ничего не оставалось, как протянуть руку к наверняка немыслимо дорогой плате за наши услуги. «Ну, реально, жизнь отца по-любому дороже цацек», — подумалось вполне логично. А от подношений, какими бы они ни были, мы отказываться всё равно не имеем права.
Вот только к дальнейшему развитию событий меня жизнь не готовила. Стоило мне коснуться золота кончиками пальцев, как браслет прямо-таки натурально засветился и под пронзительный «нет!» подружки, выскочившей в коридор, скользнул вверх по руке и защёлкнулся на запястье.
— Альфития, — простонала ведьмочка.
— Да что я сделала-то? Оно само, — попыталась расстегнуть, севший прочным наручником ободок.
— Ронерл Дасльлстабр, — Сафи повернулась к сияющему начищенной медалькой парню. — Вы воспользовались неосведомлённостью новообращённой. Я вынуждена призвать к Закону! — пригрозила даже не пытавшемуся помочь мне хозяину украшения избавиться от случайно позаимствованного аксессуара.
— Кай, что такое произошло? — послышался слабый голос из-за двери.
— Астнерл Дасльлстабр, — потащила меня обратно к постели больного подружка. — Мне крайне неловко обращаться к столь мною уважаемому господину с подобной просьбой, но… — она набрала воздуха в лёгкие и с видом, словно приготовилась сказать несусветную гадость, выпалила. — Будьте любезны избавить мою подопечную от этого.
Едва оправившийся от смертельного проклятия мрачно взглянул на Сафирену, моё лицо, мягко поблёскивающий на моём запястье предмет раздора, остановил взгляд на сыне. Весь облик Каийринтираси лучился счастьем и несгибаемой уверенностью в своей невиновности.
Я ожидала всего чего угодно: воплей о разбазаривании фамильных богатств, обвинений в наш адрес в мошенничестве. Но…
— Я не стану снимать, — твёрдо заявил хозяин эльфийских полей. — Я одобряю выбор своего наследника и заявляю об этом официально.
Незаметно выдохнула: кажется, обвинять в воровстве нас не будут. Однако реакция подруги вновь озадачила.
— Ваш сын действовал не совсем честно, — не унималась она. — Я вызываю инквизарий, — с её руки соскользнул зелёный огонёк и устремился в распахнувшееся окно.
— Ты давил? Говорил что-то? — нахмурил брови отец и, получив от так и молчавшего всё это время сына отрицательный жест, успокоился, расслабленно откинулся на подушках — Ваше право, ведьма. Наша семья не нарушала обычай, — и так тепло улыбнулся мне, что не смогла не улыбнуться в ответ.
Больше никто не произнёс ни слова. Несколько минут, подружка меряла шагами комнату, бросая хмурые взгляды на безмятежные лица застывших в своих позах эльфов, при этом избегала смотреть на меня, словно была в чём-то виновата передо мной. А я с недоумением рассматривала троицу волшебных существ, явно что-то скрывавших и не спешивших посвящать иномирянку в свои тайны. Это нервировало. Но каждый раз беспокойство, не успев разрастись, утихало под нежной волной тепла, исходившего от чудесного украшения. Воспользовавшись затишьем, подошла к окну, чтобы лучше рассмотреть тиснённый узор, оказавшийся на деле миниатюрной картиной.
Тяжёлые шаги возвестили о приходе представителей закона.
— Ты?! — этот хриплый голос я узнала бы из тысячи.
Ну кто бы удивился?!
Широко расставив ноги, дверной проём загородила мощная фигура старшего инквизария. Мой случайный любовник прожигал взглядом. Казалось, ещё мгновение и он разорвёт меня в клочья. Я прямо-таки кожей ощутила волны яростного негодования и нестерпимой обиды, исходившие от него. Невольно дико захотелось привычно почесать татушку на бедре, всё время донимавшую зудом.
