и сунула Диллю.
— Вставай. Вынимай оружие. Это, конечно, горе, а не меч, но для начала сойдёт. Ну, кто так делает? Ты ведь правша? Тогда придерживай левой рукой ножны, а правой вынимай меч. Что за дурацкий хват? Большой палец на место. Так. В стойку… Ты пьян, что ли? Не шатайся.
— Фургон, между прочим, едет, — сказал Дилль. — Думаешь, легко стоять ровно, когда пол уходит из-под ног?
— Это даже хорошо — скорее научишься соблюдать равновесие. Носок правой ноги смотрит вперёд, колени чуть согни. Так. Выпад с шагом. Возврат. Остриё выше. Выпад. Возврат. Хм, неплохо. А ты говорил, что ничего не умеешь.
— Меня мастер Оквальд пытался научить, но дальше этой стойки дело не двинулось.
— Нужен второй меч, — сказала Илонна и недвусмысленно посмотрела на Дилля.
Пришлось ему выпрыгивать из фургона и бежать к ближайшей телеге с амуницией. Выпросив у пожилого возчика меч, он вернулся и протянул Илонне оружие.
— Этот ещё хуже, — недовольно сморщилась она. — Ладно, нападай.
Дилль изобразил выпад — получилось нечто странное.
— Что это было? Где выпад? Бей, будто хочешь проткнуть меня насквозь. Что значит «рука не поднимается»? А-а, на меня не поднимается. Всё равно бей, иначе я не смогу показать тебе парирование. Укол! Вот так делается блок. Ещё раз. И ещё. Понял? Теперь я атакую.
Илонна, в отличие от Дилля, не колебалась, делая выпад. И если бы он не блокировал удар, меч вампирши вонзился бы ему в грудь.
— Слушай, ты же могла убить меня! — возмутился он. — Давай полегче.
— Тренировочные удары применяются только при обучении. А ты уже освоил блок, так что не отлынивай. Если ты подставишь мне свою грудь, я буду очень опечалена.
— А-а, значит, ты всё-таки переживаешь за меня?
— Нет, значит, я плохой наставник. Бью!
Дилль вновь блокировал её выпад. А потом ещё раз. И тут он вспомнил мастера Иггера — старик тоже не разменивался на мелочи. Зато Дилль, благодаря своему наставнику, очень быстро научился отражать магические атаки из любого положения. Так почему в фехтовании должно быть по-другому? Вся разница, что в Академии он учился работать с магической энергией, а сейчас орудует мечом.
Вампирша, как заведённая, делала выпад за выпадом, при этом качающийся пол фургона ничуть её не смущал. Один из ударов Дилль пропустил, когда фургон въехал в яму — блок получился плохо, и меч Илонны скользнул по его рёбрам, оставив длинную резаную полосу.
— Ухфш! — прошипел Дилль.
— Сам виноват, — безжалостно сказала вампирша. — И нечего тут изображать гремучего червя. Во время боя молчи, даже если тебе очень больно. Теперь переходим к короткому рубящему удару — сделать полный удар не позволит потолок…
Они махали мечами до тех пор, пока рука у Дилля не начала отваливаться от усталости. Илонна же, несмотря на искалеченные ладони, ни разу не выронила свой меч. Сколько она его ещё мучила бы, неизвестно, но вдруг раздался глухой возглас:
— Хватит лязгать своими железяками, лучше освободите меня.
Они тут же бросились к Тео. Он ворочался на лежаке, пытаясь забинтованными руками содрать с лица повязку.
— Тише, тише, — Илонна осторожно прижала руки Тео к бокам. — Пока нельзя снимать — ты весь в каких-то целебных и невероятно вонючих мазях. Врачеватели сказали, что скоро снимут с тебя это безобразие.
— Тогда дайте чего-нибудь поесть, — Тео перестал дёргаться. — Я бы сейчас бизонобыка сожрал.
— Это хорошо, что у тебя есть аппетит, — Дилль облегчённо вздохнул — если просит еду, значит, идёт на поправку. — Бизонобыка нет, есть немного супа. Илонна, сооруди воронку.
— Я тебя самого через воронку буду кормить, — пригрозила вампирша, и начала кормить Тео с ложки.
Но поскольку фургон трясло, вскоре бинты на физиономии Тео были заляпаны супом и кусочками овощей. Дилль только плечами пожал — он ведь не шутил насчёт воронки. Упрямая Илонна всё равно сделала по-своему.
— Это даже неплохо, — в итоге одобрил Дилль. — Тео, ты когда опять проголодаешься, можешь высасывать суп прямо из бинтов.
Илонна бросила на него негодующий взгляд. Тео пообещал так и сделать, после чего спросил, что произошло за время его вынужденного отдыха. Дилль, который сам почти ничего не знал, коротко рассказал.
— Адельядо с высшими магами угостил тилисцев таким же ледяным смерчем, которым они заморозили нас. Куберт собрал остатки тех, кто не разбежался, и мы отступаем к Тирогису. Говорят, скоро прибудем. Собственно, всё.
— Я ничего не помню, — тихо сказал Тео. — Только зовущие белые вихри и холод. Значит, это и был ледяной смерч? Много наших пострадало?
— Все, кто был в передовых полках, — ответила Илонна. — Кроме вас с Диллем никто оттуда не выбрался.
— Кроме нас?
— Тебя Дилль на себе притащил, — сообщила Илонна, не обращая внимания на его взгляд.
— Мне драконья магия помогла. А вот ты сильно обморозился даже несмотря на мой огненный полог. Но Мейс сказал, что хотя ты и облезешь, как подзаборный кот, но никаких важных частей тела не потеряешь — ни пальцев, ни даже ушей.
— Сам он паршивый кот!
— Тео, я тебе скажу одну вещь, только ты не обижайся. Мейс чуть не погиб, спасая твои конечности, до которых ему, по большому счёту, никакого дела не было. У него на попечении около двухсот раненых, и всё-таки он согласился потратить на тебя последние силы. Поэтому, если ты ещё хоть раз обзовёшь его, я тебе клыки вырву и буду носить на цепочке, как амулет.
Илонна не сильно удивилась — она-то слышала начало разговора Дилля с Мейсом. А вот Тео изумился настолько, что надолго замолчал. Наконец он произнёс:
— Ладно, буду о Мейсе молчать — мои клыки мне дороги, как память о прошлом. Дай мне руку. — Дилль взял в руку забинтованную ладонь вампира, Тео слегка сжал её и сказал: — Прошу тебя принять мою жизнь, воин. Ты спас её, тебе ей и владеть.
— Ты о чём, дружище? — удивился Дилль.
— Так у нас принято — спаситель может распоряжаться жизнью спасённого, — пояснила Илонна.
— И что мне делать с его жизнью? — недоумённо спросил Дилль.
— Хочешь, верни обратно, хочешь, прикажи вспороть живот.
— Зачем мне его кишки? Тео, я возвращаю тебе твою жизнь.
— Вот и славно, — вампир отпустил руку Дилля. — Но долг всё равно за мной.
— Глупости, — фыркнул Дилль. — Ты без разговоров отправился вытаскивать Илонну… Кстати, Илонна, а ты почему не предложила свою жизнь Тео?
— Я это делала, просто ты ничего не понял — мы на своём языке говорили. Тео поступил так же, как ты.
— Та-ак! А почему тогда ты мне не сделала такого же предложения? Я желаю держать твою жизнь в своих жадных и загребущих руках.
— После
