почему-то начало довольно сильно знобить.
Айрина ушла передавать списки покупок слугам, а Сахана раскладывала вещи в гардеробной. Дел на сегодня у нее не было никаких. Тоска подступала к горлу, будто бы сжимая вокруг него рабский ошейник. Женщина с такой злостью думала о своей жизни, что будь в ней, как в старые времена, хоть капля магии, уже бы обязательно что-то произошло.
Энергия бурлила внутри нее, требуя выхода и Сахана придумала, чем займется. Закончив с вещами, она побежала на первый этаж в надежде встретить Айрину. Не хотелось думать, что будет если та ушла в лабиринт подсобных помещений. Но Айрина стояла в холле провожая слугу и, увидев Сахану улыбнулась.
— Ты что-то хотела, милая?
Сахана вернула ей улыбку и ответила.
— Если можно, я бы хотела некоторые масла и травы, которые должны быть в каждом доме в достатке, и, если ты будешь так любезна, то немного косметики, я хочу… – женщина почувствовала, что голос прерывается. Хочу стать прежней? Хочу прихорошиться к приходу Алкида? Хочу что?
Но Айрина поняла ее недосказанность.
— Мне нужна минута, подожди меня в столовой.
Сахана прождала далеко не одну минуту. Хозяйка будто бы вовсе забыла про нее и занялась чем-то другим. Женщина обошла столовую несколько раз, разглядывая камин, стоящий здесь скорее для уюта – в доме было центральное отопление. Узоры и завитки на покрывающих его изразцах были весьма интересными.
Айрина приоткрыла дверь и позвала ее. Они прошли в кладовую. Здесь было очень много всего. Сахана будто бы оказалась в магазине сладостей.
Когда Алкид сказал, что живет в городе, он имел ввиду, что город рядом действительно есть и добраться до него при хорошей погоде можно быстро. Но долгие зимы не баловали здешних людей хорошей погодой, поэтому очень многие вещи, продукты, которые хранились долго, средства для хозяйства и все, что может внезапно понадобиться закупали с большим запасом.
Сахана прошлась вдоль полок, уточняя сколько чего она может взять, радуясь богатству выбора.
— Я смешаю кое-какие вещества и… – она натолкнулась взглядом на нужную банку. – Это я тоже возьму. Если ты не боишься, что я причиню тебе вред, то поделюсь с тобой. Мне нужно хотя бы выглядеть как раньше. Это поможет.
Айрина рассмеялась.
— Ты очень красивая, это бросается в глаза и так. Неужели может быть лучше?
Сахана вежливо растянула губы в еще одной синтетической улыбке и вдруг застыла на месте. Что-то сияло на дальнем стеллаже. Девушка подошла и оказалась перед деревянными шкатулками наставленными одна на другую. Верхняя была приоткрыта – из нее и исходило свечение. Будто бы в трансе Сахана протянула руку и распахнула ее, уставившись на небольшой синий камень. В тусклом сумраке кладовой было видно, что он светится сам по себе.
— Это топаз? – замирая вот восторга спросила она.
За спиной раздался шумный вздох. Сахане вдруг показалось, что сестра хозяина чем-то недовольна. Но Айрина подошла к ней и тоже посмотрела в коробку без всякого трепета.
— Нет, конечно. Почему ты так решила?
— Он же синий!
— Видимо, от лампы отсвечивает, – отмахнулась Айрина, – они же все белые – это не драгоценности, иначе бы не лежали в кладовой. Это магические камни вашниров. Все одинаковые и бесполезные. Они принадлежат брату и обычно хранятся у него в кабинете. Надо убрать их отсюда, видимо наш слуга, разбирая вещи после поездки подумал, что это сувениры и принес в кладовую. Зачем только брат брал их с собой? Кому может быть интересна эта ерунда?
Сахана открыла следующую коробку и увидела совсем другое. Теперь камень светился живым золотом, будто бы звезда.
— И этот белый?
— Да, – подтвердила Айрина, не замечая яркого золотого свечения, залившего кладовую.
И Сахана вдруг вспомнила, как в прошлой жизни с ней уже такое было на приеме в доме мецената. Только камень был розовым. Она тогда восхитилась тем, какой это был невероятно красивый цвет – не детский, не поросячий, не коралловый, а нежный и холодный, вызывающий желание коснуться его, желание носить этот цвет на себе. Тогда камень лежал среди других экспонатов, самые ценные из которых были убраны под стекло, а этот – как сувенир лежал на подушке, открытый и беззащитный. Сахана тогда спросила коллегу, почему такой красивый камень не спрятали в витрину, как другие ценности, а тот странно посмотрел на нее и поинтересовался – что особенного в белом, непрозрачном булыжнике? Получается, что их видели не все. Сахана отшутилась, что красота есть во всем. Не веря своим ушам, она тогда коснулась камня, и он ответил ей живыми розовыми волнами, расходящимися из-под пальцев.
Сахана захлопнула шкатулку с золотым камнем и вернулась к синему. Он еле светился и выглядел более безопасным, чем золотая звезда, так что она аккуратно прикоснулась к нему кончиками пальцев. И мир стал ледяной пустыней, камень будто бы забирал все тепло вокруг себя, высасывая его из мира через ее тело. Ужас охватил женщину, которая на мгновение успела даже попрощаться с жизнью. Айрина оттащила ее за руку. Сахана чувствовала, что дрожь проходит по телу, забираясь под каждый сантиметр ее теплой одежды.
— Что случилось? – спросила хозяйка дома. –Это выглядело странно, извини, что я так дернула тебя.
— Он холодный! – воскликнула Сахана.
Айрина тоже тронула камень, но будто ничего не почувствовала и поставила шкатулку на место. Она посмотрела на дрожащую Сахану и коснулась ее рук.
— Все понятно, ты совершенно измучена магией вашниров после путешествия. И абсолютно замерзла. Идем отсюда, тебе нужно выпить немного чаю, милая. Руки будто лед.
— Ты права, идем, – согласилась Сахана, косясь на полки с камнями. Она уже взяла все необходимое.
Глава 3. Первые шаги
К ужину Сахана вышла с вернувшимся чувством собственного достоинства. Она убрала воспоминания о Нормане, как происходившие не с ней, а с незнакомой дикаркой в дальний угол сознания, изменив на них взгляд с участницы до наблюдателя.
Остаток дня она провела в своих комнатах, принимая ванну, укладывая волосы, выбирая наряды и подчеркивая косметикой губы и глаза. Сейчас на ней было изумрудное платье до колен, расшитое по низу цветочными узорами, волосы цвета светлого дерева она пустила по плечам мягкими волнами. Теперь, когда они снова сияли, легче было смотреть на себя в зеркало. Глаза стали глубже и больше, губы Сахана подвела естественным цветом, подчеркнув их пухлость
