на твоё счастье, твои воспоминания попали в нужные руки. Я вырву их из тебя с корнем.
— Иди к чёрту!..
Я развернулась и побежала на выход из кухни. Далеко не успела убежать. Марк перехватил меня и потащил в уборную.
— Умойся приведи себя в порядок. Оденься. Мой мобиль за воротами.
— Я никуда с тобой не поеду! Ты чокнутый!
Марк щёлкнул кнопкой включения воды и быстро разделся. Тесное пространство душевой кабины стало ещё меньше, когда он втиснулся рядом.
Сверху ударили брызги воды. Ледяная. По коже побежали мурашки.
— Холодная.
— В самый раз, Ева.
Я вжалась в угол. Ледяная вода лупила по голове и плечам Марка. Холодные брызги летели во все стороны. Через пелену воды видно было только пронзительный взгляд голубых глаз Марка. От него было не спрятаться. Он вспарывал им кожу, вытаскивая на поверхность все гнойные нарывы и неприглядную правду, о которой хотелось забыть. Потому что хорошо нам с Мэтью было только в самом начале. Буквально несколько горячих встреч. Иногда горячего секса мало, чтобы соединить двух людей. Иногда пусть одним сексом всё и ограничится. А мы побежали соединять наши жизни, думая, что это навсегда. Нет, не так…
Я думала, что это так. И хотела сохранить во что бы то ни стало ту первичную отчаянную влюблённость и эйфорию. Которая таяла с каждым днём. И становилось невыносимо тяжело даже дышать одним воздухом с бесконечно чужим и далёким мужчиной. А с болезнью Мэтью стало только хуже. Хотелось бросить всё и разорвать. Но мне было стыдно бросить Мэтью в болезни. Это было бы скотством с моей стороны. Поэтому я малодушно оставалась рядом с ним и ненавидела себя, его, нас…
Та дебильная затея с очками «CVR» была последним криком. Отчаянной надеждой падающего в пропасть уцепиться за что-то хотя бы кончиками пальцев. Удержать то, что расползалось на части в руках, рвалось по швам и билось на мелкие осколки, которые было не склеить…
Меня не покидало ощущение, что я своими руками убила Мэтью. Не прямо, но приложила к этому руку. Стыдно. Противно, когда внутри шевельнулась радость. Потому что после кремации Мэтью я вздохнула с облегчением: тяготившие меня отношения пропали. Жгучий стыд гнал меня отовсюду, где хоть что-то могло напоминать мне о нас. Обо мне. Там собственная трусость и малодушие ехидно посмеивались из-за каждого угла и плевали мне в спину.
Марк шагнул ко мне и сгрёб меня в объятия. Меня уже колотило крупной дрожью, а его кожа касалась обжигающе горячей по сравнению с холодной водой, льющейся сверху. В кольце его рук было неожиданно спокойно. Я попыталась вывернуться. Скорее потому что так было нужно. Он и я — кто мы? Незнакомые. Незнакомые не распахивают душу настежь и не бросаются в жерло вулкана страсти.
Марк не дал уйти. Сдавил так, что стало трудно дышать. И накрыл губы поцелуем. Тиски объятий были безжалостны, а прикосновения губ — наоборот, необыкновенно нежны. По щекам потекли горячие слёзы вперемежку с водой. Холодно и горячо. Больно… Нежно. Сердце рвалось из грудной клетки. С громким треском рвались путы, удерживающие его внутри. Я вцепилась пальцами в широкие плечи Марка, чтобы убедиться в его реальности.
Я отстранилась на расстоянии вытянутых рук, прошептав одними губами:
— Я согласна.
Глава 10. Ева
Я просушила волосы и надела платье, что привёз с собой Марк. Он покосился на шорты и рубашку Мэтью.
— Я надену их на пляже. Иначе буду выглядеть идиотом. Они мне малы.
— Я не против. Ты мне больше нравишься в чёрной униформе.
Я посмотрела на Марка улыбнувшись:
— Ты же не полицейский?
— Нет… Я бывший военный, а сейчас просто чистильщик.
— Как символично, — пробормотала я, выходя из дома.
На глаза мне попалась оторванная голова робота-помощника.
— Жаль Джона. Он был хорошим слугой.
— Я его починю. Ничего сложного, — отозвался Марк.
Мы вышли за ворота. Мобиль Марка был припаркован за углом. Он распахнул дверцу и помог сесть, наклонился улыбнувшись:
— Нас ждёт самое невероятное приключение, потому что…
Больше он ничего сказать не успел. Внезапно рухнул мешком на землю.
Что случилось? Я выскочила из мобиля.
— Марк! Марк! Ты слышишь меня, Марк?..
Марк был в отключке. Раздался голос, усиленный микрофоном:
— Прямое попадание. Цель поражена… Вперёд!..
Меня оторвали от Марка сильные руки. Полицейские подхватили меня с двух сторон и оттащили в сторону. Марка тут же сковали и понесли в сторону полицейского фургона, подъехавшего к месту происшествия.
— Что здесь происходит?..
— Спокойно, мэм. Вы в безопасности… Всё позади.
— Что вы говорите?
— С вами поговорит психолог в участке и назначит вам консультации у частного психолога. Преступник задержан. Обвинения будут зачитаны ему после того, как он придёт в себя…
— Марк — не преступник… Я на него не заявляла!
Я вцепилась в рубашку полицейского. Он отцепил мои руки сказав:
— У вас сработала охранная система. Когда вы нажимаете на кнопку экстренного закрытия дверей и окон, на пульт охраны приходит тревожный сигнал. Если это ложное срабатывание системы, у вас есть несколько часов, чтобы отменить вызов…
Я вспомнила. Наладчик что-то объяснял мне, но тогда я была в таком раздрае, что заткнула ему рот и пообещала, что прочитаю инструкцию. Естественно, я её не прочитала.
— Но разве полиция должна реагировать?
— В настоящее время полиция не выезжает по подобным случаям. Сначала выезжает непосредственно отряд усиленной охраны той компании, у которой вы обслуживаетесь. Но перед этим проверяется окружающая обстановка. Ваш робот-помощник оснащён внутренним передатчиком. И как только с него считали сведения, к вам выслали отряд полиции. Извиняемся за задержку, мэм… Но ваш дом не подключен к Сети… И обработка всех данных заняла довольно много времени. Но мы работаем над улучшением…
Я схватилась за голову. Это всё какая-то ошибка. Я прочистила горло:
— У меня нет претензий к Марку.
— Как его фамилия?
— Я не знаю.
— Личность нападавшего не установлена. Проедемте с нами в участок. Займёмся выяснением деталей там.
— У меня нет претензий к Марку, — ещё раз повторила я.
Полицейский развёл руками:
— В любом случае это надо записать. Как и выяснить личность нападавшего.
Бесполезно. Эту стену официальности не пробить. В участке меня направили на медицинское обследование. Я возмутилась. Но полицейские были непреклонны. Платье было без рукавов, а на моих предплечьях остались следы от пальцев Марка. Сканер медицинской камеры послушно вывел на экран данные… Полицейские с невозмутимым видом занесли данные в планшет: синяки, укусы и прочие следы, свидетельствующие о физическом насилии.
— Это не насилие.
