казалось, в борделе рады всем посетителям?
— Но не тем, кто издевается и калечит девушек.
— Иван! — раздалось откуда-то из глубины здания.
— Матушка, — обернулся на голос Иван.
Невысокая узкоплечая женщина в длинной темной юбке и такого же цвета кофте, с засученными рукавами, подошла ближе и вежливо поздоровалась с дамой за стойкой.
— Простите моего сына за это, — принялась извиняться женщина.
— Ничего страшного, — снисходительно махнула рукой дама. — Меня это даже позабавило. Возьми комплект ключей у Кузьмы, — наставительно произнесла хозяйка борделя, обращаясь к матери Ивана. — Не советую куда-то выходить, но на всякий случай.
— Вы уверены, что мы можем остаться? — спросил я.
— Безусловно! — воскликнула дама. — К тому же с вами, молодой человек, я бы с удовольствием пообщалась, чуть позже.
Вежливо поклонившись хозяйке, мы всей гурьбой пошли в задние помещения борделя, обогнув стойку и спустившись на пару ступеней вниз по пологой лесенке.
Я обернулся и взглянул на хозяйку, прежде чем скрыться в подсобках. Она смотрела в мою сторону и едва заметно подмигнула. Похоже мое инкогнито было раскрыто. Что ж, вариантов было немного. Я надеялся, что дама не выдаст меня Корсакову, раз уж обещала защитить от его людей.
Долго оставаться тут я не планировал, но какое-то время, чтобы раздобыть денег мне точно понадобится.
Я неплохо дерусь. Даже в этом теле, мои знания бойца давали серьёзное преимущество перед местными. Я в этом уже убедился около погребального костра. Конечно стоило бы немного нарастить мышцы и улучшить растяжку, но это всё впереди. Сначала, нужно узнать есть ли здесь вообще что-то наподобие подпольных боев со ставками. Именно там я планировал заработать денег на первое время.
Узкими коридорами полуподвала мы прошли мимо нескольких закрытых дверей откуда раздавались звуки ударов и плеск воды. Я сначала не сообразил, что там может быть, но заглянув в одну из приоткрытых дверей, увидел, как пожилые дамы, засучив рукава стирают белье.
Надо полагать, что стирки тут было много. Если учесть, что я видел два этажа сверху, то посетителей было хоть отбавляй. То, что в холе было всего несколько человек еще ни о чем не говорило.
Поняв, что до сих пор иду в намотанном на голову шарфе, я стащил его, и дышать стало легче.
Мы быстро шли за матушкой Ивана все глубже и глубже погружаясь в нутро борделя. Иван, не переставая что-то говорил матери. Она только слушала и кивала. Наконец, женщина остановилась и принялась возиться с низкой деревянной дверью, отпирая её довольно крупным металлическим ключом.
Войдя в крохотную комнату три на два метра, я уперся в спину Ивана, шедшего впереди. Лушка ойкнула, ткнувшись в меня сзади.
У стены находилась двухярусная деревянная кровать с узкими спальными местами. В торце комнаты располагалась низкая тумбочка, на которой стояла пара глиняных кружек, кувшин и огарок свечи. Окно было совсем крохотным, под самым потолком.
Вопреки ожиданиям, в комнате пахло чистым бельем и кажется соломой. Чуть позже я понял, что ей были набиты два тюфяка, заменяющие жителям комнаты матрасы.
Как только мы все втиснулись в помещение, в нем сразу стало тесно. Мать Ивана отодвинула сына к стене и протолкнулась мимо. Женщина наклонилась и принялась расправлять тюфяк на первом ярусе кровати, поправляя серое постельное белье.
— Простите, нас не представили, — обратился я к ней.
— Мой сын — остолоп, но это уже не исправить, — выпрямилась, обернувшись ко мне женщина. — Меня Марья зовут. Вы, я полагаю, Никита Васильевич. Мой вам нижайший поклон и искренние соболезнования. Иван рассказал, что случилось. Спасибо, что присматриваете за ним. У нас, конечно, не гостиница и вам, такому видному молодому человеку, не пристало жить в таких условиях, но я так поняла пока обстоятельства не в вашу пользу. Так что буду рада помочь, чем смогу. Располагайтесь и живите сколько потребуется.
— Мы не стесним вас слишком надолго. Я решу свои вопросы максимально быстро, и мы съедем.
Марья только махнула рукой и ничего не ответила. Поправив тюфяк на втором ярусе, она откланялась и сославшись на необходимость идти работать вышла из комнаты. Всё это время Лушка тихонько стояла у входа, прижавшись к стене, а Иван сидел на тумбочке, сдвинув в сторону кувшин и кружки.
