я не позволила себе в полной мере прочувствовать боль потери. Печаль окутала меня в кокон сожаления и страдания.
— Искренность.
С кем я могу искренне поговорить обо всем.
Уже наверно ни с кем. Раньше это была мама.
Да и что такое эта искренность. Она ведь проявляется во всем. Если ты только честен самим собой. Но какая я настоящая?
Я выпрямилась и слегка наклонила голову и повернулась в бок. Мой взгляд поднялся наверх. Хоть я еще нахожусь внизу, но стремлюсь наверх. Горда собой и честна. Для меня важно состояться в своей карьере. Потому что тогда я настоящая пропаду.
Не мягкая и не сентиментальна. В моих глазах нет трогательности и нежности. Я могу быть жесткой и непреклонной.
Вот моя искренность.
— Последняя эмоция. Спокойствие.
Я встала прямо перед камерой. Прямой взгляд в объектив. Вообще не рекомендуют смотреть прямо. Но сейчас это необходимо.
Расслабляю саму себя мягкими выдохами. Сейчас нужно отпустить все свои мысли и не думать. Я должна оказаться словно в пространственном пустом кармане. Где никого нет. И даже нет меня.
Руки по бокам, тело без напряжения.
Щелчок. Второй.
И тут открывается дверь и с шумом распахивается.
— Вы там такие долгие!
Янковская ворвалась и растормошила нашу обстановку.
Но ей никто не ответил. Женщина из жюри, преподаватель и Ануш смотрели на меня. Они не могли оторвать от меня взгляда, и тогда Янковская притопнула ногой и выкрикнула.
— Вы вообще меня замечаете?
— Вообще-то, — протянула Ануш и встала около девушки. — Никто не мешает, когда идет этот вид конкурса. Какого ** ты ворвалась сюда! Ты совсем обнаглела что ли?
— Я?
— Да ты, — гаркнула Ануш и схватила модель под локоть вывела из павильона.
— Ты Малахит? — уточнил фотограф. Я ему слабо кивнула. Отрешиться от всего пережитого сложно сразу. Хочется закрыться на время и даже спрятаться. — Ты круто перевоплощалась. Даже можно сказать незабываемо. На этом все?
Он спросил это у преподавателя. Они подошли, чтобы обсудить некоторые детали. И к ним пришли ассистенты. Когда они успели войти, я не заметила.
Я обняла себя руками, а тело не смогло скрыть дрожь. Я эмоционально устала. Можно сказать выпита досуха. Решила выйти, раз все закончилось. Но мне преградила путь незнакомая женщина из жюри.
— Ксения… — прошептала она. — Вы удивительно талантливы.
— Спасибо.
— А еще вы удивительно похожи.
— На кого? — удивленно интересуюсь. Неужели она знакома была с моей мамой. Может она даже не знает про ее смерть.
— Ты словно копия ее. Спасибо тебе за сегодня. Я словно увидела ее живой.
Женщина провела рукой по щекам, пряча слезы.
А я не смогла оставаться рядом с ней. Слишком я сегодня не стабильна. Мне нужно уйти.
Вечером лежа в своей постели и устало разглядывая потолок. Я думала. Не о чем. И в то же время обо всем. Мозг пух от нахлынувших чувств и не мог успокоиться. Устало выдохнула и повернулась на бок. Уткнулась взглядом в стенку, в надежде, что усну.
Стук в дверь.
— Ку-ку, Малахит. Ты как?
— Я обглоданная курица, с которой сняли все мышца и отдали собаке.
— Понимаю. Это самое сложное задание, которое они любят давать. Многие проваливаются на нем. И можно быстро отобрать способных.
— Они после него многих уберут?
— Они ведут свои списки рейтингов каждой модели. И выкинуть всех не угодных перед вторым этапом.
— Но ведь кто-то не справился на этом конкурсе. Зачем ему доходить до конца?
— Может кто-то талантлив в других видах съемок. Бьюти, фэшн или парной. Эмоции ведь не в каждой съемке нужны. В парной более важно способность сотрудничать с партнером. На бьюти и фэшн не высвечивать самой, но круто продавать товар. Так что возможно всякое.
Киваю ей и поворачиваюсь. У нее в руках пухлый белый конверт. И она сама как-то таинственно улыбается.
— Что у тебя в руках?
— Мне передала Ануш. Твои снимки и письмо.
Приподнимаюсь и беру из рук конверт. Тяжелый.
Раскрываю и достаю оттуда множество снимков. Мои фотографии.
С каждой на меня смотрела я. Но каждый раз разная я. Один фон. Один наряд. Но такая другая.
Словно ожившие картинки.
— Ксюш, это потрясающе. Ты понимаешь, что стала еще лучше как модель. Ты где тренировалась?
Нигде.
Жизнь меня тренировала и наполняла эмоциями. И я передала свою историю камере.
— А что в письме? — спрашивает она, не дождавшись от меня ответа.
Рубин протягивает руку к сложенной белой бумажке и поднимает ее. Смотрит на меня, словно спрашивает можно ли ей. Молча ей киваю.
Я пока до сих пор пуста. Не могу чувствовать сильные эмоции. Мне нужно отдохнуть. Шальная улыбка у Марины на губах говорит о хорошей новости.
— Ты победила в этом задании.
Я отстраненно киваю и падаю на кровать.
Подруге не нужно объяснять, что со мной. Она не понаслышке знает, какого это раскрыть душу перед техникой. Она тихо собрала фотографии и положила на стол. А сама вышла.
Я лежала и не двигалась.
Рядом с моей рукой лежал телефон. Он манил меня. Взять его в руки, включить его и нажать одиннадцать цифр. Руки дрожат от напряжения, и в какой-то момент я вскакиваю и беру темный пластик в руки.
Снимаю разблокировку и даже нажимаю на нужное приложение. Передо мной цифры. Только нажми и позвони.
НО.
Тогда я дам ему надежду. Тогда он будет ждать меня. Мои звонки. Меня.
Это подло по отношению к нему. Я так поступать не буду.
Выключаю его и откидываю по дальше. Заваливаюсь на бок и закрываю глаза. Мне нельзя звонить Глебу. Нельзя.
Глава 5
— Ксюх, ты готова к выходу?
Марина облокотилась на проем входной двери и наблюдала за моей сумятицей. Она в джинсах, в свитере и в легком плаще ждала меня последние десять минут.
С утра оказалось, что у нее и у меня выходной. Ей не нужно было бежать в агентство, чтобы помогать готовить съемки. А мне в кой-то веки не нужно было бежать на занятия в модельное агентство или на тренировку.
На время конкурса нас все же решено было обучать. Они провели два конкурса, чтобы в начале отсеять большую часть. А потом будут проверять основные плюсы и минусы каждой конкурсантки по отдельности. Но сейчас до третьего задания они решили нас по-полному загрузить.
Мы приходили на уроки танцев, дефиле, актерского мастерства. Еще нам нужно было подтянуть знания в имидже и в моде. А в другие часы мы работали вместе с ассистентами.
Мы таскали
