я поняла, что мне нужно. Что бы ни пекло внутри грудной клетки. Что бы стало легче. Подняв голову вверх, я заорала во все горло. Надрывно. До сорванного горла. До полного опустошения. Пока не выбилась из сил.
— Анита! — Крик Димы, и меня поднимают на руки. — Что случилось? Почему ты кричала?
— Отпусти меня, — попросила тихо я хриплым голосом.
— Ты в порядке? Точно? Сможешь сама идти? Ты же знаешь, мне не сложно, донесу до дома, — спешно говорил Дима.
— Я о другом, — положила устало голову ему на плечо. — Дима, отпусти меня. Хватит. Я так больше не могу.
— Ты не хочешь видеть меня больше в своей жизни? — Споткнувшись, спросил Дима.
— Не хочу, — честно ответила ему свое желание, которое испытывала на тот момент.
— Прости, Ани, но ты просишь о невозможном, — сказал Дима, и так сильно сжал челюсть, что я услышала скрип зубов.
— Почему?
— Потому что ты моя жизнь, Ани. Без тебя погибну я, а значит шанс людей на возрождение, — сказал Дима, а я тихо заплакала, осознав, что он не отступит. Кто угодно, но не он. Дима не отступается от своего. Это его правило я запомнила с детства. И я не стала исключением, к сожалению, несмотря на все его чувства.
Дима занес меня в дом, абсолютно обессиленную, и опустошенную внутри. Отцы, конечно, сразу окружили заботой, заварили успокаивающий травяной чай. Все это время Дима не отпускал меня. Он усаживал меня на свои колени, а если надо было перейти куда-то, то просто переносил на руках. А у меня не было сил противостоять, спорить. Пусть сейчас будет так, как будет. Сейчас мне все равно!
— Анита, ты пришла в себя? — Обеспокоенно заглянул в мои глаза папа Давар.
— Да, немного, — прохрипела я.
— Может сходить к Рифу? Не нравится мне твой голос, — сказал папа Зит.
— Пусть все проходит само, — махнула рукой.
— Болит? — Спросил сочувственно папа Люц.
— Ничего не чувствую, — ответила я чистую правду. Только не стала упоминать, что нет чувства не только боли в горле, но и не испытываю вообще никаких эмоций. Словно перегорела.
— Что скажем маме? — Спросил папа Рош, нервно махая хвостом. — Я вообще удивлен, что мир ей не передал информацию о происходящем.
— Скажу, что была так рада подаренным камням, что визжала как умалишенная, — растянула губы в грустной улыбке. — Она поверит. Не станет проверять. Потому что считает меня такой. Безмозглой, ветреной, не самостоятельной куклой.
— Перестань, — строго оборвал меня папа Давар. — Ты имеешь право обижаться на решения в отношении твоей жизни. Но Лия любит тебя всем своим большим сердцем. Никогда она не желает тебе зла. И уж точно не считает тебя куклой со всеми теми качествами, что ты перечислила. Она очень тобой гордится.
— Прости, — прошептала, облокачиваясь в очередной раз на плечо Димы. — Не подумав сказала.
— Смотри матери об этом не скажи, — сказал папа Люц. — Ей это разобьет сердце.
А кто позаботиться о моем сердце? Почему никого не волнует сердце дочери? Почему мать ограничивает меня во всем, и держит тотальный контроль, а отец вообще кажется, забывает о моем существовании? Хотя, какая разница? Сейчас мне все равно.
Глава 6
Я пригрелась на руках Димы, и видимо из-за нервного переутомления, провалилась в сон. Пустой, без сновидений, он принес облегчение, и чувство удовлетворения.
Проснулась я в своей комнате, одна. Солнце было высоко, значит сейчас приблизительно время обеда, а это означает, что проспала я час, от силы два. Голова немного болела, но мне это не мешало. Эмоции так и не вернулись, на что в принципе мне было все равно.
Желудок дал понять, что забыть о нем мне не дадут. Поэтому умывшись, я поспешила на кухню.
— Проснулась? Как ты себя чувствуешь? — Возле плиты стоял папа Зит.
— Голова немного побаливает, — пожала плечами. — Но в целом нормально.
— Сейчас я тебе сделаю обезболивающий настой, — засуетился отец.
— Не нужно, — махнула рукой. — И так все пройдет.
— Ага, так же как и с голосом, — нахмурившись, посмотрел на меня. — Мы через полчаса на рыбалку выходим. Так что твоя головная боль вообще ни к чему. Незачем ее терпеть, если можно обезболить.
— Ладно, не ворчи, — присела на стул. — Давай, делай свою настойку.
— Вот и хорошо, — улыбнулся отец, и засуетился на кухне.
— Пап, а что у нас на обед? — Спросила, ведя носом, и вдыхая аромат готовой пищи.
— Пока ты спала, я поохотился на кенуток, — сказал отец. — Вот будут запеченные овощи, с кенутками под молочным соусом.
— Да тебе пора свою таверну открывать, — засмеялась я.
— Ерунда какая, — хохотнул отец. — У меня другие заботы есть.
— Это да, — вздохнув, улыбнулась. — Вы у нас правители мира.
— Ой, скажешь тоже, правители, — махнул он рукой. — Просто следим за порядком, да жене помогаем.
— А она у нас кто? Правильно! Богиня мира! Значит и вы правители, — выдала логическую цепочку.
— Анита, не говори ерунды, — сказал отец. — Лучше помоги мне.
— Что делать? — Тут же подскочила со стула.
— Сходи, и позови всех к столу, — улыбнулся отец.
— Пфф, я думала что-то серьезное, — фыркнула я. — Куда идти?
— Они на пляже, — махнул он рукой, и занялся сервировкой стола.
Пригладив зачем-то волосы, я пошла на пляж. Неловкость от того, что я уснула на руках Димы, подняла было голову, но тут же пропала.
— Папа Зит зовет всех к столу! — Сказала, подходя к мужчинам.
— Анита! Как же хорошо, что ты проснулась сама, — сказал папа Давар, поднимаясь с песка. — Я уж думал, тебя придется будить.
— Как ты себя чувствуешь? — Обеспокоенно спросил Дима.
— Нормально, — ответила ровно. — Прости, за то, что уснула у тебя на руках.
— Что ты, не за что извиняться, — сказал он. — В том, что ты была в таком состоянии только моя вина. Я вообще не хотел тебя выпускать из рук. Но твои отцы настояли на том, что бы твой сон проходил в кровати.
— И правильно, — кивнула папе Люцу. — Я смотрю, вы тут почти целое государство построили.
С интересом рассматривала песчаные замки. Вот вроде взрослые мужчины, серьезные воины, а ведут себя порой как дети.
— Мы решили устроить соревнования, — сказал папа Рош. — Хорошо, что ты пришла. Рассуди, какой замок краше!
Я внимательно просмотрела все замки. Вообще было понятно кто, какой замок строил. У папы Роша был одноэтажный замок, без лестниц. Красивый, но не достаточно величественный. Папа Люц построил копию своего замка светлой стороны. Папа Давар мог бы претендовать на звание лучшего, но, к сожалению, его замок с небольшими башенками и двумя этажами, проигрывал