Похоже, пришло время отдыха.
— Как думаешь, — спросил я у Ивана, — Хозяйка и впрямь может нас тут защитить?
— Пожалуй, — немного неуверенно произнес он. — У борделя хорошие покровители. Недаром его не трогает ни полиция, ни местные чиновники. Как-то было, что посетители девку не поделили, так там народу собралось столько, что думал разнесут заведение. С одной стороны солдаты с ружьями стояли с другой местная полиция. Но потом приехал человек от покровителя, и все быстро разошлись. Никто внутрь даже не сунулся.
— И кто владеет заведением?
— Я не знаю, — пожал плечами Иван. — Наверняка только госпожа знает и, возможно, охрана. Говорят, что они у хозяина на жаловании.
— Ясно. Значит выясню у хозяйки при встрече. Тем более, она намекнула, что знает кто я такой.
— Так это не удивительно. Вашего батюшку многие знали, а вы на него сильно похожи.
Вот так-то. И от этого не спрятаться не скрыться. Значит придется быть осторожным. Пока. А там посмотрим.
— Вы ложитесь отдыхайте с Лушкой, — продолжил Иван. — Я покараулю пока. Сейчас в борделе самые тихие часы начнутся. Есть шанс поспать.
— Хорошо, — согласился я.
Отдохнуть было нужно. Слишком уж много событий случилось за последнее время. Мозгу нужна разгрузка. Два-три часа сна было бы в самый раз.
Я улёгся на нижний ярус, прямо как был, не раздеваясь и моментально уснул.
* * *
Проснулся я от того, что кто-то шёпотом разговаривал в комнате. Я узнал голоса Ивана и Лушки. Видимо, девушка проснулась раньше меня, и чтобы не будить тихонько о чем-то перешептывалась с парнем.
Услышав, о чём шепчутся ребята, я замер чтобы не выдать себя и стал вслушиваться в разговор.
—…а у Сиврока магия холода, — тихо говорил Иван. — Там сосульки всякие и вьюга с острыми иглами может хоть летом разразиться. Он же дух северного ветра, там всё на стуже завязано. Корсаков Дмитрий Олегович, как глава Рода владеет этой магией и может применять. Но говорят, Император запрещает магией для мелких разборок пользоваться. Только для защиты границ государства.
— А что умеют Волоконцевы? — так же шепотом спросила Лушка.
По голосу было слышно, что ей очень интересно, она даже дыхание затаила, вслушиваясь в тихие слова Ивана.
— Волоконцевы? — переспросил Иван и задумался. — У них вроде юго-западный ветер — Полита покровитель. Не знаю. Наверное, что-то от Южного и от Западного.
— Ты же говорил, что Западный — это демон?
— И что? Он тоже что-то умеет. Наверняка что-нибудь жуткое. А Южный — это Литок. Он зноем ведает. Все что горячее. Огонь вызывает. Шары смоляные в огне — его оружие.
— А какому роду Литок покровительствует? — спросила Лушка.
— Гончаровым. А ты видела, как Василий Семенович магию применял? Какую силу Шанс дает?
— Ты же говорил, что магию для внутренних разборок применять запрещено?
— И что? Когда тебя убить хотят, неужели тебя какой-то запрет остановит? Так что? Видела?
— Ничего я не видела. Мне бежать велено было. И Символ сберечь! Василий Семенович сказал, если Никита не выживет на Урал пробираться, там ещё двое Шустовых есть. Но они младшие.
— Серьёзно? Одной?
— Не знаю. Случись такое, даже не знаю, что бы делала. Наверное, тебя бы с собой позвала, на Урал-то.
Я вдруг понял, что означают эти слова. Я не последний в Роду Шустовых! Хоть я и старший, но не последний. С ходу я не знал радоваться мне этому или нет. Решил, что, наверное, всё же это к лучшему. Как только на ноги встану, займусь поисками младших родственников. Всё проще Род восстанавливать будет.
Как только я подумал о продолжении Рода, в голове всплыли какие-то династические браки, некрасивые женщины, которых навязывают мне в жёны, необходимость заводить с ними детей. Странные это были мысли. Явно не мои.
Я подумал о своей дочери и с ужасом понял, что начал забывать её лицо. При мыслях о дочери откуда-то из-за милого личика моей трехлетней девочки стало выглядывать лицо Лушки. Видимо, подсознательно я воспринимал девчонку, как дочь. Не так страшно для меня, но сколь неприятная трансформация для Лушки. Она явно неровно дышит к Никите. Что ж, эти проблемы будем
