верить Гастону Леру) казненного на гильотине, Поля Сувро и Орельена Лертилуа. Последнему случается пообедать с Анри Блешером в бистро «Мариньер» на набережной Бурбон, куда они приходят из книг Луи Арагона и Анри Тома, отдельные страницы которых теперь входят в наш метароман. Бульвар Осман: там Нана соседствует с Арсеном Люпеном, чей шарм наверняка пришелся бы ей по вкусу. Улица Шуазель: здесь Фредерик Моро смотрит на окна мадам Арно, но ему могли бы составить компанию живущие рядом Октав Муре из «Дамского счастья» Золя и молодой Бардамю Фердинанда Селина, — впрочем, они оба не в ее вкусе. Улица Вивьен — вотчина Мальдорора, которого не вдохновляет соседство Манон Леско, поскольку он предпочитает юношей. А вот особняк барона де Шарлюса на улице Варен, 59: не там ли поселилась бывшая кокотка, известная как Роза Шапотель, «вдовушка» полковника Шабера, которая, став графиней Ферро, пытается заставить всех забыть о «розовой даме», которой она была в прошлом?
Если же найдется недоверчивый читатель, он может провести свое собственное расследование. Как говорит Лотреамон: «А кто не верит, пусть пойдет и убедится сам»[32].
АДРЕСНАЯ КНИГА
— А —
Дядя Адольф [Марсель Пруст, «В поисках потерянного времени»[33], 1913-1927]. Двоюродный дед рассказчика, у которого служил лакеем отец скрипача Мореля, благоговевший перед своим хозяином.
БУЛЬВАР МАЛЬЗЕРБ, 40-БИС, VIII округ[34]. Дядя Адольф живет в роскошном, комфортабельном особнячке, который называет своим «скромным логовом». После ссоры со Сванном[35] и родителями рассказчика, произошедшей из-за истории с «Дамой в розовом» (см. Одетта де Креси), вместо «у вашего дяди» все теперь говорят «в номере 40-бис», чтобы не упоминать оскандалившегося члена семьи. (Этот адрес наравне с адресом доктора Котара — один из немногих в романе, который отсылает, пусть и в зашифрованном виде, к реальному прототипу: Пруст взял номер дома своего деда по материнской линии, Нате Вейля — 40-бис по улице Фобур-Пуассоньер — и поместил его на бульвар Мальзерб, где в доме 9 он жил с родителями до 1900 года.)
Серж Александр Ставиский (1886-1934) занимался финансовыми аферами, торговлей наркотиками, драгоценностями. Самое громкое его дело — многомиллионная афера с банковскими векселями, в которой были замешаны крупные финансисисты и политические деятели Франции. Разразившийся скандал привел к смене правительства, росту антисемитских настроений и мятежу крайне правых сил. Ставиский, не дожидаясь суда, застрелился.
Александр, Серж [Патрик Модиано, «Бульварное кольцо», 1972] — такой псевдоним взял себе рассказчик и главный герой романа. Кто он на самом деле, мы не знаем, но, очевидно, что имя он позаимствовал у знаменитого мошенника 30-х годов Сержа Александра Ставиского, по прозвищу Красавчик Саша. Герой романа пытается найти свое место в жизни и мечтает стать писателем (намеревается писать роман-фельетон «Откровения светского шофера»), а сам тем временем живет на сомнительные заработки: перепродает книги Барреса и Бразийяка и дописывает к ним фальшивые инскрипты, из которых следует, что один приятельствовал с Леоном Блюмом, а другой проявлял симпатию к Альфреду Дрейфусу[36]. Затем повествование уводит нас в совершенно другое время: под самый конец немецкой оккупации, когда герой находит своего отца, который выдавал себя за барона Шалву Дейкекера и руководил теневой рыночной компанией «Французское торговое общество», что располагалось на улице Лорда Байрона. На вид барон был довольно подозрительным типом, да еще из числа коллаборационистов.
В том же доме находилась и лавка отца Модиано. Известно, что из здания был второй выход: по лабиринту коридоров через кинотеатр «Нормандия» можно было выйти на Елисейские Поля. Именно по этим коридорам убегал от преследователей Ален Делон в фильме Жана-Пьера Мельвиля «Самурай», снятом в 1967 году.
Для себя герой снимает «маленькую комнатку» на БУЛЬВАРЕ ГУВИОН-СЕН-СИР, XVII округ, а также обитает на мансардном этаже одного из домов на БУЛЬВАРЕ МАДЖЕНТА,[37] X округ.
Во время жизни с отцом он часто переезжает с места на место: «Мы так часто меняли адреса, что постоянно в них путались и всегда слишком поздно замечали, что едем не туда». Однако это всегда были кварталы на окраине. «Словно волшебным потоком нас выносило из центра Парижа в сторону бульварного кольца. Туда, куда город оттесняет свои отбросы». Вот эти адреса:
БУЛЬВАР КЕЛЛЕРМАН, 65, XIII округ, — здесь они жили в квартире с видом на кладбище Жантийи.
ПЛОЩАДЬ ВИЛЛАРЕ-ДЕ-ЖУАЙЕЗ, XVII округ. Название площади очень обманчиво: «Я представил сад, где журчат фонтаны и поют птицы[38]. Но нет. Это был тупик, где с трех сторон тебя окружали солидные дома. Мы жили на самом верху, а забавные круглые окна — «бычьи глаза» выходили на улицу. У нас было три комнаты, и все три — с низкими потолками». На той же площади, в доме номер 6 жила Фреде, которая в 50-х годах стала хозяйкой кабаре «Кэролл’з» на улице Понтье. А до этого на площади Вилларе-де-Жуайеза она держала ночной бар. Из повести «Смягчение приговора» мы узнаем, что герой романа, молодой Патрик, был с ней знаком.
АВЕНЮ ФЕЛИКС-ФОР, 64, XV округ. Квартира в доходном доме, взята в поднаем у четы рантье.
Приветливый консьерж всякий раз, завидев отца и сына, встречает их словами: «А вот и наши евреи!» Матрас прямо на полу, голая лампочка, свисающая с потолка, и повсюду «все тот же затхлый запах». См. Данни.
НАБЕРЕЖНАЯ ГРЕНЕЛЬ, XV округ. Обшарпанная трехкомнатная квартира, рядом с Зимним велодромом. «Электричество часто бывало отключено, и мы, облокотившись на подоконник, смотрели на проносившиеся мимо поезда наземного метро». См. Ноэль Лефевр.
УЛИЦА РЕГАР, VI округ. На этой квартире «предыдущий жилец позабыл музыкальную шкатулку, а я ее продал за 30 000 франков». Ту же самую квартиру Модиано упоминает в «Родословной» как реальный адрес Маржаны Л, у которой часто собирались любители «психоделических практик», а в 60-х годах бывал и сам автор.
Анисе [Луи Арагон, «Анисе, или Панорама», 1920]. Поэт-дадаист, одержимый любовью к прекрасной Мирабель.
Увидеть его можно в ПАССАЖЕ КОСМОРАМА, куда он приходит, чтобы вдохнуть «аромат красивой жизни». Однажды он встретил здесь девушку, которая только что вышла из парфюмерного магазина, и сразу же закружил ее в танце, подобии чувственного канкана. На самом деле никакой Косморамы не существовало, а происходило все в Пассаже Жуффруа, IX округ. Мы узнаем об этом из «Ключа» — предисловия, написанного автором к изданию 1964 года.
Анисе был частым гостем в
