет! Только не это!» — в панике подумала я, всеми силами стараясь удержаться в сознании. Одна только мысль о том, что отключусь, упаду на сырую землю дороги рядом с телами убитых…
Этого нельзя было допустить ни в коем случае.
Раньше мне никогда не доводилось видеть тела, пролежавшие сутки под дождем. Они были… жалкими. Умом я понимала, что все они когда-то были людьми. Хорошими или плохими — не важно. Они излучали жизнь, а теперь все, что от них осталось…
Я зажмурилась, даже мысленно не желая заканчивать эту мысль. Я чувствовала себя безмерно виноватой, но единственное чувство, которое вызывали во мне умершие — брезгливость…
Внезапный приступ тошноты заставил согнуться и уткнуться носом в теплый загривок Рокси. От него пахло глиной и, почему-то, полынью… а вот запаха гари, как ни странно, не было. Это принесло облегчение и дало сил побороть дурноту и немного прийти в себя.
«Надо быстро осмотреться и уходить, а то сорвусь», — с ужасом подумала я, торопливо пробираясь вперед и стараясь не смотреть по сторонам, на мрачные свидетельства чужой жестокости.
В какой-то момент меня отвлек Рокси. Он проснулся и активно завозился, желая оказаться на земле. Я успокаивала его, как могла — слишком уж неудачное он выбрал место для прогулки — но не преуспела. Зверек скулил и яростно извивался всем телом, словно я его пытать собиралась. Испугавшись, что уроню — совсем не ожидала, что в маленьком теле столько силы — я осторожно спустила Рокси с рук. Всерьез опасаясь, что зверек повредит себе неосторожным движением, я готова была в любой момент подхватить его. Неразумный ведь, не понимает, что раны лучше не тревожить, не напрягать лишний раз…
Рокси стоял нетвердо, но стоял. Повязки, которые я наложила, ему сильно мешали, а вот от боли он вроде бы не страдал.
«Может, и не было переломов?»
В самом деле, мало ли что мне показалось с перепугу. Не такой я специалист в медицине, чтоб диагнозы ставить. Может просто ушибло сильно…
А Рокси, подняв нос кверху, чтобы уловить запахи, внимательно изучал происходящее вокруг. Вдруг зверек замер. Губа его дернулась, нос сморщился, и в груди заклокотало глухое угрожающее рычание. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, что оно значит.
«Здесь кто-то есть!»
Не думая, что делаю, я подхватила с земли первую попавшуюся палку и заозиралась, в любую секунду ожидая нападения.
Глава 4
— Кто здесь? — срывающимся от страха голосом крикнула я.
Несколько мгновений было тихо, а потом раздался хриплый мужской голос.
— Какая ты гро-о-зная… — ядовито протянул он.
Рокси вздыбил шерсть на загривке и зарычал громче, а я поудобнее перехватила свое импровизированное оружие.
— Интере-е-сный у тебя защи-и-тник, — почти пропел невидимый собеседник.
— Кто ты? Выходи! — потребовала я.
— А то что? — насмешливо спросил голос.
И, пока я искала достойный ответ, из одного из домов показался парень с увесистым мешком на плече. Осторожно минуя валявшиеся всюду обломки, он направился ко мне. Он ничего не задел, и вроде бы ни разу не оступился, но было заметно, что в его движениях есть некая неправильность, странность. Приглядевшись внимательнее, я поняла, что парень сильно припадал на левую ногу, но это компенсировалось его просто нечеловеческой ловкостью. И если у обычного человека из-за хромоты походка выглядела бы нелепой и дерганой, то этот парень словно танцевал одному ему известный танец. Тех коротких мгновений, что я видела его в движении, хватило, чтобы понять: самые прославленные гимнасты, олимпийские чемпионы по сравнению с ним — просто колоды неповоротливые. Парень, как ртуть, перетекал из одного положения в другое, будто у него было, по крайней мере, в два раза больше мускулов и в три раза меньше костей, чем у любого другого. Я смотрела на него во все глаза, потому что никогда не видела ничего подобного и потому, что это был первый живой человек, встреченный в этом мире.
Парень приблизился и остановился в трех шагах от меня. Рокси напрягся всем телом и зарычал еще громче то и дело срываясь на утробный вой, а я от страха так вцепилась в свою палку, что, казалось, только домкрат смог бы разжать мои пальцы. Парень скользнул быстрым взглядом по зверьку и испытующе уставился на меня.
Он был примерно моего возраста, может чуть старше. Не очень высок — всего на полголовы выше меня — и пугающе худ. Короткие, небрежно обрезанные светлые волосы с ранней сединой торчали во все стороны, как солома. Да и вообще, весь его вид говорил о крайнем истощении: впалые щеки, заострившиеся нос и подбородок, сурово сжатые бескровные губы и большие запавшие глаза с глубокими синими тенями под ними. Сразу всплыли в памяти виденные когда-то фотографии узников Освенцима.
«Как он мог так двигаться?!» — поразилась я. Казалось, это тело не способно не то, что танцевать, но даже просто стоять прямо.
«Голодает он, что ли?» — задумалась я. — «А может, болен? Не заразиться бы».
В следующую секунду я встретилась с парнем взглядом, и все мысли вылетели из головы, осталось только желание убраться как можно дальше. Его глаза были странного цвета сожженной солнцем травы и горели с трудом сдерживаемой яростью и мрачным упорством. Эмоции вызвала не я (иначе сразу бросилась бы бежать с громкими криками), но все равно оставаться рядом не хотелось. Иллюзий, что в случае чего справлюсь с ним, я не питала.
— Эй? Палку-то опусти. Все равно не поможет, — позволив себя рассмотреть, процедил парень.
Возможно. Но с палкой я чувствовала себя увереннее. Не отобьюсь, так хоть врежу пару
