пробудете здесь?
Он пожимает плечами:
— От двух недель до месяца. Наша квартира разгромлена, и у ассоциации нет свободных мест, чтобы нас переселить.
Я преувеличенно вздыхаю:
— Замечательно. Тогда нам нужно поговорить позже, потому что этот образ жизни не продлится долго, если ты думаешь, что будешь каждое утро наводить марафет в ванной и заставлять меня опаздывать на работу, — я указываю на его член, который прикрывает полотенце, и качаю головой. — И этого больше никогда не повторится. Я уже говорила тебе держать свой член подальше от меня.
— Это не то, с чем я могу помочь, Мия, — он хватает себя за полотенце. — Это то, что ты делаешь со мной. Не отрицай, что ты тоже хочешь меня, — его захват заставляет узелок ослабнуть на его талии, и прежде чем я успеваю подготовиться, мне открывается прекрасный вид на очень длинный и очень твердый член Итана.
Я кашляю, разворачиваясь лицом к двери, понятия не имея, как реагировать.
Ух ты!
Итак, это то, чего мне так не хватало. Мои яичники исполняют счастливый танец, в то время как мой не сексуализированный мозг кричит, чтобы я взяла себя в руки.
— Ты сделал это нарочно, — говорю я, не в силах смотреть ему в глаза. — Агрх, я тебя ненавижу.
Он подходит ко мне сзади и дышит мне в ухо. Его длина впивается в мои булочки, делая меня влажнее с каждой секундой:
— Борись со мной, маленькая овечка. Это лишь заставляет меня хотеть тебя еще больше.
Мне не нужно оборачиваться, чтобы увидеть ухмылку на его губах. Я уже знаю, что она там.
Какой идиот.
Итан всегда делает что-то, чтобы разозлить меня, но это удар ниже пояса. Неуместные сексуальные домогательства для него не являются чем-то необычным. Часть меня задается вопросом, серьезно ли он. Но я не позволяю этой мысли задерживаться слишком надолго. Отношения — не очень хорошая идея. У нас нет совместного будущего.
Уилл знает, что я ненавижу Итана, но он понятия не имеет почему. Я была маленьким грязным секретом Итана, и эта мысль вызывает отвратительное чувство, от которого меня выворачивает наизнанку. Но я не могу игнорировать то, что он заставлял меня чувствовать, когда я была ребенком. Или то, что он заставляет меня чувствовать прямо сейчас.
После смерти своего отца Итан появился на нашем пороге, как будто подмененный совершенно другим человеком. Затем он переехал в Филадельфию вместе с Уиллом, когда подписал контракт с «Флайерз». Мой брат был в восторге, так как его только что вызвали из молодежной команды, и он был готов снова играть бок о бок со своим товарищем по школьной команде. Итан был холоднее и более замкнут, чем раньше, медленно отдаляясь от меня с течением времени, пока все, что не осталось между нами — это гнев и неразрешенное сексуальное напряжение.
Мои родители были в Аризоне, делали покупки для своего пенсионного дома, когда я вошла в комнату Уилла и обнаружила Итана с голой девушкой верхом на нем. Я была так потрясена, что не обратила внимания на то, что он занимался сексом со случайной цыпочкой на стуле в углу комнаты. Он вынул ее сосок изо рта достаточно надолго, чтобы выглянуть из-за спины девушки и улыбнуться.
— Либо присоединяйся, либо захлопни дверь, — сказал он мне.
Отвратительные слова Итана преследовали меня долгое время. Как и видение того, как он трахает ту девушку, когда я так сильно хотела, чтобы на ее месте была я. Этот инцидент положил конец моей симпатии к нему. Взбешенная, я выпорхнула из комнаты, схватила свои сумки и поехала обратно в универ. С тех пор я взяла за правило избегать Итана, когда это возможно. До этих пор.
Я думала, что оставила этот багаж в прошлом, пока Итан не прикоснулся ко мне прошлой ночью. А потом снова этим утром. Я никогда не была невосприимчива к нему.
Мой желудок переворачивается при мысли о том, что прошлое повторяется. Я должна найти способ избегать его. Пока Уилл рядом, это не должно быть проблемой. Но как насчет таких моментов, как этот, когда у нас есть несколько минут наедине?
После всего, что Уилл сделал для меня, я должна помочь ему, даже если это означает иметь дело с Итаном. Две недели, когда Итан спит на моем диване, не должны быть такими уж тяжелыми, хотя я сомневаюсь, что он облегчит мне задачу. По крайней мере, я так думаю.
Итан шлепает меня по заднице, заставляя подпрыгнуть. Вместо крика он срывает стон с моих губ.
Он смеется:
— Хорошего дня, принцесса.
Твою. Мать.
7
Мия
Кларк Мёрфи нависает надо мной, пока я набираю последние несколько предложений своей последней статьи и отправляю электронное письмо редактору. Ее цветочный аромат наполняет мои ноздри, когда она перекидывает свои длинные каштановые волосы через плечо. Одетая в обтягивающую юбку и розовый топ, которые были на ней вчера вечером, она ставит мой завтрак на стол и садится рядом со мной.
Кларк отклеивает обертку от своего сэндвича и вонзает зубы в него, громко чавкая мне в ухо:
— Этим ты сделаешь себе имя, Мия. Это одна из твоих лучших историй.
Я пожимаю плечами, откидываясь на спинку стула:
— Может быть. Мне нужно что-то получше, чем возможная растрата школьных средств. Оборот наркотиков, который исходит из «Олд Сити Рекордс», может стать золотой жилой.
Ее глаза и рот раскрываются одновременно:
— Это же может быть опасно. Тебе придется общаться с преступниками, если ты хочешь их арестовать.
— Мне нужно чтобы эта зацепка принесла результат. Каждый раз, когда я думаю, что у меня есть что-то стоящее, они переносят свою деятельность в другой магазин.
— Что, если человек, предоставляющий тебе информацию, является тем, кто управляет оборотом, и он пытается отвлечь твое внимание?
Я открываю свой сэндвич и откусываю кусочек, позволяя мясному благоуханию наполнить мой рот — взрыв сыра и бекона превращает меня в хищного зверя. Я должна начать зарабатывать больше денег, чтобы позволить себе полноценно питаться три раза в день. Вместо этого я предпочитаю тратить деньги на поиск потенциальных зацепок, хотя могу продавать статьи другим газетам, чтобы быстро подзаработать немного денег. Внештатная журналистика хорошо оплачивается, если ты можешь раскопать нужную грязь.
— Знаешь, мы могли бы вместе поработать над секретной операцией. Две пары рук и глаз лучше, чем одна, — Кларк поднимает кружку с кофе, стоящую перед ней на столе, и залпом выпивает оставшуюся жидкость, прежде чем с глухим стуком поставить ее обратно. —
