Спится мне плохо. На душе камень.
Наверное, это жалко бояться остаться без опеки, предоставленной самой себе. Я ведь так к этому стремилась. Стремилась… Да только я была уверенна, что у меня будет хотя бы дом и небольшой запас средств к существованию, чтобы поступить куда-то, хотя бы платно. И, пока учусь, жить на эти деньги. А денег нет. И дома нет.
Что теперь? Как отслужившую свое вещь выкинут на улицу? Что я буду делать?
В груди сжимается от пустоты, неопределенности, страха. И так зыбкая почва под моими ногами сыпется окончательно.
Или… подчиниться и попытаться взять, пусть хотя бы не золото, но хоть какие-то премии за участие? Сможет ли мама утрясти вопрос с дисквалификацией?
А если — нет?
Где я могла бы работать, вообще? Сколько нужно денег в месяц на жилье, еду, одежду? Эти вопросы мучают меня даже во сне.
Просыпаюсь еще до будильника. Алла сказала, что общий будильник срабатывает в семь. Значит, семи еще нет. Соседки спят. Но на улице уже светло.
Комната большая. На четыре места. Два окна. У каждого своя небольшая зона — кровать, стол, шкаф, полка, тумбочка.
Но одна кровать, между мной и Галой, так и осталась свободна. Я заняла самую дальнюю, в углу. А в арке стоит четвертая кровать. Там Яна Албанцева из параллельного класса.
Волосы у нее тоже белые и до пояса, как у куклы Дагера. Но заплетены в афро-косички. И внешность не такая кукольная. Меньше гламура. Носит она не золото, а радированное стильное серебро.
Трогаю такое же колечко языком у себя в нижней губе. Не дружу я с золотом.
На стене, над ее кроватью, висит черная кожаная плеть. Плеть! Или кнут. Класс! Надеюсь, меня не выпорят! Такой убить можно. Если по шее хлестануть, например.
«Фантастические твари!.. И где они обитают.» Я и сама фантастическая тварь, надо признаться. Интересно, где обитают обычные люди?
Но если уж ей позволили спать в обнимку с плетью, то есть шанс, что Албанцева адекват, и никого ей не лупит.
Посмотрим…
Захватив полотенце, иду в душ. Душ — прямо в комнате. Это очень удобно. В последнем моем общежитии был общий на этаж. Минут через десять в дверь начинают долбиться. Отжимаю волосы, оборачиваюсь полотенцем и выхожу.
— Короче, Царева. С семи до семи пятнадцати душ мой, ясно. С пятнадцати до тридцати — Албанцевой. Хочешь успевать — вставай раньше.
— Ваш звонок очень важен для нас. Перезвоните позавчера, — пританцовывая иду мимо нее к своей кровати.
— Слышишь! Корону сними! — в спину.
— Не могу. Она мне идет!
— Албанцева, чего молчишь-то? — фыркает Гала. — Или, думаешь, тебя это не касается? Ты же в столовую опоздаешь.
— Раз нас теперь трое, предлагаю немного ужаться по времени и заново договорится в каком порядке и на сколько мы занимаем душ. Как-то же и вчетвером девочки договариваются.
Удивленно разворачиваюсь на Албанцеву. Окей…
— Мне в столовую не нужно, поэтому могу идти после тебя, — миролюбиво соглашаюсь я.
— Как это — не нужно?
Встаю на напольные весы у ванной. Вес стоит.
С одной стороны, я очень рада этому. С другой стороны, тревога и страх откуда-то из глубины стучат мне по мозгам — раскабанела… себя не поднимешь… равновесие не удержишь… опозоришься на отборе… Не пройдешь в сборную! Неудачница… Бездарь…
— Да ты с ума сошла? — закатывает глаза Яна. — Тебя же в профиль за удочкой не видно.
— Нет, к сожалению, уже видно.
Сжимаю свои округлившиеся ягодицы.
— Но есть все равно надо. Иначе, замедлится обмен веществ, и будет еще хуже.
— А я ем!
Демонстративно закидываю в рот пять таблеток протеина и запиваю водой. Три глотка обезжиренного йогурта с пониженным содержанием лактозы сверху.
— Но, спасибо за заботу, конечно.
Приглядываюсь к ней. Встречала я уже «добрых девочек». Лупят они в разы подлее, с доброжелательной улыбкой на лице и грустным вздохом.
Успокойся, Дина! Одергиваю я себя. Зачем ей это? Вы не конкурируете, ты не занимаешь ее место. Что вам делить? Какой ей смысл?
Но пунктик — не расслабляться от чужой доброжелательности — это на автомате.
Не то, чтобы я не встречала нормальных девчонок. Встречала. Но здесь две версии — либо она абсолютная прима, талант, стоит особняком от массы. И может позволить себе это снисхождение к остальным. На дистанции естественно! Либо такие девочки никогда не прорываются дальше определенного уровня. А на головах у них танцуют всякие Галы и Тины. Может, конечно, мне просто не везло с девочками. Да и с мальчиками. Да и вообще — с людьми, чего уж.
— Кстати… это Галы весы, — поджимает Яна губы. — Лучше не пользуйся, а то вони будет…
— Ммм. Ясно.
Яна уходит в душ, а я, одевшись, решаю прогуляться немного перед уроками.
Белла сказала, чтобы я восстановила пробежки по утрам. Но я не чувствую в себе сил на это сегодня. Попробую начать завтра. А пока прогуляюсь, посмотрю дорожки и как удобнее будет намотать пятерку.
— Ди-на… — догоняет меня сзади Воронин. — Ты идешь не в ту сторону. Тебя проводить?
Еще одна фантастическая тварь! По взгляду видно.
— Нам не по дороге.
— Кусаешься, словно тебе тринадцать, — цокает он.
В тринадцать я еще не кусалась. Но цепляет. Я знаю, что немного отстаю от сверстников не только телом, но и мозгами.
Цепляет, но не на столько, чтобы пробить. Просто… Пунктик.
— Паша, да? — разворачиваюсь к нему.
— Паша, да.
Улыбается…
— Скажи мне лучше Паша, где можно продать настоящие Ролексы. В идеальном состоянии.
— Без документов, естественно? — поднимает скептически бровь.
— Естественно!
— Отцовские?
— Не твое дело.
— Ой, да ладно. Много не дадут.
— Сколько? — достаю часы из кармана.
Пожимает плечами.
— Поехали в субботу на местный «Арбат». Там много полезных людей тусуется. Я знаю, кому можно слить дорогую брендятину.
— В субботу? А во сколько?
— Вечером, Царева, — хищная улыбка. — Покатаю тебя. У меня крутой конь.
Разворачивает ко мне экран своего телефона. На заставке черный крутой мотоцикл.
— Не забоишься? — провокационно.
— Не забоюсь! — холодно смотрю на него.
Главное, чтобы помог продать, а там я возьму такси и вернусь домой.
Глава 11. Страдания юного Вертера Рафаэль
