– Оксана… Она сейчас где-то здесь. С одним из бойцов! Гром! Его зовут Гром! Вы же наверняка знаете, где его раздевалка!
Сомневаюсь я, что Оксана с ним запрыгнула в машину и понеслась куда-то в ресторан на свидание! Ага, еще и цветы он бы по дороге купил! И за костюмом бы заехал, чтобы привести себя в порядок.
Какие же бредовые мысли проносятся у меня в голове! Или это такая защитная реакция?
– Чистенькая, значит, – ухмыляется, разрезая мне кожу своим хриплым рыком. Искривляет чувственные крупные губы в настоящем оскале хищника.
– Случайно, значит, пришла.
Отчаянно киваю головой, сжимая кулаки. Даже улыбаюсь.
– А подруга твоя, выходит, сейчас где-то за стенкой с одним из бойцов кувыркается! Сама, небось, запрыгнула. Шмотки по дороге к нему сбросила, или не все успели разглядеть ее прелести?
– Хватит заливать, – ревет, наконец все же меня отпуская.
Но только для того, чтобы сдернуть все еще болтающееся на руках платье и отшвырнуть его в сторону.
– Ты с самого начала на меня залипла. Глаз не отводила. Разве что не облизала все мое тело, так смотрела. И ты же течешь… Вся течешь. Белье пропиталось насквозь!
Его рука властно накрывает мое лоно.
Раздвигает складочки, прижимая всей пятерней.
7 Глава 7
И ничего не могу с собой поделать.
Меня трясет. Колотит.
От страха, и…
И от того дикого, безумного жара, который вызывает во мне прикосновение этого мужчины!
– Боже,..
Непроизвольно выдыхаю, запрокидывая голову.
Внутри снова пожар. Меня раскалывает на части.
Особенно, когда его палец оказывается внутри.
Снова прижимается ко мне всем своим огромным телом.
Впечатывается играющими напряженными кубиками живота. Стальными мышцами.
Клеймит. Заставляет задыхаться. Отдаваться непреодолимой потребности подчиниться мощи. Настоящей мужской силе, которая исходит от каждой клеточки его тела.
Это наверное, чисто женский инстинкт. Какой-то первобытный, вшитый в нас самой природой. Подчиняться сильному самцу. Расплавляться и таять под его мощью. Отдаваться, отключая все мысли.
Но!
Мы не в каменном веке и не в дикой природе!
Хотя теперь я начинаю понимать тех девушек, что готовы были броситься под ноги победителям.
Эта сила, эта мощь, она притягивает.
Будит в нас то, что прикрыто цивилизацией и культурой. Пробуждает заложенное испокон веков самой природой.
Бесконтрольную тягу отдаваться сильнейшему. Звериную. Ведь он него всегда наилучшее потомство. А еще он способен защитить и его и свою женщину от всех остальных. От всего мира!
Это что-то запредельное. Прошитое на подсознательном уровне.
Но!
Все же сейчас совсем другие времена!
И я должна! Должна не позволять своей голове и мозгам отключиться, превратившись в самую настоящую неконтролирующую себя самку!
– Это у тебя игра такая?
Уверенным жестким движением ноги заставляет мои ноги буквально разлететься в стороны. Открывая ему доступ до всего, что между ними.
– В жертву играешь? В невинность?
Его палец толкается все быстрее у меня внутри. Все уверенней. Заставляя меня тихонько поскуливать и бессильно выбросить руки вперед. В безнадежной попытке отстранить от себя пышущее жаром и похотью стальное тело.
– Я не по этим делам, малышка. Не люблю жертв. Даже если это игра.
Его палец прижимает уже неистово запульсировавшую горошинку клитора, пока второй резко вбивается внутрь.
И я уже не разбираю его слов. Только обрывки. Звуки. Хрип. Рычание. Его запах, что забился в ноздри. Пропитал меня всю. Насквозь. Его жар, который растекается ядовитой отравой у меня под кожей.
И вспышки. Резкие, режущие вспышки перед глазами.
И такие же судорожные, спазмами, внутри.
От которых и больно и так сладостно. Так невероятно. Будто я взлетаю. И одновременно проваливаюсь куда-то в пропасть. Ничего не различаю больше перед глазами. Словно пелена.
И одновременно ослепляет слишком ярким, слишком резким светом.
Только его глаза. Черные омуты. В которых тону. Тону с головой. Намертво.
Соски ноют.
Болят.
Простреливают.
И он, будто чувствуя, накрывает грудь своей рукой.
Сжимает твердую вершинку соска, как в самом начале.
Резко выкручивает вверх.
Ноги подкашиваются.
Вспышки становятся сильнее.
Уже простреливая по позвоночнику до самого затылка.
Выключая последние ошметки здравого смысла. Снося разум напрочь. Раздирая его, как он разодрал мои трусики.
– Со мной стонут только от удовольствия. И если кричат, то умоляя не отпустить, а взять еще раз. Так что выключай жертву. Это не интересно. Поверь. Со мной в постели тебе не будет скучно и без этих всех идиотских игр.
Едва разбираю, что он говорит.
Я расплавилась. Разлетелась на осколки.
Это… Это слишком много для меня. Я в жизни не испытывала и десятой доли таких ощущений!
Но он не останавливается.
Прижимая клитор, начинает водить пальцем по кругу.
Продолжая толкаться у меня внутри все яростнее. Все сильнее. Все неистовей.
И я кричу. Или стону. Или всхлипываю.
Слыша, как то, что вылетает из моего горла, смешивается с его рваными хриплыми выдохами.
Из глаз брызгают слезы.
Меня пронзает насквозь новыми и новыми прострелами. Трясусь под его телом, как тряпка на ветру. Все внутри звенит. Колет. Печет. Выстреливает.
Перед глазами пляшут красные пятна.
А он все не останавливается. Не дает передышки. Наоборот, только наращивает темп.
– А, может, тебе просто стыдно, м, малышка?
