Дарий, обернувшись на паренька, замешкался у дверей, но тычок стражника в спину заставил его подчиниться.
Когда дверь закрылась, Никкаль кивком головы отозвал его в сторону.
— Катрина сказала, ты никогда не был посвящен никакой акаде. Это действительно так? — спросил он, разглядывая Эша в упор.
— Да.
— По какой причине?
Эшу хотелось ядовито напомнить Никкалю, что по его же словам прошлое пленников не имеет никакого значения. Но вслух он сказал другое.
— Согласно традиции ордена, в котором я воспитывался.
— Ты — «ворон»?.. — удивился воин.
— Да.
— И как же «ворон» очутился среди смертников?
Вопрос ударил, как плеть по больному месту. Если бы он сам знал, как такое могло случиться!
Хотя нет, Эш знал.
«Тому, кто имеет привязанности, ни щит, ни доспех не в помощь», — учили его на утесе. Если бы, очнувшись около зиккурата, Эш бежал, никакого суда бы не было. Возможно, он умер бы где-нибудь в лесу от кровопотери, но зато не очутился бы в цепях.
Но он не смог бросить старика. В этом была его ошибка. Но если бы можно было все вернуть назад, Эш совершил бы ее снова.
Вот только говорить об этом не имело никакого смысла. Да и желания не было.
— Так же, как все, — ответил Эш.
— Как все, говоришь? — злобно уставившись на Эша, проговорил командир. — Нет, парень, у «воронов» все — они другие, не воры и не убийцы. Так что ты уж точно не как все!..
— Откуда вам знать, какие мы, и какой я?! — вспылил Эш, забывая об осторожности.
— Оттуда, что я тоже из вороньего гнезда!
От удивления вся спесь Эша мгновенно растаяла.
— Вы?.. — проговорил он.
— Что тебя так удивляет? Братьев много, а мир невелик.
— Вы-то как здесь?.. Откуда?
Ник усмехнулся.
— Исполняю свое предназначение. А вот что здесь делаешь ты, я понять не могу.
— Да не делал я того, в чем меня!..
— Тссс, — прицыкнул Ник, обрывая Эша на полуслове и покосившись на проходящего мимо воина. Дождавшись, когда тот отойдет на некоторое расстояние, быстро проговорил, глядя в сторону:
— Ладно, здесь не место и не время. Короче, от меня ни на шаг, и слушаться, как наставника. Или сдохнешь вместе со всеми. Понял?
— Они все погибнут?.. — тихо спросил Эш.
В ворота кто-то громко ударил несколько раз, и псы, встрепенувшись, один за другим зашлись хриплым лаем.
— Мотыльки — они оттого и мотыльки, что долго не живут. И всем на них плевать, потому что завтра будут новые, — жестко ответил Ник. — А теперь иди и держи язык за зубами.
Эш двинулся было к двери, но командир вновь задержал его.
— Эй… А наставник Хараб… Не знаешь, как он?..
В памяти Эша возникло лицо Хараба. Даже представить было сложно, чтобы для кого-то этот человек был тем наставником, о котором хотелось бы справляться много лет спустя после завершения обучения.
— Он погиб лет пять назад, во время приема испытаний, — сказал он. И из уважения спешно добавил. — Мне жаль.
Ник усмехнулся.
— Вот уж не стоит. Не удивлюсь, если его пришиб кто-нибудь из своих же. Он был той еще скотиной…
Эш не удержался от улыбки, и выпалил.
— Ну, до Ашада ему все-таки далеко.
Широкая улыбка на мгновенье появилась на лице Ника, но он тут же спрятал ее.
— А что, он все еще жив?.. Ему же лет девяносто было еще когда я воспитывался!
— По крайней мере, год назад, когда я покинул мыс, наставник Ашад был в добром здравии.
— Вот ведь… Тебя-то как звать?
— Эш. И все-таки… — парень уставился на отметину на руке Ника. — Разве аристократы попадают на «Вороний мыс»?..
— Нет конечно. И стигму, чтобы ты знал, носить могут не только напыщенные кабаны с блюдцем на золотой цепи. Но об этом как-нибудь потом. А сейчас иди и помалкивай там, — сказал командир и нарочито громко добавил. — И чтобы подчинялся беспрекословно! Я тебе не столичный стражник, плеткой по спине гладить не буду! Пошел!
И Эш торопливым шагом отправился в казарму.
Для пленников выделили маленькую, отгороженную от общего помещения комнатку с четырьмя стражниками внутри. В середине стояла большущая лохань. Над ней, покряхтывая и зачерпывая мыльную воду ладонями, полоскались трое: коренастый бородач, бритый налысо здоровяк и носатый рыжий парень, весь обсыпанный крупными оранжевыми веснушками.
Черноволосый парень с серьгой в ухе и глубоким клеймом на правой кисти уже натягивал на влажное тело холщовые штаны и рубаху. Присмотревшись, Эш понял, что на руке у него изображена голова лисы — знак, которым одаривали впервые попавшегося на воровстве. При повторном преступлении меченую кисть отрубали, а клеймо выжигали уже на лбу или на щеке, чтобы всем сразу было видно, с кем имеют дело.
Дарий уже был одет в чистое. Стянув мокрые волосы на затылке, он скоблил себе тупым ножом подбородок, пытаясь поймать отражение в железном блюде с кусками раскисшего вонючего мыла.
Обернувшись на Эша, он удовлетворенно кивнул — мол, хорошо, что вернулся.
Теперь Дарий выглядел совсем иначе. Он оказался моложе, чем думал Эш, и черты лица, освобожденные от свалявшегося мочала бороды, оказались правильными и тонкими.
— Грязное — туда! — скомандовал Эшу один из воинов, ткнув пальцем в кучу тряпья в углу. По светлому полотну прямо сверху из складки к складке путешествовали жирные черные точки.
Вот дрянь.
Эш ненавидел блох и вшей.
Прикусив губу, он медленно стянул с раненой спины присохшую рубаху, и стараясь не присматриваться швырнул в общую кучу. Опустив голову, осмотрел следы на груди.
Бальзам действительно отлично подсушил отметины и затянул их коричневатой корочкой. А по краям будущих шрамов все еще виднелись сине-лиловые следы парализующего яда.
Нож в руке Дария замер и медленно опустился, вместо того чтобы скоблить вторую щеку.
— Ба… Кто это тебя так, когда?.. — проговорил он.
— Разбойники, видимо, — хмыкнул Эш. — В знак благодарности, что я им ворота открыл.
— Богатые, однако, разбойники, — заметил тот. — флакон этой штуки стоит, как бриллиантовая пряжка.
— Вот этого я не знаю — не покупал. Ни того, ни другого.
Дарий осекся, умолк.
— Эй, ты закончил? Нож один на всех! — прикрикнул на Дария кряжистый мужичок с крючковатым носом.
Тот покосился на недовольного.
— Подождешь две минуты, — спокойно заявил Дарий.
