Мы ехали на открытие модного бутика. Как правило, фотоотчет об этом значительном событии помещался в конце нашего глянцевого журнала. Надо было отснять всех звезд, получивших приглашение на мероприятие, и разбавить их просто красивыми лицами. Под которыми написать: «светская львица». Или: «видный бизнесмен». В былые времена среди этих лиц запросто могло мелькнуть и мое. Вот этого я и боялся. Давненько не появлялся я на светских раутах, но мои замечательные губы забыть трудно.
Сгорбыш же понял мое волнение по-своему:
— Не тушуйся, сынок. Они такие же люди.
— Кто — они?
— Звезды. Олигархи.
Это я знал и без него. Через мою постель прошло немало звездных тел, и все они не прочь были там задержаться. Меньше всего я хотел сейчас попасться им на глаза. Я давно уже понял: в светской тусовке нет ничего стоящего. В смысле невест. Все они не первой свежести, если уже не первой молодости. А когда они первой молодости, на них еще нельзя жениться. Они успевают испортиться, не успев повзрослеть. Учитывая мою порядочность, я могу стать жертвой какой-нибудь охотницы за миллионерами. А без любви моя жизнь будет пуста. Как, интересно, я смогу сделать ей пятерых детей?
Поэтому я и стоял в дверях, пытаясь спрятаться за официанта. Увы! С моим ростом это сделать трудно. Я выглядывал знакомые лица. Я их считал. И гадал: как же мне поступить? Если я буду ходить по залу с фотоаппаратом, это их позабавит. А мою мать огорчит. Слава богу, ее здесь нет! Она в последнее время много занимается благотворительностью и в данный момент занята на другом мероприятии. Туда поехали другие репортеры. А мы со Сгорбышем отправились сюда. Я так и не решался войти в зал. Сгорбыш же стоял рядом и гнусно хихикал:
— Ну что, сынок? Глаза разбежались? Да, это звезды! Люди особенные. Но, ничего. Не тушуйся.
И он слегка подтолкнул меня в спину. «Сейчас начнется!» — с тоской подумал я, заприметив знакомую девушку. Ее родители были в особняке моих предков частыми гостями. Нас «сговорили» еще в юности. Я тогда учился в МГИМО и был на сто процентов благонадежен. Это и был вариант под названием «слияние капиталов». Я невольно поежился: мою шею сдавил воображаемый галстук.
— Я и не тушуюсь.
— Врешь! Не по себе, да? Этих красоток не так-то просто уложить в постель. Они себе цену знают. Они — звезды!
Как и все простые смертные, Сгорбыш считал, что звезды — это люди особой породы. Добиться их внимания — большая честь. Заговорить с ними, значило услышать глас небесный. Я же прекрасно знал, что это не так, потому и разозлился:
— Подумаешь! Эка невидаль!
— Не скажи. Тут твои шансы равны нулю. Ни одна из них и головы не повернет в твою сторону, даже, несмотря на твою смазливую физиономию. Они же звезды! — повторил Сгорбыш.
Этого я уже стерпеть не мог.
— На что спорим?
— Что-о? — Он даже распрямился. Вытянулся в струнку.
— Я укладываю в постель ту, на которую укажешь, а ты весь вечер не пьешь. Нет, мало: ты не уходишь в очередной запой в день получки.
Это было нечестно, но выбора у меня не оставалось. Скоро зарплата. Я должен его подстраховать.
— Сыно-ок! — насмешливо протянул Сгорбыш. — Да у тебя силенок не хватит!
Он еще сомневался в моей квалификации! Я разозлился всерьез:
— Это у тебя не хватит силы воли. Удержаться перед накрытым столом.
Я попал в точку: ему очень хотелось выпить. Он все время облизывал губы, а глаза его бегали. Он жадно провожал взглядом каждого официанта с подносом, на котором стояли бокалы с шампанским. Все его мысли были о выпивке. Наступал момент, когда за бутылку алкоголя он будет способен продать и маму родную. Поэтому Сгорбыш указал на звезду сериала, рейтинги которого зашкаливали:
— Видишь эту классную девочку?
— Ну. Вижу.
— Маленькая проблема: у нее есть парень. И он тоже звезда!
Ее парнем был актер из того же сериала. Таблоиды пестрели отчетами об их бурном романе, щедро поливая сие острое блюдо соусом «ах, какая любовь!». Сгорбыш-то был не промах! Но у него начинался алкогольный психоз. В таком состоянии люди проявляют чудеса изобретательности, лишь бы добраться до вожделенной бутылки.
— Ну и что, что парень? — пожал плечами я. — Хоть муж! Главное, чтобы она не была беременна.
— Тебе не нравятся беременные женщины, сынок? — насмешливо прищурился Сгорбыш. — А как же пятеро детей, которых ты хочешь иметь?
— Вот потому, что я люблю детей, я не хочу разбивать сердце матери хотя бы одного ребенка, — отрезал я.
— Ох, какого мы о себе высокого мнения!
— Ну что? Пари?
— А доказательства?
— Чего ты хочешь?
— Если ты ее охмуришь, пусть завтра она приедет к нам в студию. Или звонит туда, не переставая. Пусть она тебя добивается.
— Такая мелочь? А как насчет ее фотографий в обнаженном виде?
— Это нереально, — усмехнулся Сгорбыш.
— Как же ты в таком случае узнаешь, что я с ней переспал?
Он задумался. Потом уверенно сказал:
— Она не даст сфотографировать себя в обнаженном виде. У нее рейтинги. И парень.
— Мне не даст?
— Ну ты и наглец! — не выдержал Сгорбыш. — Если ты это устроишь, я вообще брошу пить!
Это — то, что нужно. Выиграв липовое пари, я сразу попадал в дамки. Ради этого я готов был собрать в охапку всех присутствующих здесь звезд, и… В общем, я готов был попробовать.
— Пока она не отходит от тебя, я не подхожу к накрытому столу, — пообещал Сгорбыш.
— Ты забыл о шампанском, — напомнил я.
— Что шампанское, — отмахнулся Сгорбыш. — Слону — дробина.
— Главное начать. Большое количество дроби способно завалить и слона. Давай-ка по честному, папаша.
— Идет, — с тяжелым вздохом согласился Сгорбыш. — Но учти: ее парень здесь.
— Тогда одно условие.
— Какое? — насторожился Сгорбыш.
— Ты прав: на репортеришку она не клюнет. Могу я замаскироваться под одного из гостей?
— А у тебя получится, сынок? — засомневался Сгорбыш.
Все складывалось как нельзя лучше. Он дал мне слово, что не будет пить, пока от меня не отойдет актриска. Следовательно, миссия, возложенная на меня моим другом шеф-редактором, выполнена. Сгорбыш будет трезв, как стекло, и выполнит свою задачу. Фотоотчет будет представлен завтра утром в лучшем виде. И он не догадается, кто я на самом деле. Я его переиграл.
— Через пять минут я буду здесь своим, — заверил я своего начальника и уверенно шагнул в зал.
Меня сразу заметили. Улыбки, кивки в мою сторону, перешептывания. Блудный сын вернулся в родные пенаты. Надо сказать, я долго не появлялся в свете. А указанная актриса приехала в Москву недавно. Гораздо позже, чем я залег на диван. Минут десять она оставалась в неведении. Но потом ей шепнули на ушко:
