второй день подряд. Только вот Маркграфа рядом нет, что бы поохранять мою бренную тушку.
— Да чтобы вас святые праведники благословляли каждый день! — завопила я, когда выползла из подвала.
Я спрятала ножи обратно в рукава, мысленно хваля себя за реакцию. Вот было бы «весело» если бы я их все же метнула.
— И вам не хворать, — поприветствовали меня.
— Ну, нельзя же так пугать. Вот не поверите, я только подумала о том, что не отказалась бы от вашей охраны и на сегодняшнюю ночь.
— Что так? Хотя, судя по всему, вы нашли место убийства? — спросил Маркграф.
Он возвышался надо мной как скала. Ноги расставлены, руки скрещены на груди, и сама поза отнюдь не дружелюбна. Чем это я успела ему насолить? Утром расставались почти друзьями.
— А вам не пришло в голову попросить меня о помощи, прежде чем туда соваться? Двое ребят за дверью — это не та защита, что могла понадобиться, не находите? Верх безрассудства! Вы еще не знаете, как к вам расположены жители в незнакомой деревне. И вот так выкладываетесь? Я был лучшего мнения о ваших умственных способностях.
Все это он говорил, вытаскивая меня за руки из подвала.
— Дверь закройте. Ни к чему нам гости, — попросила я после того как меня усадили на стул.
Он с шумом ее захлопнул, даже не заглянув внутрь. Это он такой не любопытный вдруг стал? Или его и впрямь больше волнует моя персона?
— Вы когда ели в последний раз? — спросил он.
— Э-э-э. Вчера утром. Еще до… Ну, до, в общем.
Он опять возвышался надо мной, и был крайне недоволен.
— Брендан!
В дверь заглянула голова парня, все это время наверняка стоящего поблизости и подслушивающего.
— Тащи сюда корзину и накрой на столе. Госпоже ведьме необходимо поесть. Будем ужинать, обедать и завтракать сразу.
— Сейчас. Это мы мигом, — в дом протиснулась большая корзина и, судя по тому, как напрягались мышцы на руке Брендона, еще и тяжелая.
— Госпожа ведьма? — приподняла я брови.
— Да. Лика? Это настоящее имя?
— Да. Меня и в самом деле так зовут, — кивнула я.
Это не полное имя, но об этом ему знать не положено.
— Хотел убедиться, прежде чем использовать его, — объяснили мне.
Я пожала плечами. Да на здоровье. Мне не жалко, меня вот больше интересовало содержание корзины.
Брендан ловко и быстро накрывал на стол.
— А где Тильпин? — спросила я, пристально наблюдая за его сноровистыми руками.
Он достал из корзины большую крынку с молоком, хлеб, зелень и большой чугунок с чем-то, что пахло умопомрачительно.
*
— Это мясная похлебка из оленя, — пояснил Маркграф, с ехидной улыбкой наблюдая, как я принюхиваюсь.
— Так Тильпин домой побежал. У него еще дела за день не переделаны. Мы как вернулись с ним из замка, так он и убежал, — пояснил мне Брендан.
— Из замка вернулись? Ты о чем?
— Ну, мы там стояли на улице, стояли. И время уже к обеду, а вы все из погреба не выходили. Ну, мы и побежали рассказать обо всем Его Светлости. На всякий случай, — пояснил мне Брендан.
— А что уже вечер?
— Да. Вы просидели в подвале почти весь день, — кивнул Маркграф.
— Зато все сделала и теперь можно в доме спокойно ночевать, не опасаясь старых проклятий и неуспокоенных духов, — парировала я.
— Я так и понял. Я собственно по этому поводу и пришел. Ну помимо того, чтобы извлечь вас из погреба и накормить, — кивнул мне Маркграф.
У Брендана в корзине оказалось еще две миски, которые он наполнил ароматной похлебкой.
— А почему две? — удивилась я.
— Так вам и Его Светлости, — протянул парень.
— А ты?
— А…
— Мой дом, мои правила! — отчеканила я и встала.
Я еще плохо ориентировалась, где и что лежит, но в кухонном шкафу у печки определенно должны были быть глиняные миски. Так и оказалось. И они даже были не пыльные, так как лежали в шкафу. Я протерла одну лежащим тут же полотенцем и протянула Брендону. Тот в нерешительность посмотрел на Маркграфа и только после того как получил от него кивок налил в нее похлебку.
Я уселась и принялась за еду. Как же вкусно!
— Передайте мою огромную благодарность повару. Похлебка — объедение, — и я продолжила уплетать за обе щеки.
Маркграф фыркнул, но тоже приступил к еде. Брендан помялся, но сел с нами за стол и тоже приступил к трапезе. Я отдала должное и вкусному мягкому хлебу, и зелени. И только когда съела все дочиста, приступила к рассказу о том, как умерла старая Клара.
Брендан собрал ложки и миски обратно в корзину, а вот хлеб и молоко прятать не стал. Налил три полных кружки, взял он их из моего шкафа, и снова сел за стол, внимательно слушая, что я рассказываю.
Я не стала рассказывать о лаборатории, ограничилась только описанием событий, так, как они мне виделись.
После того как я закончила Маркграф помолчал, а потом задал вопрос.
— Я так понял, что старая Клара повесила на своего убийцу проклятие, которое должно было его убить? Так?
— Да.
— Значит мне нужно искать того, кто умер за последние два года?
— Нет. Убийца Клары жив. Иначе бы она знала о его смерти. Мир мертвых тесен. Но во время разговора на кладбище она этого не сказала. Так что он жив и продолжает служить вам, — разочаровала я его.
— То есть проклятье не сработало?
— Нет, оно не могло не сработать. Но скорее всего убийца понял, что с ним и отправился к другой ведьме. Возможно, даже той, что живет в ближайшем городе. Она смогла нейтрализовать его. Снять не получится в любом случае. В конечном итоге оно его все же доконает. Но вот жить с ним он может долго, — пояснила я.
— И кого же мне искать? — снова спросил Маркграф.
— Того, кто регулярно ездит в город. Ему необходимо наведываться к ведьме часто. Того, кто жаловался на здоровье. Возможно, сильно сдал физически, так как, несмотря на помощь другой ведьмы, проклятье все равно действует. Того, кому постоянно нужны деньги, потому что ведьма берет за подобные услуги очень дорого.
— Дорого? И сильно дорого? — уточнил он.
— Сильно. Посмертные проклятья убитой ведьмы — жутко дорогая вещь. Мы не сильно жалуем тех, кто убивает ведьм, поэтому это дорого. Правда есть вариант, что подобный человек мог угрожать своей помощнице. Тогда она может помогать за меньшую цену, — размышляла я вслух.
— Вариантов много, — кивнул Маркграф.
— Увы.
— А у вас нет соображений, зачем он убил старую Клару?
— Нет.
