— Ты кормишь ее грудью?
Он и не подозревал, насколько интимным может быть этот вопрос, пока их взгляды не встретились и та его часть, которая боролась с привязанностью к ней, не потерпела поражение.
У него защемило сердце.
Если не считать полную грудь, она была худой. Худее, чем в Вегасе. Ее лицо было изможденным.
Неудивительно. Ей приходилось разрываться между пожилой женщиной и ребенком. Она нуждалась в его помощи больше, чем была готова признать.
Он представил ее сидящей в потрепанном кресле с Тэйлор на коленях. Если она согласится поехать с ним, он даст их дочери все необходимое. То, чего не было у него самого.
Анна закрыла глаза. Наверное, больше не могла выносить его взгляд.
— Анна, я не позволю тебе снова исчезнуть и разлучить меня с дочерью. Поставь себя на мое место. Что бы ты чувствовала, если бы поступили так же с тобой? Что, если бы я ее забрал? Каково было бы тебе?
Всхлипывая, Анна вырвала у него Тэйлор.
— Даже не смей об этом думать! — По ее щекам покатились слезы.
Ему было больно на это смотреть, однако она не отрицала, что собиралась сделать. Его снова охватил гнев.
Он не был готов отпустить их с Тэйлор. По крайней мере, до тех пор, пока не будут решены важные вопросы. Как, например, ее возвращение к родным и получение им права опеки над Тэйлор.
Ее желание убежать и спрятаться от него приводило его в ярость, лишало контроля над собой.
— Забудь о разводе, — прошептал он, едва сдерживаясь. — Поехали со мной домой. Мы сможем вместе все уладить.
Анна крепче прижала к себе Тэйлор. Девочка захныкала, и у Коннора сжалось сердце.
— Нет, — тихо ответила Анна. — Я не могу. Пожалуйста…
— Да. Ты можешь. Ты должна. — Он подошел ближе. — Думаешь, я не вижу, что ты едва сводишь концы с концами? Посмотри, в какой дыре ты живешь. У меня есть хороший дом, деньги и связи. Я могу дать Тэйлор нормальную жизнь. У тебя будет время заняться собой. Ты сможешь пойти в колледж.
— Я не хочу жить с тобой.
Он достал ее фальшивую страховую карточку.
— Предпочитаешь сесть за решетку?
— Я не сделала ничего плохого.
— Ты работала под фальшивым именем, а это нарушение закона. Что, если я сдам тебя полиции?
— Ты не посмеешь!
У Анны подкосились ноги, и она рухнула в кресло.
— Не испытывай мое терпение. Что, если я передам властям твои фальшивые документы? Ты не задумывалась, что мисс Оукли может существовать на самом деле? Что эти документы могли у нее украсть? Я сам пострадал от того, что какой-то мошенник нашел мой бумажник, который ты выбросила в мусорный контейнер, и купил на мое имя машину.
— Прошу тебя…
— Что, если я сообщу властям, что твои работодатели платили тебе наличными? У тебя будут проблемы, если ты не сообщала о своих доходах. У твоих нанимателей тоже. Им придется нанимать адвокатов, которые потребуют больше денег, чем ты заработала за все время.
— Но они всего лишь пытались мне помочь.
— По закону все работающие граждане обязаны платить налоги, не знала?
— Я никому не причиняю вреда. Просто делаю то, что мне приходится. Чтобы выжить.
— Ну да. Тебе пришлось украсть моего ребенка. Пришлось жить и работать под чужим именем. Поверь мне, судьи все это уже слышали.
— Но ведь ты знаешь, что меня преследовал Дуайт! Ты все переворачиваешь с ног на голову! Ты бы не посмел меня сдать!
— Вот тут вы ошибаетесь, мисс Оукли. — Опустившись на колени, он коснулся головы Тэйлор, затем посмотрел на Анну. Его тон смягчился. — Я бы пошел на что угодно, чтобы вернуть своего ребенка. Я могу позволить себе услуги лучших адвокатов и с их помощью стать единственным опекуном Тэйлор. Возможно, нам придется объявить тебя недееспособной.
— Но я здорова!
— Когда дело касается закона, это не тебе решать. Вот что я хочу тебе сказать, дорогая. В этой стране за деньги можно купить все. У меня их много, а у тебя нет.
— Я тебя ненавижу и буду ненавидеть всегда.
— Но это не удержит тебя от того, чтобы поехать со мной, правда? — Он надел шляпу. — Только в этом случае я не выдам твои маленькие грязные секреты. Кроме того, я обещаю сделать все от меня зависящее, чтобы защитить тебя от Дуайта, если он снова будет тебя донимать.
Анна сердито посмотрела на него. Ее лицо было бледным, губы сжались. Коннор не хотел знать, о чем она сейчас думает. Он был рад ее молчанию. Оно означало, что ее аргументы иссякли.
— Итак, после того, как покормишь нашу дочь, можешь начинать собирать вещи. Сегодня вечером мы вылетаем в Хьюстон, где будем жить как муж и жена.
— Мне не нравится, когда меня заставляют.
— Мне тоже много чего не нравится в этой ситуации. Завтра мы поговорим о людях, которые наняли меня, чтобы я тебя разыскал. О твоей семье.
Анна содрогнулась.
— И еще, дорогая, постарайся быть повежливее со мной на людях.
Она закрыла глаза.
— Я не верю ни во что из этого.
— Я знаю, тебе многое нужно осознать. Прошу тебя, хотя бы кивни, если согласна на мои условия.
Коннор почти потерял надежду, когда ее подбородок слегка опустился.
Наконец-то. Ему эта ситуация была так же неприятна, как и ей. Но она отобрала у него его ребенка, и его ярости не было предела.
Глава пятая
— Когда я просил тебя быть со мной повежливее, я не шутил, — сказал Коннор, входя вместе с Анной в спальню.
— Здесь никого нет, кроме нас, — прошептала она. — Ты ведь не будешь заставлять меня притворяться, когда мы одни?
— Ты предпочла бы жить как два заклятых врага?
— В этой ситуации для меня нет ничего, что я могла бы предпочесть. — Анна сложила руки на своей полной груди, словно пытаясь защититься от его пристального взгляда. — Я не буду с тобой спать, — добавила она, глядя на огромную кровать со светлыми атласными простынями и множеством подушек.
Они стояли в спальне Коннора в его особняке, находящемся в одном из престижных районов Хьюстона. Впрочем, его дом, над отделкой которого работал лучший дизайнер в городе, кажется, не произвел на нее впечатления.
Черт побери, после того, как они уложили Тэйлор спать и поднялись наверх, ее единственным комментарием по поводу дома было то, что он не подходит для ребенка.
— Мы позаботимся об этом, когда Тэйлор подрастет, — ответил Коннор.
— Я хочу, чтобы у меня была отдельная комната, — заявила Анна, отходя от его кровати. — Я не собираюсь с тобой спать.
