эффективный способ для Егора все выслушать, избежав травм.
Я медленно кивнула.
– Итак, Егор. Сейчас ты искренне извинишься перед Машей за свои недостойные мужчины слова, подозрения и оскорбления. Так?
Никита слегка нажал на его руку, и Егор заорал.
– Так! Так! Извини! Все, отпусти! Она простила!
– Маша?
Никита вежливо поднял бровь, повернувшись ко мне, и я быстро закивала.
– Ладно. Подозреваю, что большей искренности Маша не даст добиться, – улыбнулся москвич, пусть и не напрямую, обращаясь все же ко мне.
И я вновь, как китайский болванчик, закивала.
– Следующее, – произнес Никита, повернувшись к Егору. – Мы с Машей познакомились сегодня. Я приехал с проверкой на неделю, и Маша должна была мне показать город, а так же поотвечать на вопросы, связанные с работой филиала. Далее. Мне известно, что Маша в данный момент замужем, и я не собираюсь склонять ее к интиму. Понятно?
Егор пробурчал что-то невнятное, но Никита чуть усилил давление на руку.
– Понятно?
– Да! Да черт! Где охрана в этом чертовом кафе?!
– Вон, стоит в уголочке и смотрит на нас. Правило первого впечатления. Если мужчина в костюме держит психующего паренька в замызганной куртке, то это «почти» нормально. А вот будь наоборот – они бы вмешались. Тебе стоит пересмотреть свой стиль одежды, – усмехнулся москвич. – Но главное сейчас другое. Ты запомнил, что я тебе только что сказал? У Маши будут проблемы?..
Даже если у Егора были другие мысли на этот счет, легкое нажатие на вывернутую руку, и он зарычал.
– Нет! Не будут.
– Отлично.
Никита без всякой опаски опустил Егора, а тот, кинув на меня быстрый злой взгляд, попятился к двери.
Москвич с полуулыбкой проследил за его отходом, и не знаю, чтобы сделал, если бы Егор что-то произнес напоследок… Но он промолчал.
– Маш, прости, – повернулся ко мне Никита. – Я не хочу, чтобы у тебя были проблемы. Давай, я поговорю с твоим мужем сам.
Таким же образом?..
Нет уж, спасибо.
– Мне, пожалуй, пора… – покосившись на расходившихся охранников, произнесла я.
Может, если я сама первой расскажу обо всем Вове, то он не будет сильно злиться?
– Уверена, что теперь ты хочешь домой? – пристально глядя на меня, уточнил Никита.
– Мне стоит…
– Хотеть? – закончил он за меня и улыбнулся, заметив, как я отвела взгляд. – Маш, я могу тебя отвезти прямо сейчас домой. Могу убедить твоего мужа, что мы действительно «просто» разговаривали…
– Тут должно быть «но», – обняв себя, слабо улыбнулась я.
– Оно есть, – согласно кивнул он и тоже улыбнулся. – Я не хочу.
Я растерянно посмотрела на него.
– Тогда мне стоит взять такси? – спросила я, нащупывая сумку, висевшую на спинке стула.
Почему-то его слова задели.
– Я могу тебя отвезти, если ты действительно этого хочешь, – качнул он головой. – Но не хочу отпускать тебя… в таком состоянии.
– В каком?
– Подавленном. Что ты сделаешь? Придешь домой и начнешь каяться во всех грехах? Даже в тех, которые не совершала? А что сделает твой муж?.. – Никита пристально посмотрел на меня, чуть понизив голос. – Скажи, он поднимал на тебя руку?
– Что? – не поверила я своим ушам. – Нет! С чего ты взял?!
– Друг твоего мужа был весьма… агрессивен, – продолжая внимательно следить за моей реакцией, будто думал, что я вру, отозвался он.
– Он просто… – я растерянно замолчала.
Никита ждал продолжения, а я не знала, что сказать.
– На самом деле, я не знаю, как он себя обычно ведет. Мы не общаемся. Да и видимся раз в полгода.
– С лучшим другом мужа? – недоверчиво уточнил Никита. – Не устраиваете посиделки, не выбираетесь на природу?..
– Нет, – покачала я головой, отведя взгляд.
Никита медленно кивнул.
– Хорошо. Если ты считаешь, что тебе ничего не угрожает, я могу тебя отвезти. «Но», – он улыбнулся, когда я укоризненно взглянула на него. – Но все же, предлагаю не спешить. Я вижу, что тебя что-то гнетет. А сейчас ты будешь загоняться только сильнее.
– Ты ошибаешься, – покачала я головой.
– Ты сказала, что не хочешь домой, – улыбнулся он. – Почему бы нам просто не поговорить. Выскажись. Тебе станет лучше, а я, может, что-то посоветую.
– При проблемах нужно идти к психологу, а не надоедать окружающим.
– А ты туда пойдешь, раз признаешь их наличие? – поднял он бровь, но тут же хмыкнул, заметив, что я смутилась. – Считай, что это одно из моих извинений за доставленные проблемы. Я все еще готов поговорить с твоим мужем и объяснить все. Но если ты против, позволь хоть как-то тебе помочь.
– Помочь разговором? – недоверчиво переспросила я.
– Иногда и он помогает. Что скажешь?
Будто дожидаясь этого момента, к нам подошел официант и, не глядя на нас, поставил на стол чайник и две чашки.
– Ты ему какой-то знак подал? – чуть насмешливо, уточнила я, когда он удалился, сообщив, что мясо Никиты будет готово через десять минут.
– Чаевые он отработал, – не говоря ни «да», ни «нет», отозвался Никита и улыбнулся. – Тебе налить чай?
Поколебавшись, я кивнула и вновь присела на стул.
– Что ты хочешь услышать? О чем мне нужно говорить?
– О чем хочешь, – пожал он плечами, пододвигая мне чашку. – Расскажи, как ты оказалась здесь. Павел, вроде, говорил, что ты из Москвы?
Я вздохнула, прикрывая глаза.
Вопрос был нестрашным. В целом, ответ можно было узнать и не напрямую у меня, а уточнив у того же Павла Олеговича…
– Я уехала вслед за Вовой, как жена декабриста, – грея руки о чашку с чаем, с насмешкой произнесла я. – У Вовы возникли проблемы в институте, и он, взяв академический отпуск, вынужден был вернуться домой.
– Почему он решил не оставаться в Москве?
– Он был студентом, – пожала я плечами. – Жилья не было, работы тоже. На тот момент лучшем выбором для него оказалось вернуться домой.
– Но у него же была ты. Вы встречались уже на тот момент, верно?
Я кивнула, разглядывая чайные листики, плавающие в чашке.
«Почему он решил уехать, а не найти работу и быть рядом с тобой?», – вот как переводились слова Никиты.
