Даша подскочила.
– Прием! – повторил тот же голос.
На экране проекции была уже не треклятая полоса, а значок телефонной трубки с разлетающимися во все стороны волнами…
– Прием! – крикнули оттуда в третий раз, и на сей раз она узнала: Константин Федорович Осокин, куратор внештатных ситуаций. Услыхать хоть раз на задании его голос – страшный сон любого институтского сотрудника. Но сейчас она была ему рада.
– Прием! – крикнула Даша в ответ. – Прием! Как слышите?..
– Слышим. Доложите обстановку.
– ЧП, – сердце колотилось так, что Даша едва слышала собственный голос. – Уровень сложности – максимальный. Самостоятельно… не устранить. Требуется помощь.
– Поняли, – ответил Осокин. – Ваши координаты?
Дрожащим пальцем она щелкнула на боку датчика кнопку вызова и переключения меню; трубка исчезла – скрылась за столбцом строк… Глаза не сразу отыскали нужное – буквы прыгали, путались… Но вот и заветные цифры.
– Двадцать восемь градусов семьдесят пять…
Дверь позади распахнулась.
Даша схватила датчик, дернула рычаг. Проекция мгновенно погасла.
«Ох, Таффи, не могла полминуты подождать», – стиснула она зубы – и обернулась.
Однако в дверях стояла вовсе не Таффи.
Дашино сердце – в который уже раз за эти злосчастные два дня – решило, кажется, немного полетать.
– С кем Вы только что говорили? – спросил вошедший вместо приветствия; он уже затворил дверь и теперь стоял у изножья ее постели.
– Я?! – глупо переспросила Даша. – Ни с кем…
– Однако я определенно слышал голоса, – он быстро окинул взглядом комнату. – И никого здесь кроме Вас не вижу.
– Да… Таффи… Госпожа Холлис… вышла…
– Знаю. Но кто же тогда говорил?
– Я, должно быть…
– Что, сами с собой?
– Да. Привычка такая.
Он высоко вскинул брови, но возражать не стал.
Наступило молчание.
Принц (а это был, разумеется, он) смотрел на Дашу в упор, а та – на него, хоть оказалось это делом не из легких. Странно: вообще-то робеть ей перед мужчинами не пристало (обычно бывало как раз наоборот).
Впрочем, чему тут удивляться – любая бы сдрейфила, вперься в нее так кто. А принимая во внимания всю совокупность обстоятельств, так и вовсе – простительно.
Дашино досадное смущение, однако, на ее наблюдательности отнюдь не сказалось – и она не без удивления отметила, что и принц, по-видимому, немало стушевался. Во всяком случае, то, что она читала сейчас в его взгляде, трудно было определить как «холодно-горделивую надменность» (наиболее частая из встречавшихся в литературе характеристик, да и изобразительный ряд в общем-то соответствовал).
В остальном же – такой точно, как и должен быть – то есть как она себе представляла. Высокий, плечистый, волосы темные, глаза тоже… Принц, в общем, как принц. Интересно, ее он сейчас так же оценивает?..
От этой мысли в лицо ударила кровь. Покраснеть только не хватало… Долго он еще собирается вот так сверлить ее взглядом? Не первой же глаза отводить…
На ее счастье, в этот как раз момент желание ее сбылось. Принц вдруг опустил голову в почтительном (вообще-то не слишком) поклоне и скороговоркой проговорил:
– Мы с Вами, кажется, официально незнакомы? Разрешите представиться: Глориан из династии Аррингов, наследный принц Арвельского королевства.
«От чего-чего, а уж от скромности не помрет», – подумалось отчего-то Даше (хоть, строго говоря, всё по делу сказал…)
Теперь ничего не оставалось, кроме как представиться самой.
– Доррин Эрд из Тáрева, – проговорила она быстрее, чем следовало бы, и куда менее уверенно.
Но принц вроде бы внимания не обратил, возможно, списав всё на робость перед своей сиятельной персоной («Этого только не хватало!»)
– Боюсь, госпожа Эрд, вести у меня для Вас не самые приятные. Армия Вашей… родины в составе коалиционных сил разгромлена накануне в десяти верстах отсюда. Полная и безоговорочная капитуляция – теперь, надо полагать, лишь вопрос времени, как и официальное вхождение обозначенных земель в состав арвельских владений.
Даша промолчала. Что тут, в самом деле, ответишь? По-хорошему, конечно, ей надлежало бы расстроится – ее альтер эго, во всяком случае. Да и не только «альтер». В конце концов, ведь всё это по ее милости. Исход должен был быть совсем иной – и будет, когда всё вернут на круги своя. Когда вот только вернут…
– Вам и Вашей семье, однако, беспокоится не о чем, – продолжал принц, поняв, очевидно, что ответа не дождется. – Полагаю, мой отец в знак… личной признательности, – последнее он произнес как-то не то в нос, не то сквозь зубы, – сочтет возможным взять Вас под свою защиту.
Он сделал паузу, очевидно, приглашая «облагодетельствованную» рассы́паться в благодарностях.
Но Даша молчала.
Принц быстро взглянул на нее:
– Вы, несомненно, понимаете, о чем идет речь?
Даша, мгновение помешкав, кивнула.
И вновь – тишина.
– Зачем Вы… сделали это? – спросил он вдруг; глаза его смотрели в ее в упор, так, что Даша на мгновение смешалась («Да соберись ты уже, наконец!»)
– Что именно?
– Вы же только что, помнится, заверили меня в том, что Вам всё ясно?
– А, это… – Даша пожала плечами. – Просто так.
– Просто так? – губы принца изобразили улыбку, но в глазах не было и намека на смех. – Просто так… пришли на выручку своим врагам?
«Ну, начинается».
– Откуда мне было знать, кто Вы?
– Положим… А если бы знали?
«Если бы да кабы…» – вертелось у Даши на языке – жаль, не знает арвельского аналога…
А посему вновь предпочла промолчать – нечего спрашивать потому что всякие глупости.
– Как Вы вообще там оказались? – продолжал принц, выждав с полминуты, свой допрос (допрос, конечно, что же еще?)
Даша начинала терять терпение. «Да из-за тебя же, дурака, и оказалась!» Однако ответила, разумеется, совсем не то:
– В лес пошла, по ягоды. Что, не положено?
– Почему же, – задумчиво отозвался тот. – Просто… странное совпадение… Да и совпадение ли?
Да, всё, как ожидать и следовало. Из того, что Даша о нем прочла (а прочла она немало), было вполне очевидно, что подобное стечение обстоятельств принц найдет весьма и весьма сомнительным. И в данном случае будет совершенно прав.
Подтверждать его подозрения она, конечно, не собиралась – как не в силах была и развеять, а потому вновь не сказала ничего.
