неё прекрасные отзывы и она квалифицированная медсестра, сможет оказать помощь в случае чего.
— Да, но…
— Что но? Если читали, то знаете, что вашему подопечному требуются прогулки на свежем воздухе! И да, вы обязаны готовить ему пищу, ту которая ему нужна, следуя предписаниям лечащего врача!
Я так и замер слушая крик супруги. Сначала я хотел остановить её, заткнуть, чтобы перестала трогать прислугу, но вот сейчас не могу понять в чём причина её возмущений.
— Но вы же сами сказали, что не собираетесь видеть в своём саду следы от колёс. И чтобы я даже думать забыла об этом. И вообще вы сказали запереть его в комнате!
А теперь меня разбирает злость, на супругу, знаю что она могла это сказать и сиделка не врёт.
— А я принимала вас на работу?
— Нет. На работу меня принял Лев Анатольевич и…
— Вот и слушайте Льва Анатольевича, но помните, что и я теперь буду следить за тем, как вы следите за отцом моего мужа и не дай бог я увижу, что мне что-то не понравится.
С этими словами она не оборачиваясь идет к лестнице и поднимается на второй этаж. Я смотрю в спину Эммы и не могу понять, меня что-то тревожит, что-то скребет внутри, но я отгоняю эти непонятные чувства и как только она скрывается на втором этаже, вхожу в гостиную.
Там у открытой двери в комнату отца так и стоят двое, наша горничная, которую я спас и не дал уволить и та самая сиделка, которую я нанял перед отъездом.
— Что здесь происходит?
На мой вопрос они оба поворачиваются и отмирают.
— Лев Анатольевич! Вы уже приехали?
— Как видишь. Так что случилось?
— Знаете! — начинает первой сиделка. — Я не собираюсь работать в таких условиях!
— В каких?
— Ваша жена! Она сначала говорит мне, чтобы я не попадалась ей на глаза, а сейчас полностью противоположное. И что вы мне прикажете делать?
Как же я устал от всего, как же я хочу спокойствия.
— Прежде всего Надежда вы должны выполнять условия, которые прописаны в договоре. Если будут какие-то проблемы, сразу обращайтесь ко мне. Это понятно?
— Понятно.
Она разворачивается и с договором в руках уходит в комнату, плотно прикрыв дверь.
Теперь я смотрю на горничную и задаю вопрос.
— Что случилось в доме, за время моего отсутствия?
— Всё хорошо.
Как-то слишком быстро она ответила и я решаюсь уточнить.
— Точно?
— Всё как обычно, только…
— Что только?
— Эмма Владимировна сегодня странная.
— В смысле?
— Ну она сегодня встала раньше всех, потом попросила кофе и я сделала, как обычно, но ей не понравилось и она попросила сахар. А вечером приехала и застала возмущения сиделки. Ну об этом вы уже знаете.
Действительно странно, я не помню ни одного раза, чтобы Эмма встала раньше одиннадцати, а то и двенадцати дня. А кофе. Она действительно пьёт его без сахара. Нахмурившись пытаюсь понять, что произошло с моей супругой.
Может пойти поговорить? Спросить прямо?
Нет. Я не хочу портить себе настроение, потом разберусь.
— Спасибо Вика. Вы свободны. Ужинать не буду.
— С возвращением.
— Спасибо.
Поговорив с горничной, я тоже поднялся на второй этаж и направился в свою спальню, она находится в самом конце коридора, а напротив находится мой кабинет. Проходя мимо комнаты Эммы замер, прислушался, но не услышав ничего, пошел дальше в свою спальню.
В спальне я сразу направился в душ, чтобы освежиться после долгого пути. Простояв под прохладным душем минут двадцать я вернулся в спальню и упал на большую кровать.
В спальне преобладали серые и чёрные тона. Она была чисто в мужском стиле. Всё по минимуму, кровать, комод, пару прикроватных тумбочек и шкаф купе. После свадьбы, я хотел сделать ремонт, но Эмма уверила, что ей всё нравится, а отдельную комнату она обустраивала для отдыха и гардероба, но полгода назад полностью переехала туда.
Перекатившись на другой бок, обнимаю небольшую подушку и вспоминая, как проводил последние ночи вместе со Светой, проваливаюсь в сон.
Утром просыпаюсь, как обычно рано и после душа, одеваю свежий костюм, спускаюсь на первый этаж и застываю в гостиной смотря, как моя жена стоит перед большим панорамным окном и любуется садом. В лучах восходящего солнца она прекрасна. На ней одет красивый приталенный костюм, волосы собраны в небрежный пучок. Она сейчас не такая, как всегда, как-будто другой человек стоит в нескольких метрах от меня. Делаю шаг в её сторону и Эмма услышав мои шаги поворачивается, на её губах улыбка, но увидев меня она исчезает.
— Доброе утро.
Говорит она спустя несколько минут, которые мы проводим в молчании, рассматривая друг друга.
— Доброе.
Больше мы ничего не успеваем сказать, в гостиную входит Вика с подносом в руках, на котором дымится чашка, по запаху сразу понятно, что там кофе.
— Лев Анатольевич доброе утро. Кофе будете?
— Да. Спасибо.
Горничная уходит и мы снова остаёмся одни.
— Как дела?
Задаю вопрос. Честно мне не интересно, но разговор поддержать нужно.
— Хорошо.
Мы снова молчим, Эмма пьёт кофе и иногда просматривает в мою сторону. Я дожидаюсь, когда мне Вика приносит кофе. Мы пьем молча и только, когда встаю, говорю.
— Не забудь, что завтра у нас посещение детского дома днем, а вечером будет приём.
Дожидаюсь кивка супруги и выхожу из дома, отправляясь в свой офис.
Глава 9
Таисия
Лев дожидается моего кивка и выходит из дома. Я сижу в пол оборота и вижу в окно, как он садится в машину и через несколько минут выезжает за пределы участка.
Как бы я не готовилась к этой встрече, мне всё равно было трудно. Я не знала о чём с ним говорить, да и вообще, как вести себя. Это хорошо ещё, что мы вчера с ним не встретились.
Вспоминаю, как я отчитывала сиделку, сегодня мне становится немного стыдно, но я не жалею, я просто не смогла сдержаться. Когда увидела мужчину в инвалидном кресле, мне хотелось придушить и сестру и сиделку. Первым делом, я спросила подписывала ли сиделка договор и когда она утвердительно ответила, потребовала показать его. Именно потребовала, потому что в тот момент я наверное была похожа на Эмму.
Надежда принесла мне бумаги и я быстро пролистав несколько страниц, остановилась на её обязанностях и найдя нужный пункт, просто ткнула пальцем и потребовала зачитать вслух. Как только она прочла, что должна готовить еду своему подопечному и следить за его режимом, в который обязательно
