– могильный склеп. Знаете, на старых кладбищах такие ещё есть могилы. Прям как домики, и крыша скатная сверху. А этот был старее намного. Сейчас таких, наверное, уже и нету. Совсем древний. Там даже сверху, на фронтоне, какие-то надписи были. Только я не знаю о чём там было написано. Язык мне незнакомый. Какие-то палочки, крестики и точки. Такие буквы я точно не знаю. Не мучайтесь, мистер Главный. А то, вы что-то разволновались, я гляжу. Правильно я всё-таки сделал, что копам про это не сказал, совершенно правильно. Да ещё запах там такой.
– Ну Питер, ты меня удивляешь – такие интересные обстоятельства рассказываешь – я и не ожидал. А теперь о каком запахе речь?
– Ну как вы думаете, чем может в могиле пахнуть?
– О боже, Питер.
– Мистер Главный, вы на меня сердиться не будете?
– Что ещё, Пит?
Тут я заметил, что парнишке очень хочется поделиться своими секретами. По всему было видно, что сам он никак не может понять, что там с ним произошло на самом деле.
– Да то, как я в дом попал из склепа, и как назад вернулся, я тоже копам не рассказывал. Я вам говорю, потому что вы, как мне думается – добрый человек, хорошо ко мне отнеслись, разговариваете со мной уважительно, как с нормальным человеком. А копы, они копы и есть – грубияны и скоты.
– Ну-ну, Пит, не смей так о полицейских говорить. Ты и сотой доли про их работу не знаешь.
– Может и не знаю, мистер Главный, но только к людям надо с уважением относится. Тогда и этих сотых долей не будет, я думаю. А про то, как я в дом попал, конечно, могу рассказать. Но только пообещайте, что вы смеяться надо мной не будете.
– Конечно не буду. С чего бы мне начать смеяться над тобой? Мы с тобой – взрослые люди, ведём беседу о важных вещах, вполне понимаем друг друга. Думаю, тебе не о чем беспокоиться.
– Надеюсь, что так и есть, мистер Главный. Хорошо. Тогда у меня есть к вам ещё один вопрос.
– Слушаю тебя, Питер, говори, не стесняйся.
– Мистер Главный, а мы скоро обедать будем?
– Да, конечно. За такой увлекательной беседой я совершенно позабыл об этом. Сейчас распоряжусь.
Позвонив по внутренней связи, я заказал обед на двоих, уточнив, что кофе разливать не надо, и попросил принести весь кофейник, заварив, «как я всегда прошу». По лицу мальчишки было заметно, что он польщён таким отношением к нему. А уж когда сотрудник закатил двухуровневую тележку с блюдами, стало понятно, что после того, как мы закончим с ними, парень отойдёт от стресса, в котором пребывал, и разговор пойдёт живее. На обед нам принесли – свежий хлеб, хрустящий ароматный бекон, горячую ещё яичницу с неразрезанными желтками, судок с половиной курицы, тушёной в овощах, и – полную салатницу свежих огурцов, томатов, пучков зелёного салата и сельдерея. На отдельном подносе доставлены были: графин с апельсиновым соком, и кофейная сервировка, состоящая из собственно кофейника, сливочника и сахарницы со щипчиками. Венчала это великолепие корзиночка, полная свежайшей выпечки. Аппетит у молодого человека был отменный – пока я наливал и пил ароматный кофе с круассанами, он практически расправился со всеми двумя этажами доставленных блюд и выпил почти весь графин сока. Попробовав кофе, Питер зажмурился от удовольствия: «Никогда в жизни не пробовал ничего подобного!» Сыто откинувшись в кресле, он наконец заговорил:
– Мистер Главный, давайте продолжим ваши вопросы скорее, не то я засну.
– Согласен, давай. Вспомни, что ты хотел рассказать мне о том, как ты всё-таки пробрался в большой дом, где нашёл те документы?
– Ну да, сейчас расскажу, а можно мне ещё кофе налить?
– Ну конечно же можно, допивай хоть весь, кофе вышел отменный.
– Даже лучше, чем отменный. Спасибо большое. В общем так – я в большой дом не пробирался вовсе, а просто я там очутился.
– Как это – очутился?
– Мистер Главный, я ещё раз попрошу вас не смеяться надо мной, хорошо? Потому что я сам не могу всего толком объяснить, могу только рассказать, то, что помню.
– Питер, мы это уже обсуждали, не вижу смысла повторять всё снова. Продолжай, смелее.
– Ладно. Хорошо. Как вы знаете, я заявлял раньше в полиции, что увлекаюсь современной музыкой. Ну, а раз предмет интересен, то значит, интересны и люди, создающие эту музыку. Очень люблю творчество Битлз, Джорж Харрисон – мой кумир, а он, как всем известно, подробно интересовался индийской философией. Во многом его сподвигли на это проповеди гуру Махариши Махеш Йоги, был в шестидесятые такой популярный индус. И он, Махариши, ко всему прочему, обучал всех Битлз практике трансцедентальной медитации. И даже сам Пол Маккартни как-то раз высказывался по этому поводу: «В моменты безумства медитация помогала мне обрести спокойствие». Ну и я, как настоящий фанат, естественно, тоже изучал и занимался такой штукой. У меня очень хорошо получается почти сразу достигать полной расслабленности и парить в воздухе, но это вовсе не значит, Мистер Главный, что я летаю во время занятия, просто возникают внутри такие ощущения, вы же понимаете? Ну и когда, например, необходимо расслабиться, трансцеденция очень хорошо помогает. Так вот, в тот момент, когда я зашёл в дверь склепа, и понял, что выхода оттуда нет, меня охватила страшная паника, я чуть было с ума не сошёл от ужаса, и тут вдруг вспомнил о медитации. Сел в лотос, закрыл глаза и попытался сочинить нужную мантру. Но, то ли оттого, что я слишком долго следил за этим домом, и все мои мысли были только об этом, то ли оттого, что сознание моё от страха помутилось, но ничего более, чем «Хочу попасть в дом», в голову не приходило. Так эта фраза в голове и крутилась до того самого момента, когда я наконец, решил открыть глаза. Тут мне стало ещё страшнее – помещение было совершенно другим. Намного больше. Окон и дверей, так же, как и в склепе, не было. И освещение было какое-то странное. Ну а всё остальное вы, мистер Главный, читали в полицейских протоколах, всё так и было, тут я ни слова не соврал. О чём я не сказал в полиции – это про аромат цветов, и ещё то, что мне в тот момент стало понятно, что я сильно сглупил. В этой огромной комнате не было никаких ценностей, только стопа папок с завязками у стены. И есть ещё один момент,
