— Уходи, Авраам.
— Ого! — сказал он, осматриваясь по сторонам. — Это твой клинок? Внушительная вещь.
Он взял со стола непальский нож и вытащил его из ножен. Издавая ртом свистящие звуки, словно мальчик, игравший с деревянным мечом, он несколько раз взмахнул кукури в воздухе.
— Верни его на место!
Авраам бросил нож на стол, но не потому, что она так попросила его.
— Говорят, ты хорошо играла в карты этим вечером. Наверное, чувствуешь себя крутой девчонкой, верно? Лихая кобылка с «конским хвостиком». Я вижу, тебе нравится играть с парнями.
Она приподнялась на матраце и прислонилась спиной к стене. Ее голова по-прежнему была затуманена снотворным.
— Тебе лучше уйти, — сказала она.
— К счастью, в нужных местах ты такая же женщина, как и все остальные.
Отойдя от стола и шагнув на матрац, он снова склонился над ней. Темпл подтянула под себя ноги, осознавая, что из такого положения ей не удастся отпрыгнуть в сторону. Авраам расстегнул пояс, затем ширинку и вытащил наружу вялые гениталии. Они выглядели как сдутые воздушные шарики после дня рождения.
— Возьми моего дружка в свой ротик, — велел он. — Сделай его большим и крепким.
— Тебе лучше убрать эту гадость! Я не шучу, Авраам. Убери его! Живо!
— Давай, Сара Мэри. У нас здесь что-то вроде одной большой семьи. Все девушки вьют уютные гнезда. Время от времени парни приходят к ним, получают свой сахарок и возвращаются на улицы, чтобы убивать слизняков. Скажи, что ты хочешь, и я дам тебе это. Таблетки? Спиртное? Просто окажи мне любезность. Возьми мой член в рот и пососи немного.
— Я сказала, прекрати! Мне такие глупости ни к чему! И я не буду твоей игрушкой! Серьезно, Авраам. Тебе лучше уйти.
Туман в ее голове начал рассеиваться. Темпл увидела, как он придвинулся к ней. Его обвисший член болтался прямо перед ее глазами. Она почувствовала затхлый запах.
— Ты такая симпатичная, Сара, — произнес Авраам. — Я хочу трахнуть тебя.
— На! — ответила она.
Темпл вонзила кулак в его мошонку. Казалось, что удар пришелся по мешочку с теплыми потрохами. Раздался чмокающий звук, и мужчина с воем рухнул на спину. Его штаны сползли до колен. Он извивался на полу, как дождевой червяк. Однако его стоны скоро перешли в рычание. Он заставил себя подняться на ноги. Его лицо стало красным, а глаза влажными от набежавших слез. Зубы издавали тошнотворный скрежет.
— Ты сам напросился, — сказала она. — Уходи, Авраам. Я просто стараюсь тут прижиться. Не приставай ко мне.
Разъяренный мужчина не слушал ее. Сжимая одной рукой гениталии, он схватил со стола непальский нож.
— Ах ты, маленькая дырка! Я разрежу тебя пополам!
Авраам метнулся к ней, но она присела и выставила руки, чтобы отвести удар. Клинок просвистел над ее головой, и Темпл почувствовала холод в левой ладони. Посмотрев на руку, она увидела, что нож отсек половину ее мизинца. Кровь хлынула вниз по запястью. Остальные пальцы стали скользкими и липкими. Однако боли не было. Она чувствовала только холод. Темпл знала, что боль придет позже. И что бы она ни собиралась предпринять, ей лучше было сделать это сейчас.
Она попятилась к окну. Авраам снова пошел в атаку. Но, когда он занес нож над головой для решающего удара, Темпл шагнула навстречу, перехватила его запястье и в развороте усилила мах противника. Авраам упал на пол, разбив подбородок о планки паркета. Она по-прежнему сжимала запястье мужчины, приподнимая его руку под небольшим углом. Одновременно она с силой ударила ногой по его локтю. Раздался хруст, напоминавший треск сломанной ветки. Авраам утробно завыл во весь голос. Кровь прилила к его лицу. Сухожилия на шее вздулись и стали твердыми, как кости.
— Тише, — сказала она, стараясь угомонить его. — Замолчи! Тебя услышат люди.
Он продолжал завывать. Темпл повернула мужчину на бок и нанесла ему пару звонких пощечин. Кто-то говорил ей, что так поступали с истеричными людьми. Однако она понимала, что парень сейчас переживал не истерику, а сильную боль. Темпл поискала что-нибудь для кляпа, увидела подаренный Руби бюстгальтер и затолкала его в рот Авраама. Всовывая ткань между зубов мужчины, она отметила, что лифчик имел мягкие вставки для увеличения груди. Добротная вещь.
— Перестань кричать! Ты слышишь? Т-ш-ш!
Она прижала левую ладонь ко рту Авраама, чтобы он не вытолкнул кляп. Кровь из отсеченного пальца стекала на щеку Авраама, заливая его глаз и ухо. Чтобы он поменьше извивался, Темпл надавила коленом на его грудь. Она оставила нос мужчины свободным, но что-то пошло не так. Через минуту его лицо стало пурпурным. Он начал дергаться в конвульсиях и вскоре вообще затих. Темпл убрала руку со рта Авраама и посмотрела в его глаза, наполовину прикрытые тяжелыми веками. Они уже успели затуманиться белесой пленкой.
— Проклятье! — прошептала она. — Почему жизнь всегда находится в полдюйме от смерти?
Темпл подошла к столу, достала из ящика шариковую авторучку и, сунув острый кончик в ноздрю Авраама, ударом ладони резко вогнала ее внутрь носового канала. Она несколько секунд удерживала ее от возвратного движения. Затем она принялась оказывать помощь самой себе, туго обмотав обрубок искалеченного пальца резиновой лентой с волос. Наконец она присела у окна, перевела дыхание и грустно покачала головой.
— Мне ведь тоже понравилось это место.
ГЛАВА 4
Около четырех часов утра она постучала в дверь Руби.
— Что случилось? — с материнской заботой спросила женщина, застегивая домашний халат.
— Вам придется заштопать меня.
Темпл вошла в комнату и опустила на пол тяжелую зеленую сумку, в которой что-то громко звякнуло. Она закрыла за собой дверь и поднесла руку к лицу Руби.
— О мой Бог! Как это произошло?
— Меня ранили.
— Мы должны пойти к доктору Маркусу.
— Мы не пойдем к нему. Я уже заглянула в амбулаторию и позаимствовала лидокаин. Надеюсь, у вас найдутся нитки и иголка? Мне нужна небольшая помощь — один-два стежка. А затем я уйду отсюда.
— Расскажи, что случилось.
— Я обещаю дать вам полный отчет, но только после того, как перестану пачкать кровью ваш ковер.
Женщина еще раз осмотрела ее руку.
— Нам понадобится больше света, — сказала она.
Усадив свою гостью на кровать, Руби осторожно положила ее руку на стол.
— Вот, — прошептала Темпл, передавая ей шприц и ампулу с лидокаином.
— Сколько кубиков? — спросила хозяйка.
— Я не знаю. Лучше поменьше. Мне еще понадобится эта рука.
Руби вколола лекарство в мякоть ее ладони, у самого основания мизинца.
— Я не понимаю. Почему ты боишься довериться Маркусу?
