своих вещей и того, что досталось ему от тюремщиков. Из его шмоток остались лишь китайские кроссовки, из которых вытащили шнурки, а также тёмно-синий рабочий костюм со светоотражающими полосами и с надписью на спине «АРС». Под лёгкой курткой сантехника ещё имелась синяя рабочая футболка с надписью на спине «КОЛИЗЕЙ». Вещи почти новые, ведь он устроился на работу в ЖЭУ недавно.
От тюремщиков помимо дешёвого ватного матраса ему достались тонкое шерстяное одеяло, подушка и комплект дешёвого постельного белья, словно из поезда: две простыни и наволочка. На этом вся щедрость пленителей завершилась. Ему даже мыла не выделили или какой-либо посуды, не говоря о зубной щётке, бритве и пистолете. Последний он больше всего хотел иметь под рукой на случай, если он не в тюрьме, а похищен.
Пока он предавался размышлениям, снаружи камеры начал доноситься шум. Смотровое окошко неожиданно распахнулось, и через него в камеру закинули сухпаёк. Зелёный брикет в полиэтилене шумно плюхнулся на пол.
Андрей успел разглядеть хмурую рожу здоровяка, но запомнить его физиономию не успел. Лишь понял, что тот брюнет. Тюремщик слишком быстро закрыл смотровое окно.
Пакет заинтересовал молодого человека. Он подобрал сухпай и принялся за изучение информации на нём. Из неё следовало, что это ИРП (индивидуальный рацион питания) для спецконтингента, то есть для мест лишения свободы. Вот только от этого легче и понятней ничего не стало. Ведь этот ИРП может спокойно через интернет приобрести любой желающий.
Главное отличие такого сухпайка от армейского ИРП заключается в его дешевизне и в отсутствии внутри опасных предметов. Никаких металлических консервных банок, микроплиток для разогрева, угля и спичек. В общем, все упаковки мягкие и зачастую прозрачные, чтобы через сухпай заключённым не передали запрещённые предметы.
Второе отличие этого ИРП от военного — качество продуктов. Пичкать солдат тушёнкой с соей никто не станет. А вот зека как нечего делать. У солдата галеты будут из муки высшего или первого сорта, а у спецконтингента из второго сорта или вовсе обойной.
Судя по вкусу доставшихся парню галет и исходящему от них запаху прелых носков, ему достался вариант с обойной мукой, причём они успели где-то долго полежать. Он тут же вспомнил анекдот про то, как клиент приходит на мукомольный завод и спрашивает про наличие обойной муки. А ему отвечают, что её нет, поскольку сегодня цех ещё не подметали. В свете вкуса галет этот анекдот ему уже казался несмешным.
Есть ему хотелось, поэтому выделываться и строить из себя героя он не стал. Ел, что дали, и надеялся, что вскоре всё прояснится.
* * *
Тем временем в аналогичной ситуации оказалась Марина — соседка Андрея. Она осматривала свою камеру, которая была точь-в-точь как камера Андрея. Внутри находились такая же шконка, раковина, унитаз и камеры видеонаблюдения под потолком. И с памятью у неё всё обстояло аналогично плохо. Она не помнила, как сюда попала.
Последнее воспоминание Марины было о том, как она возвращалась с работы домой и пыхтела при подъёме вдоль Санаторной улицы в сторону жилого комплекса «Колизей». На этом момент внезапно воспоминания как отрезало.
Логично было предположить, что её похитили, причём с использованием особой способности. Ей тут же вспомнился случай с похищение Кончиты, которая на тот момент ещё была нормальной девушкой, а не заносчивой аристократкой. Той удалось сбежать от похитителей, а значит, должно получиться и у неё.
Ей даже не пришло в голову, что это может быть задержание полицией. Полиция задерживает человека, а не вырубает его.
Вот только способности Кончиты и Марины были разными. Девушка самостоятельно даже не надеялась справиться с побегом. Ведь она умела призывать духов, и больше ничего. Но с недавних пор не без помощи соседа её сила увеличилась. И теперь ей проще давались призывы душ, и она могла их полностью контролировать, к примеру, отдавать приказы, которые те выполнят.
Единственное, что ей оставалось, призвать подходящий дух. В голову ей ничего не приходило. В итоге она решила призвать душу полковника Лисаева — легендарного разведчика, деяния которого до сих пор засекречены. Его имя всплывало лишь однажды в новостях сороковых годов. После этого про него даже фильм был снят. Но реально о том, кто это — не знал никто из обывателей.
Она отдала призванной душе единственный приказ — спасти её из заключения, после чего передала под её полный контроль своё тело.
В следующий миг Марина разительно преобразилась. Сгорбленная спина выпрямилась, взгляд стал цепким и внимательным, а в движениях появилась хищная грация.
— Интересно девки пляшут, по две в ряд они стоят, — тихо пробормотала она.
В отличие от парня и девушки, полковник Лисаев ни капли не растерялся. После оценки обстановки он начал действовать.
Он начал скручивать одну наволочку, и соорудил из неё подобие пращи. Затем решительно поднялся со шконки, расстелил на полу вторую простынь, спустил штаны, сел в позу орла и навалил на простыню кучу.
После этого он спокойно подтёрся дешёвой туалетной бумагой, которая стояла на сливном бачке унитаза, натянул джинсы и продолжил действовать чётко, словно робот. Он, не поморщившись, с мордой кирпичом, зачерпнул немного из кучи в центре простыни, вложил эту субстанцию в центр скрученной простыни, раскрутил свою импровизированную пращу и метнул снаряд в одну из камер видеонаблюдения. Его выстрел был настолько точным, что залепил стекло защитного колпака. Так он повторил ещё трижды.
После этого он свернул свои художества и закинул в унитаз, затем спокойно помыл руки в раковине.
На этом разведчик не остановился. Он скрутил с бачка унитаза кнопку спуска и снял с него крышку. Затем вытащил оттуда арматуру и раскрутил болты, которыми бачок был прикручен к унитазу. После этого вода беспрепятственно начала литься на пол.
Полковник Лисаев замер возле двери, прижавшись спиной к стене. Вода заливала пол — она намочила ему ноги, но он не обращал на это внимания.
Воды натекло столько, что она начала вытекать из-под стальной двери в коридор.
Снаружи послышались звуки шагов, которые сопровождались отборным матом. После этого зазвенели ключи, замок на двери был открыт и с металлическим шорохом отодвинута в сторону стальная задвижка.
Дверь приоткрылась.
— Сучка, ты что творишь⁈ — ворвался в камеру крепкий брюнет ростом сто восемьдесят пять сантиметров. У него был массивный квадратный подбородок. Карие глаза от гнева были готовы метать молнии, и если бы он был электрокинетиком, а не оборотнем, то они бы искрились.
Договорить ему не дала девушка, которая со средним ростом и слегка
