еще пара приставных столиков и два стула. Саша приветствовал ее кивком, но не указал на единственное незанятое сиденье, а подъехал на стуле к одной из шахматных досок в отдалении. Он сжимал в кулаке обрывок телеграммы, и Танино сердце забилось сильнее. Весточка из Москвы? Возможно, последние новости о здоровье ее дедушки?
Саша сощурился, глядя на бумагу, потирая свободной рукой подбородок. Подумав немного, он перевел прищуренный взгляд на шахматную доску.
— А! — Его лицо просияло, когда он сделал ход конем и щелчком сбил слона невидимого противника.
Танины плечи поникли. Разумеется. Одна из бессчетных шахматных партий по переписке с его приятелями с Лубянки и резидентами по всему миру. Она переступила с ноги на ногу в ожидании.
— Сотрудник Морозова. — Саша обратил к ней тонкую, как проволока, улыбку. — Я решил, что пора нам обсудить... ваши задачи в пражском штабе. А именно то, что ты с ними не справляешься.
Таня почувствовала себя так, будто проглотила кусок льда, но сдержала все возражения.
— Я... Я завербовала больше десяти агентов за два года в Мадриде, — наконец выдала она. — Один из них — атташе британских королевских ВВС. Он дал нам... Дал крайне важные сведения касательно дискуссий в НАТО.
— Было дело. — Саша прокатился мимо нее, пробираясь к другой доске.
— Еще не прошло двух лет с тех пор, как советские танки вошли в Прагу для подавления восстания, — сказала Таня с растущей паникой в голосе. — Люди глубоко сомневаются в нас, у нас мало друзей среди чехов.
— С этим сталкиваются все мои сотрудники, — отмахнулся Саша.
Таня сжала за спиной кулак.
— Я была лучшей выпускницей академии. И лучшей в МГУ.
— Да, да. И мы все знаем о заслугах твоей семьи. — Саша сделал ход какой-то фигурой. — Но что ты делаешь для меня здесь, в Праге?
Таня сжала зубы.
— Это... — Она сглотнула, пытаясь оросить пустыню во рту. — Нужно время, шеф, чтобы ознакомиться с новой средой. Мы сталкиваемся с гораздо большей враждебностью со стороны западных служб здесь, чем в Мадриде. Я строю... Строю отношения. У меня несколько разработок в процессе. — Она опустила взгляд. — Я понимаю, что глава штаба ЦРУ агрессивно ведет вербовку, и не хочу переусердствовать, не приняв необходимых мер предосторожности... Но вы правы, товарищ. Я буду стараться.
Еще один щелчок, еще одна фигура упала.
— Все знают, на что способен Морозов. Я уверен, ты будешь достойна своей фамилии. — От улыбки на пухлых Сашиных щеках по спине Тани пробежал холодок. Саша подкатился к своему столу и махнул в сторону доски в дальнем углу. Все фигуры были расставлены в начальной позиции. — Давай, Морозова. Сядь. Хочешь сыграть?
Таня колебалась, ее пальцы сжали спинку пустого стула. Она была совершенно уверена, что играет слишком много партий одновременно.
В дверь Сашиного кабинета дважды резко постучали, затем она распахнулась.
— Извините, товарищ Кометский, я искала... А. Товарища Морозову. — Надя ухмыльнулась. — У меня есть информация, которую вы запросили, по студентке в разработке. Ну, вы в курсе. Похоже, ее можно убедить...
Таня отпустила стул, на который готовилась сесть. Студенты были Надиными рекрутами. Но напряжение в улыбке ее напарницы росло с каждой секундой.
— О! О да, разумеется. Спасибо, товарищ. — Таня поспешила к двери. — Идемте, я покажу вам, как читать досье. Отличная возможность научить вас самостоятельно справляться с делами.
— Буду очень рада. Только если шеф закончил, — добавила Надя, застенчиво взглянув на Сашу.
Его губы скривились в ухмылке.
— Идите, мои дорогие, мы всего лишь болтали.
Как только они вышли за пределы слышимости Сашиного кабинета, Таня повернулась к Наде.
— Прошу, это твоя разработка, я не могу забрать ее у тебя.
— Тебе нужно повысить свой рейтинг вербовщицы, чтобы Саша от тебя отстал. К тому же ты начальница — у тебя приоритет. В общем, вот. — Надя обнажила десны в широкой улыбке. — Когда разберемся с досье, думаю, нам обеим стоит посидеть в университетской библиотеке. Проверить, как там наша подруга.
Таня взяла запрос, который заполнила ранее. Андула Злата.
— Совершенно согласна. — Она запустила руку в карман и сомкнула пальцы на обломке кристалла, который забрала у конструкта. — А потом я бы хотела провести собственное расследование.
***
Джордан сняла трубку на седьмом звонке и не дрогнула, когда Гейб сказал:
— Представь нас.
Она даже не взглянула на него в тот вечер, когда он вошел в бар «Водолей» в припорошенном снегом пальто. Дым ел его глаза. Он стянул перчатки и положил их в карман, пока спускался в темный подвал.
В углу, за колонной находился полукабинет, за которым вчера он обрабатывал Драгомира. Гейб перекинул пальто через руку.
В полукабинете сидел мужчина и читал. Высокий симпатичный блондин, в юности фехтовальщик или гимнаст. На нем были твидовый пиджак и шелковый галстук, и тот и другой, Гейб мог поспорить, стоили больше, чем весь его собственный гардероб. Увидев Гейба, британец захлопнул книгу. «Моя цель — звезды»[11] — Гейб никогда о такой не слышал, может, стихи? И улыбнулся лишь уголками губ, не обнажив зубов.
Огонек в синих глазах британца указывал на озорной или плутовской нрав.
— Добрый вечер, приятель. Прошу. — Он указал рукой через стол.
Гейб сел. Возле его локтя появился бокал.
— Джордан говорит, вы тот самый, с кем мне надо встретиться.
— Несомненно. — Британец выглядел не старше Гейба — разве что чуть-чуть, — но голос говорил об обратном. Притворство, подумал Гейб, а может, и нет. Это был мирок внутри его привычного мира, с собственными тайнами. — Я определенно тот самый, и уйма людей желает со мной встретиться время от времени.
— Я Гейб Причард.
— Алистер Уинтроп. — Рукопожатие было уверенным, но не крепким, выверенным и не спонтанным. — Четвертый. Атташе Ее Величества по культуре. А вы, как я понимаю, аналитик в американском департаменте... сельского хозяйства, верно?
— Торговли, — поправил Гейб.
— О, торговли, ну конечно. — Уинтроп сложил руки на столе. — Нам нравятся наши
