Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
Журналистка понимала, что надо возвращать разговор к супругам Боцоли, но боялась опять вспугнуть девушку. Но синьорина сама перешла к нужной теме:
– Кьяру, правда, многие не любили, считали ее… как бы это сказать… – Она пыталась подобрать слово. – Задавалой, – выразилась она по-детски.
– Гордячкой, – поправила ее Лола.
– Но это не так, она мне всегда нравилась. А то, что она из богатой семьи и замашки у нее аристократические, так что же, каждому свое.
– Но разве ее богатство кому-то могло помешать? – произнесла журналистка наивным голосом.
– Как вам сказать… завидовали некоторые, это точно, может, поэтому и недолюбливали Кьяру.
– У вас тут народ вроде неплохо живет, чему уж так вот завидовать?
– Неплохо, да, но не так, как Кьяра.
Лолу удивило, что Орнелла говорила о жене Боцоли, как будто та жила отдельно от мужа.
– Ну, конечно, у супруга свой завод. Наверное, дела шли хорошо, вот он и не отказывал ни в чем Кьяре. Но ведь это все заработано честным трудом! – Лола вспомнила про экономические преступления, которые приехал расследовать полицейский из Венеции, и сразу подумала, что, может, и не совсем честным трудом, и, возможно, в этом-то все дело.
– Работал Марио с утра до вечера, это точно, но на производстве много не заработаешь. – Орнелла явно повторила чьи-то слова. – У Кьяры родители очень богатые, а она единственный ребенок в семье, привыкла к роскоши, так что ее отец до сих пор балует. Если бы не он, Кьяре от многих привычек пришлось бы отказаться.
Вдали показалась освещенная терраса гостиницы «Лесная».
– Тебе куда, дорогу показывай, – произнесла Лола и поехала медленнее.
– Мне дальше за холм и направо, там сыроварня небольшая. Мне там надо моцареллу забрать и в центр в ресторан отвезти. Вот приходится чем заниматься, чтобы хоть какие-то деньги заработать. Раньше-то я продавщицей трудилась в маленьком бутике, – пояснила Орнелла, – а в связи с вирусом магазин закрыли.
– Я тебя потом обратно в центр подброшу, не беспокойся.
Лола подумала, что вечер все равно свободный и лучше она покатается с девушкой и, возможно, выведает что-то еще.
– Я вам очень благодарна, – церемонно ответила та.
«Наверное, у Кьяры научилась, не иначе», – пронеслось в голове у Лолы.
– А рестораны у вас все работают? – поинтересовалась журналистка.
– До шести вечера все, а потом навынос еду выдают. Или сам забираешь, или на дом привезут. Оранжевая зона у нас[2].
Они выехали за город, дорога сузилась. Казалось, что ветки деревьев вот-вот хлестнут в бок машины.
– Вот здесь направо, – подсказала девушка, показывая на незаметный поворот.
Они подъехали к двухэтажному светлому строению с красивым фундаментом, выложенным из речного камня. Недалеко в загоне стояли понурые рыже-коричневые коровы, напротив за отдельными ограждениями таращили грустные глаза телята.
– Мне казалось, что моцарелла – это прерогатива юга Италии. Насколько я знаю, она здесь, на севере, даже не пользуется спросом. Или местные вкусы уже поменялись? – уточнила Лола.
– Хозяин из-под Неаполя приехал относительно недавно. Кажется, у него там тоже фабрика по производству сыров была, вот он и решил здесь заняться тем, что умеет хорошо делать.
– И что, покупают моцареллу?
– Покупают, почему нет. А потом, у него и другие сыры есть, типичные северные.
Лола припарковала машину у стены дома, и Орнелла повела ее вниз по лестнице в полуподвальное помещение.
Здесь было прохладно и чисто. Вдоль стены тянулись какие-то ванны с сырной массой и молочной сывороткой. Напротив располагались два длинных стола, накрытые белой материей, под полупрозрачной марлей проглядывались куличи рикотты.
У последней ванны они заметили человека. Он запускал руки в вязкую белую массу, плавающую в беловатой непрозрачной воде, отрывал кусок, скручивал в тугой мячик и бросал в рядом стоящую емкость. Мужчина был в маске и в стерильных перчатках, и это смирило Лолу с происходящим. Тут же в углу находилось уже автоматическое приспособление, представляющее собой крупный, сверкающий чистотой металлический цилиндр с круглыми дырками. Он медленно крутился, и из отверстий вываливались блестящие кругляши сыра и падали в подставленный таз с белесой жидкостью.
«Так вот как делают моцареллу!» – удивленно отметила про себя Лола.
– Чао, Орнелла! – Мужчина оторвался от дела. – Вон твое ведерко с синей крышкой на полке. А это кто с тобой? – добавил чуть тише. – Лицо уж больно знакомое.
– Это журналистка и ведущая с Пятого канала, – гордо заявила девушка.
– Так предупреждать надо, когда с журналистами приезжаешь! – Он выпрямился над ванной и отряхнул руки.
– Вы не беспокойтесь, пожалуйста, я совершенно в другой области работаю. Вместе с Орнеллой к вам заглянула из чистого любопытства, потому что никогда на сыроварне не была.
– Да мы уходим уже, до свидания! – Орнелла подхватила ведро.
– Чао! – сдержанно ответил мужчина.
Они прошли мимо приоткрытой двери, за которой виднелись ряды сырных головок, подвешенных на веревке за хвостик, и на выходе столкнулись с невысоким парнишкой. Орнелла сразу же сбавила шаг и опустила глаза.
– Привет! – быстро произнес он. – Извини, спешу, уже на полчаса опоздал, сейчас разгон получу. – И потопал вниз по лестнице.
– Пока! – проронила ему вслед девушка.
Они возвращались той же дорогой. Сумерки совсем загустели и из сиреневых превратились в бархатные.
Орнелла примолкла, и Лола подумала, что ничего нового она уже не узнает.
– А тебе не кажется, что Марио мог просто уйти из дома специально и все концы обрубить? – Лола все же решила проверить свою теорию.
– Я-то его плохо знала, так как все больше с его женой общалась. Но, глядя на Кьяру, которая очень переживает и эту версию даже не рассматривает, думаю, что не мог. А потом, я сама слышала, как она со своим отцом разговаривала прямо сегодня, что-то про тело, которое так и не обнаружили, и про страхование.
– Страхование чего? – насторожилась Лола.
– Страхование жизни.
– Так это Боцоли был застрахован?! – поразилась журналистка.
– Да, я так поняла. На полмиллиона евро.
Глава 5
Марио никогда не забудет, как он привез грустную и заплаканную Хелен в свой домик в горах.
Как они затопили камин и как, сидя на шкуре медведя, смотрели, не отрываясь, на пляшущие свой вычурный танец языки пламени. Как пили горячее вино, которое приготовил он сам и разлил по толстостенным стаканам, как говорили о своем детстве, совсем не вспоминая о своих семьях, и заснули здесь же перед камином. А одновременно проснувшись от холода, вдруг бросились, как в пропасть, в объятия друг друга. Они занимались любовью, «как будто в последний раз», неистово, отчаянно и бездумно.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 50
