украсив с трех сторон мертвыми волками. Закончил я как раз вовремя. Я спрятался в кустах, и через минуту из дырки пещеры один за другим вышли довольные игроки. Кости захрустели под ногами тяжелого танка, пятерка остановилась, в недоумении глядя под ноги.
— Эй, этого не было, когда мы заходили, — указал на кости разбойник. — Какое-то продолжение данжа?
— Мулаэ Нади Иштару Мулаэ!
Я картинно выступил из кустов, скандируя заклинание и совершая пассы. Первыми с земли вскочили мертвые волки, а секунду спустя кости начали собираться в скелеты.
Хил завизжала, ее схватили сразу трое моих молодчиков. Остальные игроки матерились, пробиваясь к лекарю. По одиночке мои зомби были им на один зуб, но застигнув врасплох и сразу сломав строй, имели шанс задавить числом. Нежить падала, но расчет и был на блицкриг, моей маны хватало лишь не пару десятков секунд для такого большого числа мертвяков, и все-таки они падала слишком быстро. Из круга вырвался лучник, стреляя в зомби на дистанции, но он забыл про меня. Я подкрался сзади и проткнул его мечом. Крит. Так же я убил и девушку-хилера, подобравшись к кругу.
На мое счастье, команда была не самая слаженная. Ведущий группу танк так и не смог организовать толковую оборону, только ругался и пытался все сделать сам, но с его уроном получалось у него немногое. А когда я убил хила, ребята посыпались. Файтеры отбивались как могли, но я вступил с ними в бой, и каждому приходилось одновременно драться с двумя-тремя скелетами, а вдобавок со мной. Сначала мои мертвяки загрызли игрока с топором, а потом я добил и отвлекшегося парника.
За несколько секунд схватки я потерял почти всех своих зомби, но дело свое они сделали, тем более иначе уже рассыпались бы, сожрав мою ману. Оставшаяся тройка полуживых мертвецов повисла на Громобое. Все-таки сам по себе он был неплох и близок к тому, чтобы их пережить.
Если бы не было меня.
Зайдя за спину, я толкнул его на землю. Он упал лицом вперёд, и мои скелеты с удовольствием стали рвать его, а я полосовать мечом. Пока он переворачивался, заслоняясь щитом, мы сняли с него почти все здоровье. Его песенка была спета.
— Ты труп, урод, — прошипел он. — Мы тебя найдем, и ты пожалеешь, что зарегался в игре.
— Не сомневаюсь, — холодно бросил я и отрубил ему голову.
На телах игроков, кроме бесполезной мелочевки, нашлись мои штаны и колечки на плюс один интеллект и плюс один силы, которые я тут же нацепил. Пустячок, а приятно. А ещё с хилерши выпало маленькое зелье маны. А это означало, что я с ними ещё не закончил.
Оставив тела на своих местах, я спрятался на вершине кургана за менгиром над самым входом. Я не сомневался, что группа вернется в надежде найти меня или хотя бы остатки своего шмота. Так и получилось. Спустя пять минут игроки вывалились из леса и, не смотря по сторонам, поспешили к своим телам. Ценой всей маны я поднял их трупы как раз в тот момент, когда они залезли в них в поисках упавших вещей. Мое действо произвело фурор. Они наверняка не ожидали, что у меня хватит наглости остаться и напасть снова. Пользуясь секундным замешательством, я всем весом свалился со склона на бедную девушку-хилера, в которую и так уже вцепился ее собственный труп, и добил мечом. Совесть, было, укорила меня в не джентельменском поведении, но я резонно возразил, что хилерша, в конце концов, участвовала в моем убийстве!
Дела мои не сказать, чтобы шли хорошо. В первый раз сыграло численное преимущество и фактор неожиданности, а теперь мои мертвецы сдавали, даже несмотря на то, что были подняты из игроков уровнем выше, чем позаимствованные у старухи костяки, и то, что у моих врагов был посмертный штраф к статам. Одного уже успели рассыпать. А тут ещё лучник оторвался от насевшего мертвеца и стал разрывать дистанцию. Я с криком прыгнул на него — позволить ему расстреливать меня с моими мертвецами было смерти подобно. Лучник был на три уровня выше и с гораздо большей ловкость. Он вытащил кинжал и стал теснить меня, не давая атаковать. Даже достал меня, сняв почти сорок хитов, когда я услышал сзади звук разлетающихся костей другого моего зомби. Полоска маны начала медленно заполняться. На краю зрения зажегся значок магической стрелы, и я в упор бросил искру в лицо противнику. Анимация заклинания вспыхнула прямо перед глазами лучника, он вскрикнул, машинально закрылся рукой, и я сам перешел в наступление. Мой меч давал гораздо больше урона с одного удара, а скоро я добавил второй магической стрелой, ставшей для лучника последней.
Тем временем Громобой собрал на себя оставшихся троих мертвецов, а дамагеры обрабатывали их с двух сторон. Я приказал своей нежити слезть с танка, а сам откупорил зубами зелье и влил в рот. За секунду мана поднялась почти до верха. Не тратя времени, я поднял трупы хила и лучника и сам бросился в бой, сыпя искрами на последнюю ману.
Хотя солнцеликие успели сломать ещё одного моего мертвяка, с половиной здоровья и без поддержки соратников после такого перелома в ходе боя они дрогнули. Сначала вместе со всей нежитью мы запинал Азатота, после чего Свойпарень бросил своего командира и побежал. Громобой сыпал проклятиями, но его уже рвали со всех сторон оставшиеся зомби. Поймав кураж, я бросил в файтера Знак смерти. Описание гласило, что мне не положено использовать его по уровню, но магическая система оказалась куда гибче — заклинание прошло, и воин свалился замертво.
Танк, хиты которого неумолимо приближались к нулю, бросил сопротивляться и проговорил, испепеляя меня взглядом:
— Мы тебя найдем, смертник. Я весь клан подниму — из-под земли тебя достанем!
— Сами виноваты, — пожал я плечами, замахиваясь мечом. — Надо быть добрее.
Голова Громобоя слетела с плеч второй раз за день.
В этот раз с моих обидчиков упал редкий магический посох, прибавляющий аж 25 интеллекта — это был один из тех предметов для магов, которые и добывали в местном подземелье. С таким посохом некоторые маги ходили даже до высоких уровней. Ценность его вполне исчерпывающе характеризовало то, что игроки специально собрали за ним экспедицию в самую глушь.
Но было там нечто ещё более ценное для меня. На теле тимлидера лежал свиток возвращения, больше того, вел он именно в Нархорст!
Я не мог поверить своей удачи. Больше меня в Чернолесье ничего не держало, да
