Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
Кавказе, было…
– Так это сам Лаврентий Берия вам орден вручал? – подал голос штатский.
– Ну, кроме меня там более чем хватало отличившихся бойцов и командиров, которых награждали в штабе фронта в начале февраля сорок третьего года. Вполне естественно, что вручал награды представитель Ставки Верховного Командования.
– В числе награжденных был тогда Серго Берия?
– Конечно. Как и вся наша группа. Те, кто остался в живых, – сказал я. – Все были награждены орденами и медалью «За оборону Кавказа». Всех офицеров повысили в званиях, да и сержантов тоже, – добавил я, вспомнив, что весной сорок третьего я стал старшиной.
– Что еще можете сказать о Серго Берии. Чем он потом занимался?
– Вы ведь не хуже меня знаете, что в разведке и контрразведке не принято интересоваться, чем занимаются другие, – улыбнулся я. – Знаю, что после Кавказа Серго работал в Иране. Во время Тегеранской конференции занимался радиоперехватом разговоров англичан и американцев.
– Как это, он шпионил против наших союзников? – штатский удивленно посмотрел на подполковника.
– Помолчи, – бросил тот. – Продолжайте, Виктор Васильевич.
– Еще знаю, что Серго выполнял разведывательное задание в Северной Африке. После этого поступил в Военную академию связи в Ленинграде. Уже учась в академии, продолжал выполнять задания разведки Генштаба. В сорок четвертом в составе оперативной группы военной разведки был десантирован в тыл противника на территорию Словакии. После выполнения задания вместе с партизанами выходил с боями к нашим. Уже после войны, окончив академию, Серго ушел из разведки и занялся конструированием ракет. Но только на нашей последней встрече я узнал, что орден Ленина и Сталинскую премию Серго получил за создание первой нашей противокорабельной ракеты [16]. Это настоящий боевой офицер, вполне заслуженно получивший досрочно очередные воинские звания и ставший полковником в двадцать девять лет, – твердо закончил я.
– Так-так, – соглашаясь со мной, кивнул подполковник и в очередной раз заглянул в свою бумагу. – А как вы в таком случае объясните факт, что при обыске в доме, принадлежащем семье Берии, в комнате инженер-полковника Берии была обнаружена портативная радиостанция. По заключению наших экспертов, с ее помощью можно поддерживать связь с Лондоном, – подполковник ехидно посмотрел на меня.
Несмотря на всю серьезность ситуации, я фыркнул, с трудом сдерживая рвущийся из груди истерический смех.
– Что вы себе позволяете, Черкасов? – повысил голос штатский.
– Отправьте ваших экспертов подметать улицы Москвы, там им будет самое место.
– Не паясничайте, Черкасов. Поясните, что вы имели в виду, – нахмурился подполковник.
– Как я уже говорил вам, Серго Берия высококлассный радист и радиоинженер. Чтобы не терять квалификацию, он собрал радиотренажер, на котором отрабатывает передачу телеграфным ключом и прием текста на слух. Видел я эту конструкцию. Кроме того, вы, как профессионал, понимаете, – я решил польстить подполковнику, – что сигналы коротковолнового передатчика были бы мгновенно запеленгованы нашей радиоконтрразведкой. Это вам не УКВ-диапазон.
– Поясните, что вы имели в виду, – явно озадаченно произнес подполковник.
– Радиоволны коротковолнового диапазона, излучаясь в эфир, отражаясь от ионосферы, огибают весь земной шар. Поэтому радиостанции этого диапазона используют для связи на дальние расстояния. Ионосфера – это оболочка вокруг Земли, – пояснил я, перехватив вопросительный взгляд допрашивающего. – Кстати, в горах бывало так, что мы со своей коротковолновой рацией не могли связаться на то расстояние, на котором устанавливали связь менее мощные УКВ-передатчики немцев.
– То есть если бы коротковолновой передатчик вышел в эфир, то он был бы мгновенно запеленгован…
– И данные об этом должны бы быть в службе радиоконтроля УМВД по Москве и Московской области, – посмотрел я в глаза подполковника.
– Хорошо, оставим этот вопрос, – произнес подполковник, недовольно посмотрев на штатского. Тот отчего-то виновато съежился.
– Расскажите нам, о чем вы говорили с Лаврентием Берием, находясь у него дома?
– Да как бы и ни о чем. Поздоровался со мной Лаврентий Павлович… Про семью еще спросил, ну и сказал, что напрасно нашу часть после войны расформировали, что придется наверстывать упущенное, – я снова посмотрел в глаза подполковнику. Тот ничего не ответил.
В действительности все было не совсем так, но я не хотел рассказывать, как Лаврентий Павлович дотошно и весьма профессионально расспрашивал меня о захвате американского вертолета. И то, что, прощаясь, он обнял меня… Как будто смерть свою рядом чувствовал… Такое бывает на войне, включается так называемое шестое чувство у людей, долго ходивших под Богом. Одиннадцать лет назад, награждая нас в Тбилиси, он выглядел и говорил совсем по-другому. Хотя это и не удивительно. Я знал, что рабочий день министра Берии составляет двадцать, в лучшем случае восемнадцать часов. И так уже многие годы. С сорок пятого года, кроме руководства спецслужбой, Лаврентий Павлович создавал и руководил Атомным проектом. Трудно поверить, что один человек может быть одновременно талантливым полководцем, опытным разведчиком и контрразведчиком, а еще разбираться в вопросах ядерной физики. Ведь если бы не он, то не было бы у нас атомной бомбы уже через четыре года после окончания самой страшной в истории человечества войны.
– С кем вы еще общались, находясь в этом доме? С кем еще знакомы в семье Берия?
– Знаю Нину Теймуразовну, мать Серго… Супругу Лаврентия Павловича, – пояснил я штатскому. – Естественно, видел ее и поздоровался с ней так же, как и с Марфой, женой Серго. Марфу в тот вечер я больше не видел. Она была в положении и, видимо, не очень хорошо себя чувствовала. Двух дочек Серго трех и пяти лет я не видел…
– Ладно, это оставим. Теперь расскажите нам о целях и задачах вашей формируемой бригады Особого назначения, – заговорил подполковник.
– Насколько мне известно, приказ о создании Особой бригады появился в мае, после совещания, на котором присутствовал начальник ГРУ ГШ генерал Захаров, от разведки госбезопасности генерал Судоплатов и командующий Дальней бомбардировочной авиацией маршал Голованов. Обсуждался вопрос о нейтрализации американского стратегического превосходства в воздухе и недопущению ядерных ударов по нашим городам… Как они это планировали во время корейской войны… Маршал Берия приказал разработать планы проведения диверсий на всех ядерных и стратегических объектах НАТО в Европе. Причем речь шла не только об аэродромах стратегической авиации, но и о военно-морских базах. То есть то, на что должен был быть нацелен наш отряд. Диверсии на военно-морских базах и в европейских портах в случае начала боевых действий могли предотвратить переброску тяжелого вооружения и боеприпасов с континентальной части США. Речь шла о крупных портах в Германии, Франции и Италии. Кроме того, используя тактику итальянских боевых пловцов, мы планировали проведение подводных диверсий против американских авианосных ударных групп. Действуя на территории противника, мы должны были взаимодействовать с нелегальными резидентурами. Да и сами бойцы наших групп должны были уметь действовать в Европе с агентурных позиций,
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
