и вновь получила извинения.
– Ай!
– Увлёкся, – смутился Нырок. – Слишком пикантные подробности.
Поняв, что одолеть злосчастную застёжку не удастся, гламурный артист отстал, но приятельницы этого даже не заметили. Они с жаром сплетничали об услышанном, в то время как Нырок, наблюдая сзади за своей работой, кривился от дискомфорта: оставшаяся одна на четыре уха серьга создавала ощущение асимметрии.
– Не эстетик, – проговорил Нырок.
Догнав любительниц пикантных подробностей, он вклинился между ними.
– Чуть не забыл, – припал он к уху «овечки».
И отстал столь же незаметно, как в первый раз. Теперь у приятельниц со стороны друг друга золотилось по серьге.
– Эстетик! – удовлетворённо кивнул Нырок, словно художник, внёсший последний штрих в удачный рисунок.
А между тем у входа в киноконцертный зал разворачивался скандал: контролёр наотрез отказывался пускать зрителей, которые предъявляли билеты, купленные у распространителя в зелёном пиджаке.
– Я не могу вас пустить на творческий вечер, – твердил контролёр сизощёкому мужчине. – Это не наши билеты.
– Что значит, не ваши? – горячился тот.
– Значит, не в киноконцертный зал… Отойдите, пожалуйста, вы мешаете людям.
– А мы не люди? Безобразие!
Сизощёкий, успевший привести с собой спутницу, негодуя, отошёл в сторону. Здесь уже находилась женщина с сильно накрашенными глазами.
– Нас всех тоже не пускают! – указала она на внушительную группу, отогнанную контролёром.
– Похоже, этот жулик продал нам липовые билеты, – сказал сизощёкий. – Куда он делся? Вон он! Вы видите? Вон он стоит!
Нырок, пребывающий в эстетическом удовлетворении от работы с серьгами, был тотчас окружён разгневанной группой и схвачен за пиджак.
– Держите его! Держите крепче!
– В чём дело, господа? – пытался отбиться Нырок
– Он спрашивает, в чём дело! – возмутился сизощёкий. – Продал нам липовые билеты и спрашивает, в чём дело!
– Как это, липовые?
Сизощёкий сунул Нырку два билета.
– Нас по ним не пускают в киноконцертный зал!
– Конечно, вас не пустят по ним в киноконцертный зал, – сказал Нырок сизощёкому так, словно тот очень удивил его. – Потому что это билеты в краеведческий музей! Я являюсь распространителем билетов в краеведческий музей. Отпустите, пожалуйста… И вы отпустите… Вот так… Разве я приглашал кого-то на творческий вечер? Нет. Я приглашал желающих осмотреть крепкое тело и фантастические бёдра ископаемого бегемота. Вы видели копчик, по которому бегемот был восстановлен? Ну что вы! Это жемчужина нашего музея. Пойдёмте, я вам его покажу. Пойдёмте, прошу вас, пойдёмте.
Нырок раскинул руки, приглашая собравшихся следовать за собой, но очень скоро остался в полном одиночестве.
– Куда же вы? А копчик? – взывал он вослед уходящим. – Это надо видеть собственными глазами!
Решив проблему, Нырок огляделся в поисках новой жертвы, поскольку шаловливая удача сегодня явно подмигивала ему. Он прогуливался по площади, но взгляд его скользил не столько по пешеходам, наполнявшим центр города, сколько по ценным вещам на них – по золотой цепочке, печатке, кулону… Как вдруг взгляд выхватил нечто неожиданное, заставившее Нырка снять тёмные очки и всмотреться в находку пристальней: старинное, с виду золотое колье, отделанное несколькими драгоценными камнями! Так странно смотрелось это антикварное и тогда уж весьма дорогое изделие в будничной суете улиц, как если бы здесь же на центральной площади появилось что-нибудь необычное, например, слониха в кедах. Но раз не было слонихи, то и подлинность изделия вызывала сомнение. В любом случае, ситуация требовала прояснения.
Пока Нырок занимался мыслительной деятельностью, его взгляд продолжал выполнять свою работу. Обнаружив колье, взгляд, точно объектив видеокамеры, взял более общий план – девичью шею, которую изделие украшало, а затем и саму девушку: возраста двадцати двух примерно лет со спадающими на шею тёмными волосами, одетую в блузку с открытым коротким рукавом и лёгкую чёрную юбку плиссе. Спина у девушки была прямая, походка свободная, но чуть суетливая, словно девушка торопилась или немного стеснялась. Двигалась она со стороны автомобильной стоянки в сторону торгового центра. Таким образом, всё, что мог взгляд определить на первых порах, он определил и перед хозяином отчитался, и теперь в погоню за добычей Нырка понесли ноги.
Глава 8
Девушка в колье проследовала в торговый центр. На входе за спинами людей мелькнула её блузка, а спустя несколько мгновений – канареечный пиджак Нырка.
Пристроившись за клиенткой, Нырок видел, как она, не задерживаясь у витрин и всё же успевая поглядывать на выставленные там товары, миновала несколько отделов и свернула в один из них. Прочитав вывеску, Нырок пристукнул на ходу каблуками, обозначая готовность исполнить на радостях энергичный танец джига, ибо отдел, который посетила клиентка, был не парфюмерным или хозяйственным – а отделом ювелирных изделий под названием «Золотой-бриллиантовый». Когда человек интересуется ювелирными изделиями, это кое-что говорит о нём, не так ли?
Просочившись за девушкой в «Золотой-бриллиантовый», Нырок профессионально отметил, что за прилавками находится только одна продавщица, зато на входе сидит похожий на бульдога охранник, который, если вцепится, то уже не отцепится, а может, и загрызёт. Словно в подтверждение этой характеристики охранник подвигал челюстями и с подозрением глянул на Нырка из-под выступающих надбровных дуг.
Лица клиентки Нырок так толком и не видел: нагнувшись к прилавку, она что-то рассматривала под стеклом. По её примеру Нырок также решил ознакомиться с выставленным товаром.
Ювелирные изделия, продаваемые в отделе, соответствовали его названию «Золотой-бриллиантовый» и были изготовлены, в основном, из этих дорогостоящих материалов. С их сверканием могла соперничать разве что сияющая физиономия Нырка, которому клиентка, имеющая средства для подобных покупок, нравилась всё больше. Разглядывая прилавки, Нырок тоже заинтересовался одним кольцом – с оригинальным бриллиантом в форме сердечка – и подумал, что неплохо бы такое колечко отсюда умыкнуть. Нырок так размечтался об этом, что проглядел, как богачка в колье покинула отдел и, припустив за ней, догнал только у супермаркета, занимавшего в торговом центре большую часть первого этажа.
Наблюдая, как девушка выбирает в супермаркете продукты, Нырок мог наконец-то рассмотреть её получше. Тёмные мягкие волосы спадали ей на лоб и закрывали его почти до бровей. Хорошо видимые на незагорелой коже брови были изогнуты, придавая несколько худому, но вполне милому лицу выражение наивности. Впечатление усиливалось движениями девушки, в которых сквозила застенчивость. И если бы Нырок пятью минутами раньше не видел девицу в дорогом ювелирном отделе, он бы решил, что перед ним школьница, которую родители только-только начали посылать за продуктами на всю семью.
Прохаживаясь по магазину, Нырок взял с полки коробку самых лучших конфет, сунул их у кассовой зоны в чью-то переполненную тележку, и когда конфеты проехали кассу, вышел и коробку забрал.
Вскоре появилась с продуктами девушка в колье. Она сложила купленное в пакеты и направилась
