Книга На Дороге - Софья Вель

Сильвия снова покрутила камень в руке, отпуская цепочку. Он вел ее как проводник, но молчал, когда она спрашивала о себе. И только на один вопрос маятник[1] послушно отвечал. Сильвия снова его задала:

— Я ли это была? — камень уверенно завращался вправо, отвечая «да».

Сильвия тяжело вздохнула. Искаженное брезгливой яростью лицо встало перед глазами. Он убьет ее. Всенепременно. Найдет и убьет. Как теперь вернуться к детям? Там будут искать в первую очередь. Не стоит впутывать детей.

«А что, если дети в заложниках?», — с ужасом подумала Сильвия. Что, если договор с Владыкой аннулирован? Что станет с Драго и Алионом?! И как же О'Силей? Как Оси будет без мамы?! Выходит, теперь она предает и Оси? Захотелось обнять, поцеловать шелковистые прядки, заглянуть в темные, не по годам серьезные глаза дочери и все объяснить. Больше всего захотелось, чтоб Оси была рядом.

Рядом… В глухом лесу, рядом с босоногой, полураздетой, абсолютно безумной матерью, которая не сегодня-завтра обратится в чудовище!?

Сильвию передернуло. Нет. Если она теперь монстр, то всем, кого знала и любила, следует держаться подальше. Прежней княгини Силь больше нет. Она умерла. Возможно, правильней всего было бы прийти к Светлому Владыке и позволить исполнить зарок. От мысли передернуло, как бы стыдно ни было за малодушие, умирать совсем не хотелось.

«А вдруг… Вдруг дракон уснет? Вдруг в мире людей чары ослабеют?», — мысль вселила надежду. Если Сильвия убедится, что монстр крепко спит, она найдет способ вернуться к детям, вернуться к своей маленькой степнячке. А пока она ждет, дойдет до моря. Увидит его. Узнает, почему это так важно.

В конце концов, это первый раз за всю долгую жизнь, когда она вольна выбирать путь! И она хочет к морю.

В животе призывно заурчало. Опять. Голод мучил. И еще жажда. Вот бы найти лягушку. Нет, никаких лягушек! Все съестные припасы давно кончились, альтер эго явно рассчитывало на охоту… Пример такой охоты, едва не стоившей несчастным деревенским детям жизни, вызвал позыв к рвоте. Сильвия крепче сжала маятник, отвлекаясь от тяжелых мыслей и доставая второй рукой монеты. Все-таки есть надо всем…

Каким-то чудом в сумке завалялись пара старых монет, видимо остались со времен предыдущего путешествия её хозяина. Сильвия нашла монеты пару дней назад, когда вытряхивала крошки от сухарей. Преднамеренно спрятанные, или нечаянно завалившиеся в подкладку сумки, монеты с тихим звяком упали на раскрытую ладонь. Сильвия долго их разглядывала, она не смогла разобрать ни того, кто на них изображен, ни металла, из которого они отчеканены.

Сильвия решила, что надо попробовать их обменять. Для этого придётся вернуться к людям, как бы сильно она не боялась этой встречи. Кроме того, было ещё одно дело, исход которого определял, пойдет ли она к Морю, или её удел — отсечённая голова.

Сильвия вышла из леса и вскоре натолкнулась на придорожную деревню. Увы, переговоры с деревенскими ни к чему не привели. Нищие крестьяне не хотели спутываться с незнакомыми деньгами. Правда, из жалости к явно голодавшей женщине, дали немного раннего лука и травяного хлеба. Сильвии показалось, что она не ела ничего вкуснее. Видимо, так она не голодала даже в плену у степняков. Деревенские рассказали, что неподалеку есть большой город, а там — лавка менялы.

К закату Сильвия добралась до стен города, стража уже протрубила о закрытии ворот. Ничего не оставалось, кроме как ждать утра. Путница так сильно устала, что мгновенно уснула прямо на голой земле.

На восходе ворота открыли, и Сильвия оказалась в городе со старинной ратушей, большим рынком, обширными жилыми и торговыми кварталами.

Был там и собор.

В городе исповедовали Всевышнего, как и в Старом Излаиме. Сильвия задумалась, как давно она не бывала в Соборе? Пятнадцать лет? Кажется, столько прошло с момента, когда степняки уничтожили Излаим…Степняки были язычниками, а она?

Сильвия не знала. В юности верила, но вот потом… Как Творец допустил все произошедшее с ней, с её городом, со всем её миром?

Стоя у портала величественного собора, долго решала, войти ли? В ней кровь проклятых. Но разве Всевышний не милосерден?

Она вошла. Величественная храмина поражала размером, огромные нефы разделялись массивными колоннами, каменная кладка могла бы выдержать не одну осаду. Скорее всего, мирные жители города прятались здесь, когда враг нападал. Сильвия вспомнила собор в Излаиме — тонкий, витой, изящный. Драгоценный подарок Старших. При мысли о Старших передернуло — Излаимская ажурная игрушка не спрятала от степняков.

Сквозь толстые стены доносился благовест. Вторя колоколу, шаги отдавали гулким эхом. Сильвия прошла к капелле, одной из пяти окружавших витиеватой короной апсиду собора. На каменной нише напротив символа Творца стояли ряды из свечей. Глядя на мерцающий огонь, Сильвия взяла одну из старинных монет и опустила в ящик для пожертвований.

«Всевышний, умоляю, я не хочу быть проклятым зверем! Не хочу всего, что произошло! Хочу… повернуть время вспять!», — сосредоточенная на молитве, Сильвия, не заметила, как крепко сжала амулет. Неожиданно стало совсем тихо. Сильвия растерянно огляделась — вокруг все замерло. И легкое потрескивание зажженных фитилей, и колеблющееся пламя свечи, и сам свет, дрожавший прежде от утренней прохлады. «Нет!», — от ужаса Сильвия шарахнулась, едва не сбив подсвечник. Мир ожил, а она опрометью бросилась из Собора.

Еще долго Сильвия ходила по улицам, пытаясь прийти в себя. Видимо, даже Всевышний не может изменить её сути… Наконец, примирилась с мыслью — чудовище пока не спит, это правда. Но что, если на чудо тоже нужно время?

Надо дать Творцу шанс…

Бродя по городу, теперь уже в поисках менялы, она наткнулась на лавку стекольщика. Витрину украшало огромное зеркало — неслыханная роскошь для мира людей. Зеркало манило чарующей гладью. На миг показалось, что гладь поплыла рябью… Сильвия тряхнула головой — нет, только показалось. Но теперь привлекло внимание само отражение.

«Ой, какая хорошенькая, жаль, что оборванка!», — Сильвия огляделась в поисках юной красавицы. И осеклась… Рядом никого не было. Она сделала шаг, за ним еще. Изумленно охнула, следя за отражением — да это же Сильвия! Сильвия Гаспаро с улицы Стрижей, только лучше! Тонкая, как веточка, с фарфоровой кожей…, оборваночка. Словно бы маленькая фея.

Нет, для феи черты были слишком… яркими, харАтерными. Голод это только подчеркнул. Скулы казались выше и четче, а золотисто-зеленые в свете утра глаза — больше. Сильвия еще в лесу поняла, что белые косы княгини Силь остались в прошлой жизни —