Было куда бежать. От «технологического паритета» не скрыться. Видишь эту машину? — Он похлопал ладонью по рулю. — Представь, что я изобрёл машину, работающую на воде.
— О, это было бы здорово! С нынешними ценами на бензин…
— Джесс, если залить в бак воду вместо бензина, то полетит в задницу вся мировая экономика, и политика туда же!
— Но ведь людям станет легче жить. И экология улучшится!
— Зато усилится проблема голода. — Борис мрачно усмехнулся. — Представь себе, сколько людей живёт за счёт нефти. Начиная с рабочих на буровых и заканчивая командиром авианосца в Персидском заливе. И сколько людей обеспечивает трафик нефти. Включая толстые рожи на Капитолийском холме. Это же сотни миллионов! Они же просто порвут тебя на части за то, что ты отняла у них кусок хлеба. Нет, Джесс, благодетелей человечество распинает на крестах! Правда, чаще просто тихо убивает. Например, обрезком трубы в подъезде.
Борис мрачно усмехнулся.
— Фак! — Он резко вильнул вправо, пропустив рванувший на обгон трейлер. — Парень не понимает, что моя жизнь в сто раз дороже его!
Джессика насупилась.
— Так не бывает, Борис. Жизнь каждого ценна…
— Да, но моя мне дороже всего! Понимаешь, я не могу любить всё человечество с Того Света. А на этом оно не любит меня. Переубедить никого не могу, остаётся только любить себя. Разумно?
— Но можно сделать так, чтобы тебя полюбили. Об этом ты не думал?
— Люди не любят. Они завидуют или боятся. Можем заехать на ранчо к Майклу Джексону, он тебя расскажет, во что ему обошлась всеобщая любовь.
— Ты странный…
Она протянула руку и осторожно потрепала его жёсткие вихры.
На секунду Борис зажмурился. Губы его дрогнули.
— Джесс, я взял тебя с собой, потому что тоже потерял отца, — произнёс он севшим голосом. — Он изобрёл ту самую батарейку. И погиб. Ему проломили голову прямо в нашем подъезде. Он ещё полчаса полз вверх по лестнице. Умер, так и не позвав на помощь. Гордый…
Ее рука упала ему на плечо.
— И ты приехал в Америку, чтобы продать его изобретение?
Он отрицательно покачал головой.
— Нет, я не самоубийца. Я придумал кое-что получше.
— Сколько тебе лет, Борис?
— Двадцать два. — Он нервно хохотнул. — Ещё шесть лет мне надо прятаться от армии.
— Ты не хочешь идти на войну? Мой двоюродный брат сейчас в Ираке.
— Джесс, а наша армия воюет сама с собой прямо в казармах. Нет ни малейшего желания в этом участвовать. Меня там в первую же ночь насмерть забьют табуретками.
— Не поняла? — Она сделала круглые глаза.
— И никто этого понять не может. Поэтому я здесь. Пока не кончится «грин карт», во всяком случае.
— А кем ты работаешь?
— Только не смейся. В ай-тек[13].Пишу программы на заказ. Фирма «МАН.DI» купила мою прогу и как раз собиралась выйти на НАСДАК. Представляю, какая паника сейчас в офисе!
На обочине шоссе трёхметровый пластмассовый Панчо Вилья со смаком поедал гигантский буррито. Красная изогнутая стрела у его ног указывала дорогу в мексиканский гастрономический рай.
«Ты мечтал о славе, парень, ты её получил!» — подумал Борис[14].
Он вопросительно посмотрел на Джессику.
— Лично я жутко голоден.
Она немного замялась.
— Приглашаю, — сообразил он.
Джессика радостно кивнула.
* * *
Оперативная обстановка
Махди
Объект «Пингвин» первый этап отработал успешно.
В настоящее время движется к точке «два». К приёму всё готово.
Сообщаю, что «Пингвин» вступил в контакт с неустановленным лицом. Мною проводится сбор первичных установочных данных на данное лицо.
Салман
* * *
Махди
Подготовительные мероприятия в Санкт-Петербурге, Орске и Новокузнецке осуществлены успешно.
Группа «Зикр» сосредоточена в Москве в полном составе.
Жду дальнейших указаний.
Тимур
* * *
Глава вторая
«Дорожные споры — последнее дело…»
«Д» — 1,
1:15 (в.м.)
Санкт-Петербург, Россия
Серый ангел
Под сводами Московского вокзала плыла мелодия прощального марша. Проводники в форменных черных шинелях и белых перчатках, выстроились вдоль состава. Слаженно, как почётный караул, выполняли ритуальные телодвижения.
Особой строевой выправкой работники МПС не отличались, но действо глаз, тем не менее, радовало. В купе с острым запахом специфического вагонного дымка будоражило кровь, обещая скорое и не хлопотное путешествие в другую жизнь под бдительным присмотром дисциплинированных провожатых и вышколенной по евростандарту прислуги. А на конечной станции не будет никакого культурного шока, ждёт тебя тот же уровень сервиса и комфорт, если, конечно, ты можешь его оплатить.
И всё потому, что трасса Питер-Москва — последний отрезок культурной Европы, стальным шилом прошивший тело страны от одной её столицы до другой. Полверсты влево-вправо и далее, куда ни кинь — Евразия. Ни то, ни се, не понятно в каком веке существующее, то ли страна, то ли Империя, а то и целая цивилизация.
По пустому перрону в ускоренном темпе к пятому вагону подошла группа мужчин. Двое солидного, начальственного вида, суетливый референтик с папочкой и четыре качка, явно охрана. Проводница, не прерывая строевых упражнений, обратилась к солидным, намётанным глазом вычислив в одном будущего пассажира, а во втором, своего, питерского, — провожающего:
— Через минуту отправляемся, господа. Сколько вас едет?
— Один! — Тот, в ком она опознала питерца, хлопнул по спине соседа. — Сдаю с рук на руки.