«Да что я ему сделала-то? Ну переспали. Я ж даже смылась пока он дрых, чтобы утром не объясняться. Мы же не маленькие детки. С кем по пьяни не бывает?! Ну не выглядел он ночью слишком уж сопротивляющимся насилию».
Его взгляд переместился на моё запястье и тут я поняла, что до этого он не злился от слова «совсем». От налившегося багровым светом взгляда отшатнулись даже его подчинённые. В мгновение ока Шиир оказался рядом со мной:
— От него, значит, ты не отказывалась, — прошипел взбешённым змеем. — Может объяснишь, чем я не угодил?
Каийринтираси неуловимым движением оказался между нами, закрывая меня спиной от разгневанного местного безопасника. Я настолько была удивлена. Ну в самом деле: зачем ему надо было бы вступать в конфликт с представителем закона из-за незнакомой ведьмы? Тем более, это его Сафи намеревалась в чём-то обвинять. Да и смотрелась по-юношески стройная фигура на фоне мощных бицепсов стража порядка совсем не внушительно. Однако, к моему удивлению, Шиир отступил на шаг назад.
— Баргарус, — вмешалась Сафирена, хотя мужчины так и не прекратили сжигать друг друга взглядами. — Я заявляю о преднамеренном введении в заблуждение.
— О чём ты, ведьма? — рыкнул инквизарий.
— Ронерл Дасльлстабр Каийринтираси, воспользовался неосведомлённостью новообращённой Альфитии, ведьмы рода Мракса, дочери Мортии и таким образом принудил к заключению брачного союза. Исходя из этого требую от баргаруса инквизарий Лгнориастиас Шиира воспользоваться своим верховным правом и освободить новообращённую жертву обмана от брачного знака.
— Новообращённая? — неверяще уставился на меня случайный любовник, обойдя новоявленного мужа.
— Новообращённая, — повторила Сафи. — Альфития была обманом перекинута в наш мир с Земли. Она человеческая ведьма, — подчеркнула слово человеческая моя подружка. — Иномирянка плохо знакома с нашими традициями. Она только начала осваиваться здесь. Поэтому не обязана разделять ложе с мужем.
«Интересные у них тут заморочки! Шагу не ступишь, чтоб в чьей-то постели не оказаться», — хотела уже открыть рот в возмущении, но меня перебил кажется теперь мой свекор:
— Каийринтираси предложил союз согласно обычаю. Женщина сама без принуждения протянула руку к аргаширению* и была принята им. Вы не можете снять его, даже если приложите всю свою силу. Это не рядовой браслет, а родовой знак истинности. Даже хранители Заповедей* не рискнут отобрать жену у моего сына.
— Но она может отвергнуть его, — глухо зарычал инквизарий. — Ей это не впервой!
Мне показалось или я услышала в его голосе ревность и отчаяние?
— О чём вы, вообще? — всё, нервы не выдержали, начала психовать, сами напросились. — Объяснит мне кто-нибудь внятно весь этот бардак? Зачем Вы дали мне браслет? — эльфу, — Какого чёрта Вы обвиняете меня не пойми в чём? Надо было сказать чётко, если Вы были против! — инквизарию, — Кто-то есть адекватный в этом дурдоме или все успели надеть халаты, кроме меня? — ведьме.
— Альфития, стой, стой, стой! — метнулась ко мне подружка.
Но было уже поздно. Я чувствовала, как меня захлёстывает тягучая жаркая волна, рождённая страхом и негодованием, застилавшая глаза, сметающая усилия воли, лишающая контроля над собственным телом, обещавшая уничтожить всех обидчиков.
— Тише, тише, шшшш, — бушующий внутри огонь постепенно стихал, превращаясь в сладко мурчащего котика, сворачивающегося тёплым клубочком в груди. Через несколько мгновений я начала ощущать сильные тела, зажавшие меня с двух сторон, осторожные поглаживания мужских ладоней на моих плечах и руках, лёгкие поцелуи на щеках и шее.
— А я смотрю, инквизарий Шиир тоже времени не терял
