нам отрадой,
Легко прощается сейчас…
Угас костёр. И листья тлеют,
И дым струится по земле…
И сердце больше не умеет
Забыться в страсти и огне.
Не жаль ему своих желаний,
Своих надежд, своих молитв,
И даже грусть воспоминаний
Его нимало не томит, —
Ему теперь всего милее
Предзимья хрупкое тепло…
Так отчего же всё сильнее
И всё больней стучит оно?!..
25 сентября 1981 г.
3. «Что спросила, что ты напряжённо сказал…»
Что спросила,
Что ты напряжённо сказал —
Понимать ни к чему.
…Уплывает вокзал…
Вот и всё.
Только ветра разбойничий свист,
Только жёлто-зелёный узорчатый лист
Прилепился к стеклу рябоватым лицом,
Только дождь
В три ручья залился за окном.
17 августа 1979 г.
4. «Наши будни — увяданье…»
Наши будни — увяданье
Наших праздников…
А впрочем —
Разве могут расстоянья
Отдалить от одиночеств?..
Усмехнусь в лицо разлуки,
Рассмеюсь вослед свиданью, —
Нет на свете слаще муки
Рокового ожиданья.
Лунный мрак… Резные тени…
Душный запах трав цветущих…
И бесчисленность ступеней —
К покаянию ведущих…
30 октября 1985 г.
5. «Ест и пьёт — не сыто и не пьяно…»
Ест и пьёт — не сыто и не пьяно…
Зрит и внемлет — глухо и незряче…
Хрусткий шум полынного бурьяна —
Всё заполнив — ничего не значит…
Меркнет день… Истаивает вечер…
Всё острей, всё чувственней прохлада
И луны взволнованные речи
Всё слышней над облетевшим садом…
И Любовь — Цветок Неопалимый —
Расцветает в сердце поневоле…
Жизнь души — в словах невыразима,
Но, как Слово, явственна до боли.
7 ноября 1988 г.
6. «В нашем райском саду одичавшая осень…»
В нашем райском саду одичавшая осень…
В нашем райском саду вороньё да быльё…
Даже то, что в слезах мы у Господа просим,
Разделяет судьба на «твоё» и «моё».
А всё то, что всегда нам по вере давалось —
Будь то вера моя или вера твоя, —
Что призвёздно взошло и глубинно срасталось —
Крестной мукой сбылось средь теснин бытия.
От моих облаков до твоих перекатов —
От пустыни моей до пустыни твоей, —
Зябко веется лист, да клонясь виновато,
Напрягаются стропы обнажённых ветвей.
И в священном саду — где пирует ненастье —
Нет ни трепетных роз, ни безумств соловья…
Да призреет Господь наше крестное счастье
Средь пространств и времён Своего Бытия!..
28 октября 1991 г.
7. «О, как я молилась! Как плакала я!..»
О, как я молилась! Как плакала я!..
Свеча трепетала, слезилась и меркла,
И раем небесным казалась земля
На узком изломе меж жизнью и смертью.
О чём я просила?.. Чего я ждала? —
Воды подколодной иль чёрствого хлеба?
И бились в окно ледяные крыла
Осенней невзгоды… И плакало небо…
Мне стало безбольно. Мне стало легко.
Невольной улыбкой душа воссияла! —
До самого света — строку за строкой —
Печальную книгу о счастье читала…
30 ноября 1979 г.
8. «…Обветшали земные одежды…»
…Обветшали земные одежды —
Осенилась Огненной Фатой, —
И открылись сумрачные вежды
В Незакатный — Вечно-Голубой.
Свете Тихий! Свете Издалёкий!
О, пролей ей в душу благодать!
Ведь не всё ж рябине одинокой
Сиротиной веки вековать.
Будет День — проЯвится Источье
И Издальний сбудется Родным, —
И прозрятся сумрачные очи
Незакатным — Вечно-Голубым…
14 октября 1992 г.
9. «В Том Мире нет меня… А в этом нет надежды…»
В Том Мире нет меня…
А в этом — нет надежды
Хоть отчасти прознать про Замысл Бытия…
Изведав муку жить, мы ценим святость Прежде, —
Нам сладко воскрешать: «Я твой! — Твоя! Твоя!»
И горечь прошлых грёз — нам кажется случайной,
А будущий мираж пленяет и влечёт
Неузнанной — и всё ж до слёз знакомоё тайной,
Где каждый вздох души нам ведом наперёд.
…Разубран старый сад в венчальные одежды —
Всё тем же древним сном привержена Земля, —
Но если нет Любви — то, значит — нет надежды
Когда-нибудь постичь Загадку Бытия…
11 марта 1991 г.
«Дождём исхлёстанный рассвет…»
Дождём исхлёстанный рассвет,
Зеленоватый и болезненный…
И сонных листьев сонный бред…
И стон молящий: — Не исчезни!..
И боль — к оконному стеклу
И дальше, дальше — в дождь и слякоть…
И сердце, жаждущее плакать
Вослед ушедшему теплу…
28 июля 1978 г.
«…Ночная птица прокричала…»
…Ночная птица прокричала,
Взметнулась ветка ивняка,
В настил дощатого причала
Плеснула сонная река.
Качнулись звёзды и застыли
На чёрном зеркале воды…
В песке на отмели пустынной
Остались чёткие следы.
Их смоет ветреной волною —
В одно касанье, невзначай, —
И я теперь, увы, не скрою,
Что радость выцвела в печаль.
Дождусь скудельного рассвета
На милом сердцу берегу
И — хватит силы — от навета
Предавший день уберегу.
11 июня 1980 г.
