меня, будто из бутылки с пробитым дном, вытекают все знания, а голову заполняет волнение, злость и стыд.
— Ну… Катя действительно водит лучше тебя в младенческом возрасте, — нашелся Костя и принялся инструктировать: — Малая, не бойся на газ нажимать. Давай, правую ножку поставь, а левую… Ага, верно. Сцепление, ага… Черт!
И мы снова остановились посреди дороги.
— Ну, в целом жить можно, — сделал оптимистичный вывод Костик. — Через полгода доедем. Неплохо же? Как раз к новогодним каникулам и пропустив сессию.
Я сжала руль и зубы, уже просто полыхая от стыда. В салоне на миг установилась тишина. Парни напряженно следили за новой попыткой завести машину и тронуться с места, и когда я уже поворачивала ключ в зажигании, смартфон Костика затрещал знакомой мелодией.
— Алло? — он положил ладонь на руль, чтобы я не смела заводить машину, пришлось выдохнуть и откинуться на спинку сидения.
Этот разговор мог надолго затянуться, ведь Костик известный любитель потрепаться.
— Куда? Нет, я могу. Ты только не истери, слышишь? Мы во всём разберёмся, — его голос был успокаивающим. Я даже удивилась, ведь братец ни с кем, кроме меня так не разговаривал. — Всё. Я скоро буду.
Он сбросил вызов и хмуро посмотрел на руль.
— Так. Дальше вы без меня. Такими темпами домой мы попадём только к утру.
— Что случилось?
— Помощь нужна? — ровным тоном задал вопрос пассажир на заднем сидении.
Костик развернулся и посмотрел на Макса, чего я не могла себе позволить, поэтому внимательно слушала.
— Нужна, братух. Малую научи водить. Ну, или возьмите такси и езжайте домой, если боишься с ней ехать, — в этот момент, в его голосе я услышала насмешку. — Я пошел, отсюда недалеко.
— Может, за руль сесть?
После этого вопроса я обернулась и с укором взглянула на парня:
— Ты тоже пил!
— А ты всё видела! — беззлобно подколол Костик. И тут же обратился к Картеру. — И она права. Не надо рисковать.
Парень хмыкнул, но ничего не ответил. И да, нам с Костей прекрасно было известно, что если Макс сядет за руль, то домчит с ветерком, поскольку он любитель экстремального вождения.
— Ну всё, дети мои. Я помчал, — брат потрепал меня по голове и усмехнулся, когда я фыркнула, после чего открыл дверь и вышел, уступая место Картеру, несмотря на моё требование оставить его там, где он сидит. Я даже попыталась дверцу захлопнуть, но ледяной взгляд и вздёрнутая бровь меня быстро отрезвили, вызывая желание позвонить в службу такси.
Тоскливо поглядев в спину уходящему брату в зеркало заднего вида, я вздохнула.
— Я не буду тебя высмеивать, Малая, — неожиданно заявил Картер. — Если ты не будешь лезть мне под кожу.
— Еще скажи, что я тебя затащила в машину, — прошипела я, сжимая руль до легкой боли в пальцах. Ненавижу. Как я его ненавижу… — Я же сказала, что все в прошлом. Забыли. Ничего не было.
— М? — Макс резко развернулся и уставился на меня, продолжая поражать своим безразличием.
Как вообще можно разговаривать с человеком и одновременно заставлять его чувствовать себя пустым местом? У Картера всегда это хорошо получалось. Нет, я ещё помню времена, когда на фразу “Ты будешь моим мужем!” он отвечал улыбкой. Яркой, лучезарной, от которой внутри начинало светить солнце. Я помню времена, когда на робкий поцелуй в щёку он смеялся и щёлкал меня по носу. Сколько лет с тех пор прошло? Пять? Семь?
А сейчас он смотрит так, будто меня нет. Смотрит в пустоту.
— Проехали, — ответила, проворачивая ключ зажигания.
— Не нервничай, — хмыкнул он. — Ногу на газ, взгляд на дорогу. Иначе домой мы сегодня не попадём.
Ну и кто кому под кожу лезет?!
На удивление, дальше я поехала хоть и медленно, но без остановок. Почти. Мотор всё же глох пару раз, но Макс никак не комментировал происходящее. Временами я чувствовала его взгляд на себе. Мне хотелось повернуться и спросить, в чём дело, но на это я решилась только едва мы уже въехали в частный сектор.
— Что?
— Взгляд на дорогу, — холодно потребовал он.
И я в общем-то понимала, что даже возразить не могу. Водитель из меня так себе, а если ещё и отвлекаться на всяких…
— Дыру во мне просверлишь, Картер, — хмуро упрекнула я, продолжая сжимать руль.
Надо ли говорить, что этот невозможный человек никак не отреагировал? Мне пришлось терпеть странную пытку его взглядом, ощущая, как холодные мурашки толпами бегают по коже.
Когда мы наконец доехали до нашей улицы, а я заглушила мотор, то ещё какое-то время не могла двинуться с места. Не то чтобы я хотела оставаться с Картером наедине, скорее, мне не очень нравилось то, что в главном зале горит свет. Отец был дома, что не могло меня радовать. Сталкиваться с ним сейчас и портить и без того не очень хорошее настроение? Ну нет!
— И чего ты ждёшь?
Спрашивает? Я удивлённо обернулась и демонстративно посмотрела на дверную ручку.
— Выметайся! Я тебя привезла? На этом могу сказать: спокойной ночи, сын дьявола!
В машине установилась тишина, которую можно было ножом резать. В смысле, она была тяжёлой, твёрдой и густой.
Картер сунул руку в карман и достал оттуда пачку сигарет, после чего нажал на кнопку стеклоподъёмника и…
— Не смей курить в моей машине!
Парень усмехнулся. Усмехнулся так, что я замерла, потому что слишком давно не видела его наглой улыбки.
— Вышвырнешь меня? — спросил провокационно, щёлкнув латунной крышкой.
И щелчок этот…
Зажигалка не была простой. Металлическая зиппо с какими-то черепами, цветами, цветными камушками. Определённо дорогая. Хотя о чём я? Это же Картер. Он дешевку таскать не будет. И все мои подарки, сделанные вручную, просто выбрасывал, ссылаясь на дешевизну и кривость.
— Дай, — я протянула ладонь, глядя на гладкую железку в его руке.
Макс вздёрнул бровь, но протянул требуемый предмет и с холодным интересом проследил за тем, как я осторожно, словно сама боясь того, что делаю, открываю зажигалку, прокручиваю кресало, высекая искры и… со знакомым щелчком опускаю латунную крышку.
Сердце колотилось где-то в горле. Я понимала, что это бредовая мысль. Идиотская. Но отчего-то мне и самой хотелось в неё верить.
Я не помню, чтобы Дамир курил. За весь вечер, пока мы пили коктейли, он не выкурил ни одной сигареты…
— Малая, тебе пора домой, — Картер выхватил зажигалку из моих рук.
Заглянула в его равнодушные глаза и тряхнула головой. Макс не мог быть там, он не мог со мной… А если бы и он… Разве не отправил бы меня в больницу,
