но, едва заметно, кивнул, одобряя.
– Тома, ты медик, без тебя нам никак!– добавил мягче, заметив, что глаза девушки уже на мокром месте.
Дисциплина дисциплиной, но тут тоже важно палку не перегнуть. Может она ничего еще в жизни и повидать-то не успела, кроме уютной квартиры родителей, да школы. Или просто робкая по натуре. Или пугливая, с пунктиком на насекомых.
Исаак пролагал маршрут уверенно. А у меня с категорической решимостью возникли проблемы. Вот сейчас дойдем мы до негостеприимных руин, и что дальше? Оружия-то ни у кого, фактически, нет. Пистолет против насекомых? Так себе идея. Да и шуметь в незнаком лесу не очень-то хотелось. Коготь Алисин я так и не смог освоить. Ни копья, ни годной палки, ни ножа! Черт, вот не надо было отказываться от предложения торгаша. Сейчас бы при дельном универсальном инструменте были, пусть и втридорога! Разгорячившись от противоречивых мыслей, не заметил, как допил минералку. На автомате сунул бутылку в карман. От внимания Исаака это не укрылось.
– Ты правильно делаешь, что вещами не разбрасываешься!
– А?– я не сразу понял, что проводник чуть ли не слово в слово повторил Пашино наставление. И как вот он может оставаться таким спокойным? Даже равнодушным? На кону ведь жизнь человека! С другой стороны, Кора ему кто? Устное упоминание. Он ее даже не видел никогда.– Да, товарищ по песочнице научил. Только ведь все равно пропадет тара утром.
– Хороший товарищ был?– удивил меня вопросом Исаак
– Отличный.
– Вернулся домой?
– Да.
– Осуждаешь его?
– Нет. Уже нет. У нас четыре человека группа была. Девушка и три парня. Ни о ком плохого сказать не могу. Хотя остался я один.
– Такое случается,– философски отозвался проводник.– Предположу, что их умения и атрибуты к тебе перешли?
– Есть такое.
– Очень неслабое преимущество в перспективе, скажу я тебе. Так что худа без добра не бывает.
– Я бы предпочел, чтобы они с рядом были, а не предметы,– не смог сдержать горечи в интонации.
Исаак внимательно посмотрел на меня.
– Знаешь, у тебя правильный настрой, как по мне. Здесь редко у кого так. Ты, на будущее если, знай, мы с парнями в Богданихе обитаем. Деревенька такая. Смешанная. Если что, заглядывай. Потому что цеф цефом, а человеческие отношения– человеческими отношениями.
Я не стал уточнять, что значит «смешанная». Только переспросил:
– Богданиха? Сами так назвали?
– Ага. Бог дал, типа.– улыбнулся спутник,– А насчет бутылок или прочих емкостей есть такая простенькая фишка или лайфхак по-нонешнему. Вкладываешь туда любой системный предмет, завинчиваешь крышечку, и – опа,– и бутылочка и вещица остаются в полной сохранности.
Я прикинул размеры горлышка. Решительно не один из моих предметов в такое отверстие не пролезет. Толеранг разве что. Ручка у него узкая.
– То есть камешек обычный не подойдет?
– Нет. Он не будет опознан как системный. Вот плоды некоторые, и, иногда, даже части растений, да! Опять-таки, не все.
– Спасибо за совет.
– Не на чем. А ты чем воевать с жуками собрался?– понизив голос к концу фразы, обратился ко мне Исаак.
– Не знаю пока,– еще тише откликнулся я.
– Ох и джигит! О! Вижу у тебя манок есть,– он указал на глиняную свистульку.
– Да, дал один человек из Приречного, который в мой отряд хотел, чтобы...
– Я знаю, зачем нужны манки,– не дал договорить спутник,– Вот только... Раз и он знает, тот, кто тебе дал его... Значит, бывалый. И совершенно непонятно, что этот бывалый забыл в отряде новичка. Возможно, вопрос бы прояснился, если б я увидел твои вещи. Но здесь просить о таком считается признаком крайне дурного тона.
Слова Исаака я пропустил мимо ушей. В конце концов, не все же мотивы людей сводятся к соображениям практической выгоды. Да и судьба Коры сейчас меня волновала куда больше, чем причины, по которым Федор презентовал свисток.
– Пришли,– выдохнул проводник, раздвигая поросль папоротника.– Смотрите под ноги. Там время от времени попадаются фрагменты мозаичного пола с голубой полосой. Полоса образует периметр вокруг руин. Пока не переступили черту– вы в безопасности. Не важно, видна полоса визуально, или ее участки отсутствуют, уйдя в почву. За линией вы вступите в зону агрессии насекомых.
– А если они преследовать нас будут?
– Только до черты,– успокоил Исаак.– Дальше у них будто батарейка садится. Теряют волю к жизни, замирают, ползут обратно к обломкам развалин.
Эх, вот тут бы их еще на «замедление» Алисиного когтя поймать... И брать тепленькими. Но увы. Рисунки у меня получаются корявенькими. И неработоспособными по большому счету.
– А что с респауном?
– Раз в трое суток жучиное племя обновляется в полном составе. Для того, чтобы открылся сундук с призом, надо зачистить всех.
– Ладно, о наградах позже. Как нам Кору отыскать?
– Да обычно. Надо вглубь идти да кликать.
– Аукаться что-ли?
– Ну да. А как еше?
– Не знаю. В играх же есть что-то вроде чата. Мессенджера внутреннего для отправки и приема сообщений.
– В играх есть. Здесь, у вашей группы,– нет!
– Ясно. Мужчины, есть что-то, что сойдет за оружие?
Кузьмич лишь виновато руками развел. Эм отрицательно покачал головой. А вот Клим молча извлек из рюкзака саперную лопатку, хозяйственно обернутую листьями лопуха. И когда успел только?
– Девушки и дамы?
Конечно, у них не нашлось ничего.
– Исаак, очень тебя прошу, поговори с Азалией, с Азой. У нее вроде бы способность боевая имеется. Ударная волна как никак. Но я еще даже и спросить не успел, как да что. А мы пока на поиски.
Иссак тут же направился к женщине, а я, увлекая за собой Клима, шагнул за периметр.
И почти сразу же наткнулся на жука. Точнее на то, что от него осталось. А осталось не так уж много. Выгнутые спинные пластины, которые я тут же окрестил надкрылками. Чисто по наитию. Вряд ли анатомия насекомого предполагала крылья, да и с научной терминологией я, несомненно, попал пальцем в небо. Но... кто ж меня осудит? Академически подкованных в энтомологии спутников рядом нет! Половинки пластинок плавали в луже голубой жижи. Наверное, кровь жука. Или лимфа. Или что там у него есть? Было. Внутри. А теперь впитывалось в подстилку из еловой хвои снаружи. Надкрылки ничем не отличались по форме от частей тела тех черных жуков, что я, признаюсь,
