ничего нельзя с этим сделать? — осторожно поинтересовалась. Не может же такого быть?! Всегда найдется какой-то выход. В конце концов Вирон может жениться на этой ведьме, делов-то. Ради спасения мира можно пожертвовать собой! — Может стоит подумать о свадьбе с этой Маритой? — предложила, крепче вжимаясь в мужчину, на котором лежала абсолютно голая. — Сколько у тебя осталось времени?
— Нет! — ответ Вирона прозвучал очень резко. — Марита — единственная ведьма в моем мире, которая владела темной магией. Получив власть лиэры, она пробудит к жизни темные силы, противостоять которым мы не сможем. Очень давно в моем мире водилось много нечисти, власть принадлежала демонам. Мой предок собрал белых магов и направил их на борьбу с демонической верхушкой. Война длилась почти сотню лет, нечисть удалось победить, демонов заперли глубоко под землей, но оставшиеся в живых маги практически истощили свои резервы, поэтому магии в нашем мире осталось не так много. Марите каким-то образом удалось заполучить доступ к магии демонов, но она мечтает о большем… Я не пущу зло в свой мир! — мужчина прижался губами к моему виску, а я ощутила, как запылали его руки, обнимающие меня.
— Отец Нинель был магом. В молодости он частенько шастал по иным мирам, где не отказывал себе в удовольствиях. Накладывая на меня проклятье, Марита не предполагала, что где-то существуют её кровные родственники. Она считала Нинель — единственным препятствием на пути к власти. Сотни лет Магистр искал способы снять проклятье Мариты, пока не додумался до…этого… — Вирон вновь коснулся губами моего виска. — Мы искали тебя во многих мирах, И-ри-на! — мужчина поцеловал мои губы и я почувствовала, что Вирон готов продолжать.
— Подожди! — решительно потребовала, отстраняясь от него, потому что твердое свидетельство его дальнейших намерений уперлось мне в живот. — Ты хочешь сказать, что я и Марита-родственники?
— Да, кто-то из твоих далеких предков приходился родным братом или сестрой Марите.
— И поэтому ты попросил меня стать твоей женой? — я начала закипать.
Конечно, не надеялась, что молодой, красивый мужик моментально воспылал ко мне такой страстью, что захотел жениться, но узнать о том, что меня хотят только потому, что я чья-то там прапрапраправнучка — неприятно. В конце концов у меня прекрасная семья (досадливо прикусила губу, вспомнив о предательстве мужа), чудесные дети, внучка, друзья, работа… И вообще, я живу в другом мире! С какой стати я должна бросить всё и спасать чужой (заметьте, не свой) мир?!
— И-ри-на! — недовольно прикрикнул Вирон, когда я, прикрывая обнаженные прелести найденным на кровати покрывалом, заметалась по комнате в поисках одежды.
Старательно глуша в себе обиду, заговорила, вываливая на мужчину всё, что успела надумать:
— У меня уже есть муж! А ещё у меня есть дочь, сын, внучка… В моем мире у меня есть квартира, она не такая шикарная, как ваш замок, но нам хватает. Есть друзья, работа… У меня прекрасная жизнь!.. И ничего этого, — я огляделась по сторонам, — мне не нужно! — уверенно заявила, глядя глаза-в-глаза мужчине. — Поищите себе кого-то помоложе, Вирон, — посоветовала человеку, в глазах которого рождался ураган. — Мне — пятьдесят и я слишком старая… Я же в матери тебе гожусь! Представляешь, как будут смотреть на нас люди? Ты — молодой, красивый, а у меня морщины… и фигура уже не та после двух родов… и в спортзал я не хожу… — смотрела на мужчину, у которого с каждым моим словом брови всё выше и выше взмывали на лбу.
С грацией дикого зверя, ничуть не стесняясь своей наготы, мужчина поднялся с кровати и подошел вплотную ко мне, мягко приподнял за подбородок:
— Мне пятьсот, последние триста, после гибели Нинель, я жил без женской ласки… — непроизвольно ахнула. Триста лет такой красавчик обходился без женщины?! Вот поэтому он был так активен сегодня ночью. Наконец-то дорвался до женских прелестей. — А что касается твоих морщин… — мужчина обхватил рукой меня вокруг талии и развернул нас обоих в сторону зеркала.
Увидев отражение в зеркальном полотне, сжалась в комок. Оттуда за нами следила парочка — обнаженный мужчина (Вирон) и укутанная в голубое покрывало девушка, которую он придерживал за талию. Заволновалась, делая шаг в сторону зеркала. Девушка тоже шагнула вперед. Она мне кого-то смутно напоминала. Подошла ещё ближе и уставилась на знакомое лицо. Это была я! Точно я! Безусловно я! Моргнула — отражение ответило, протянула руку — девушка в зеркале повторила моё движение. Рядом с Вироном стояла я, но только… лет на тридцать моложе. Напряглась, стараясь припомнить, как я выглядела в молодости. Вот именно так! Огромные глаза без отечностей, аккуратные бровки вразлет, которым не требовался татуаж, пухлые губы и ни единой морщинки на лице и шее! Опустила глаза на руки — чудеса… руки молодой девушки! Не стесняясь присутствия рядом Вирона, сбросила на пол покрывало — стройная фигура, ни жира, ни апельсиновой корки на бедрах, ни беременных растяжек… Такое бывает? Магическое превращение? Снова закуталась в покрывало и восторженно посмотрела на мужчину рядом, который с абсолютно спокойным видом наблюдал за моим удивлением.
— Это как? Это надолго? — в первую очередь задала животрепещущие вопросы.
— Навсегда! — услышала ответ. — Моя избранница проживет столько сколько и я. Стареем мы очень медленно.
— Спасибо! — в порыве искренней благодарности дернулась, чтобы обнять Вирона, но тормознулась на полпути. — А когда я вернусь к семье, как мне объяснять всё это?
Лицо Вирона накрыла тень, мужчина властно притянул меня к себе, накрывая рукой макушку. В ту же секунду воспоминания замелькали в голове как пленка киноленты.
— Ты хочешь вернуться к нему? — прозвучал рядом голос, которым при желании можно было лед резать.
И вот я заново переживаю день, который разбил мою семейную жизнь на "до" и "после". Вхожу в спальню и вижу голую девицу, которая трется на моем муже. Его и её стоны, пошлые шлепки. Самоуверенная нахалка смотрит в упор, вещая о любви Владьки к ней. Я рыдаю на плече у Лидуси.
— Или ты хочешь быть здесь? — теплое дыхание согревает ухо.
Новые кадры замелькали в сознании. Прошлая ночь. Нежные объятия, ласковые поцелуи, тихий шепот, сплетенные воедино тела. Хаос и полная растерянность — вот те чувства, что владели мной сейчас.
— Ты останешься со мной? — настойчивый вопрос повторяется, горячие губы обжигают кожу.
— Я не могу… — выдавила из себя, высвобождаясь из жарких рук.
— Почему? — снова лед в голосе. — Неужели после такого ты сможешь простить его, И-ри-на?! Ты вернешься к мужчине, который предпочел тебе другую?!
— Да при чем здесь муж? — искренне изумилась я. — Там у меня дочь и сын,
