извинился и откланялся. И испросил разрешения посетить меня на следующий день …
– Что это был за проект? Вы можете рассказать об этом? Анатолий Иванович разрешает мне присутствовать при многих секретных обсуждениях …
– Милая девушка! Практика работы на … скажем на дипломатическом поприще, практика работы в аппарате Центрального комитета нашей партии и в Ревизионной комиссии приучили меня к тому, что степень секретности всегда определяю я сам. Естественно, с учетом всех привходящих обстоятельств …
Хозяин говорил не спеша, размеренно, как будто диктуя.
И при этом внимательно смотрел Жене в глаза, и взгляд его заставлял Женю нервничать.
– Я расскажу вам о том проекте, который мы обсуждали с Анатолием Ивановичем, и о том, во что это затем вылилось. И даже немного расскажу о своем личном участии в реализации этого проекта …
– Но среди портретов почетной галереи на фирме я не видела вашего портрета!
– Естественно, я настоял, чтобы он там не появлялся …
Беседа Жени с хозяином, которого она почтительно называла по имени и отчеству – каждый раз вспоминая об анонимности – продолжалась несколько часов.
Женя была готова говорить и дольше, но вовремя вспомнила о возрасте собеседника – а он был старше Жени более чем в четыре раза – и напросилась на следующий день.
Хотя, надо признаться, Женя не почувствовала усталости у собеседника – пожалуй, она устала больше …
На следующий день Женя пришла на продолжение интервью с печеньем и банкой варенья собственного производства.
Предъявила удостоверение дежурному в подъезде, поднялась на лифте.
Хозяин квартиры встретил ее с улыбкой, с благодарностью принял принесенное ею, ласково усадил в кресло.
– Милая девушка Женя! После вашего ухода я пытался анализировать наш разговор – по привычке, не обессудьте. Мне тоже приходилось заниматься журналистикой …
– И что же дал ваш анализ?
– Я пришел к выводу, что для получения интересующей вас информации о Свиридове стоит построить нашу беседу несколько иначе. Не возражаете?
– Нисколько.
– Тогда я начну с того впечатления, которое на меня произвел Анатолий Иванович при нашей первой встрече. Очень быстро я перестал воспринимать его как простого посетителя – молодого, приятного собеседника, но обычного посетителя …
– В его словах чувствовалась мысль, интеллект, стремление объяснить – зачем он пришел. Это – сразу. Он не говорил заученными формулировками – каждое его построение было тщательно обоснованным экспромтом. Только потом я понял, что он мог бы продолжить наш разговор с любого места, с любой фразы – так скрупулезно он готовился к нашему разговору …
– Ему очень нужно было достичь две вещи, два существенных для него результата. Первое – создать такие условия в ходе нашей беседы, чтобы я включился в процесс осмысления решаемой им задачи наравне с ним. Это было … скажем так: это было непросто.
– А что вызывало у вас затруднения?
– Постановка задачи исходно была кристально ясна, но разбивка на отдельные стадии ее выполнения, которыми он воспользовался, мне стали понятны совсем не сразу. Но его логика и его уверенность, развертывание процесса в пространстве и во времени были захватывающе интересны …
– Анатолий Иванович умел убеждать – в этом отказать ему было нельзя. И это с учетом имеющегося у меня немалого опыта руководящей работы … в том числе в строительстве … Сперва он убедил меня в справедливости своих построений и прогнозов, а затем сделал меня участником мозгового штурма – и сделал это довольно быстро …
– Мы уже вместе обсуждали те или иные способы решения частных проблем, и он очень внимательно прислушивался к моим предложениям. Я даже начал не просто участвовать в обсуждении, но даже предлагать что-то … по своему разумению …
– Поэтому второе из своих заданий в отношении моей особы ему было решать намного проще. Ему мало было сделать меня своим союзником, своим единомышленником. Ему нужно было привлечь меня к практической работе – как я понимал, он уже получил согласие на это … И согласие, и рекомендации, и кое-что еще …
– И что было дальше?
– Милая Женя! Я практически не могу помочь вам в создании портрета Анатолия Ивановича до … До того, как он стал тем Свиридовым, которого узнал я, которого уважали и побаивались … Иногда боялись всерьез, и не без оснований … Он обладал реальной властью …
– Властью?
– Мы с ним придумали … Точнее придумал он, а я лишь помогал ему в этом … Да, он обладал вполне реальной властью, но главное было не в этом … Он умел создавать, творить! Я неоднократно видел его во время творчества, причем коллективного …
– Коллективное творчество?
– Как они целой бригадой набрасывались на листы и он твердой рукой как по линейке наносил контур нового этажа и точки стыковки с другими этажами … Как появлялись лестницы, шахты лифтов, коридоры и этаж насыщался помещениями – в зависимости от назначения …
– Как под рукой Свиридова появлялся набросок этажа в разрезе, сечения – почему высота потолка помещений больше, чем в коридоре, что спрятано под двойным полом и за двойным потолком, всякая техническая начинка – вентиляция, отопление, электроснабжение, освещение, связь, телеметрия …
– Оказалось, Анатолий Иванович знал на уровне профессионального архитектора, проектировщика и строителя столько всего, что специалисты работали с ним наравне … А специалистов он набрал …
– А откуда Свиридов набрал специалистов?
– Оказалось, что у Анатолия Ивановича широчайший фронт знакомств среди специалистов самого разнообразного профиля, и пользуясь соей властью он привлекал к работе тех, кого считал нужным.
– И никто не сопротивлялся? То есть я хочу сказать – не упрямился?
– Там были такие индивидуальности! И он умел с ними работать, умел заставить или увлечь … Чаще увлечь, хотя были и иные варианты … Ведь ему пришлось привлечь очень крупных специалистов не только высочайшего профессионального уровня, но и тех, кто ставил свои подписи под очень серьезными проектами …
– И не только проектирование … Свиридов организовал строительство – а это одна из самых сложных областей деятельности, многогранная и затратная – и по ресурсам, и по людям … У Анатолия Ивановича сразу появилась группа единомышленников и исполнителей, поэтому все происходило быстро и профессионально … Я тоже был среди его команды, и я могу гордится сделанным …
– А о человеческих качествах Анатолия Ивановича что вы можете рассказать?
– Все его «качества» – человеческие. Не обижайтесь, милая Женя, но этот штамп … Пусть не вами придуманный, но штамп сухой, анкетный, не живой … Нет, нет, анкеты очень существенный документ, особенно если их сочиняет специалист
