— еда в столовых была бесплатной для учащихся. В кафе — нет, там надо было платить и цены там были такие, что дешевле в хорошем ресторане поесть, но вот в столовой… я с удовольствием воздавал должное кулинарным изыскам поваров Академии.
Именно там я и заметил девушку с польским именем, которая так хорошо знает Шекспира — она быстро взяла себе два бутерброда, налила чаю в термос и вышла. Выскочив за ней я успел увидеть как она завернула за угол. Поспешил туда и увидел сразу за углом — лестницу, на которой сидели несколько девушек и парней. Все они были одеты в форму Академии, что вообще-то говоря здесь редкость. Обычно только галстук куда-нибудь повяжут… или шейный платок — у девушек.
— Всем привет! — радостно здороваюсь я и вижу недоумение на лицах. У большинства — недоумение, а вот девушка с именем польской королевы — тут же начинает съеживаться. Втягивает голову в плечи и отводит глаза, стараясь не встречаться взглядом. Нехорошие признаки, да.
— А… вот ты и пришел… — говорит парень, вставая со ступенек: — наконец понял свое место, а? Не могу сказать, что рад… но раз уж ты на дне, придется чаще видеть твое унылое лицо. Меня зовут Чон Хва и я главный среди «голоногих» этой школы.
— О. Меня зовут Кента, я недавно перевелся, прошу любить и жаловать… то есть конечно — позаботьтесь обо мне и все такое. — говорю я, чувствуя, что тут еще больше странностей чем кажется. Чон Хва? Кореец? Голоногие? Раньше голоногими называли крестьян, они вечно работают на рисовых полях по щиколотку в грязной воде, босиком… или в гэта. Но ноги все равно голые. По-нашему — без портков.
— Что же… вижу, что ты рухнул с небес на землю как Икар в знаменитой греческой трагедии — кивает Чон Хва: — было время тебя с Богохульницей вместе видели. Вы прямо душа в душу были. Что случилось? Она поняла, что ты — голоногий? И почему форму не носишь?
— Честно говоря у меня сейчас больше вопросов чем ответов — признаюсь я: — Богохульница? Голоногий? Нет, я не скажу, что семья у меня богатая, но все же на штаны деньги у меня есть.
— Ха-ха-ха! — покатывается со смеху Лидер Голоногих, указывая на меня. Никто кроме него не смеется. Более того — смотрят мрачно.
— Очень смешно — заключает Чон Хва и оглядывается вокруг: — чего не смеетесь? Он же очень смешно пошутил!
— Хватит над новеньким издеваться — говорит пухленькая девушка с розовыми хвостиками, она встает и протягивает мне руку на европейский манер: — меня зовут Мана Есико. Е-тян, так меня зовут мои друзья… если бы они у меня были. Это вот — Изуми-тян — она показывает на худощавую девушку в очках, потом переводит взгляд дальше: — Охара-тян, Ли-тян, Ма-кун, Локи-кун… не спрашивай почему такое имя и эта вот гайдзинка — Я-тян.
— Я не гайдзинка! — упорствует Ядвига, по-прежнему не поднимая взгляда на меня: — я тут родилась! И…
— Гайдзинка во втором поколении значит. — уточняет Е-тян: — ну а с тобой какая история, телевизионный красавчик? Что, тоже социальный контракт?
— Социальный контракт? — вспоминаю, где видел это слово ранее. Точно! На документах о переводе в Академию, так и было написано — «социальный контракт».
— Ага. — кивает Е-тян, тряся своими хвостиками: — таких тут называют голоногими. Официально все студенты и учащиеся здесь равны в правах и нет предвзятого отношения ни к кому, но это дерьмо собачье. Конечно, как же нет разницы, когда у одних родители простые работяги, а у других — самые богатые люди префектуры. А если допустим того же Сигурда взять, то и вовсе — страны! А Богохульницы — это троица сучек, которые над другими издеваются… с попустительства Студенческого Совета и Администрации Академии!
— То есть Марика-тян — Богохульница? — уточняю я.
— Да. Шлюха-Мария, так мы ее тут называем! — гордо трясет хвостиками Е-тян.
— Я не одобряю такое прозвище, но могу понять ваши чувства — киваю я: — согласен, ее пренебрежение моральными рамками вызывает вопросы, но…
— Ты то чего ее защищаешь? — фыркает Е-тян: — кто она тебе? Тебя же отшили и на дно бросили, а ты тут…
— Марика-тян — мой друг. И я обещаю, что поговорю с ней насчет ее поведения. Не обещаю, что оно изменится, она в конце концов взрослый человек… кхм. В смысле — достаточно умный человек чтобы решать самой. — говорю я, чувствуя себя словно на лезвии ножа. Что-то тут происходит и мне это что-то нравится все меньше. Самое противное что Марику-тян я совершенно точно могу назвать своим другом, мне нравится то, что она действительно любит Большого Та и не боится ни черта на своем пути, нравится ее непосредственность и ее бесшабашность, но… есть и другая сторона. И я сейчас на нее смотрю. Просто одного взгляда на эту группку достаточно, чтобы понять — это и есть те самые легендарные «неудачники» или «loser’s», которые есть в любой школе. Парии. Отбросы общества. Те, которых никто не уважает и все гоняют. И необычность этой группы в том, что они были слишком обычными на первый взгляд. Подростки обычно травят тех, кто отличается от них — весом, размерами, внешностью в том числе. И этих бедняг всегда видно издалека. Тут же — на первый взгляд все нормальные, а Ядвига с Изуми и вовсе красотки, таких в обычных школах не травят. Но после объяснения Есико, все становится на свои места. В Академии не столь важно, как ты красив или силен или даже успешен в учебе. Важно — кто твои родители. И несмотря на все усилия Администрации по установлению равенства между учащимися — все знают, у кого папа — миллиардер, у кого — начальник полиции, у кого — мэр города, а у кого — простой работяга. Видимо тут есть и так называемая социальная квота для таких как я или остальные «голоногие», но и отношение к ним другое… и поэтому они носят форму Академии полностью — пиджак, брюки, туфли, жилетку. Это даже не потому, что позволить себе другую одежду не могут, нет. А потому, что одень такой «голоногий» любую другую одежду в этом мире мажоров и детей миллиардеров — засмеют тут же. Как результат ношение полной формы стало чем-то вроде знака «я — голоногий». Интересно, вот Администрация Академии знает о ситуации или нет? Они на полном серьезе считают, что достаточно системы поединков, чтобы буллинг не превращался
