Бамия принадлежит к славному семейству мальвовых, в которое входят также такие известные представители, как хлопок, какао, гибискус и дуриан[29]. Возможно, она родом из Северо-Восточной Африки (с территории нынешних Эфиопии, Эритреи и Судана), хотя существует и другое мнение, приверженцы которого прослеживают происхождение овоща до Юго-Восточной Азии и Индии[30]. Согласно господствующей теории бамия была одомашнена в Африке, после чего распространилась на север (Средиземноморье), восток (Ближний Восток, Южная Азия, Китай и Япония) и запад (Западная Африка). А вот до моей Кореи, к сожалению, не добралась.
В США и на остальную часть обеих Америк бамию принесли рабы-африканцы вместе с такими культурами, как арбуз, арахис, рис, кунжут, спаржевая фасоль и банан (и десертный, который мы привыкли называть бананом, и тот, который считается кулинарным; см. главу «Банан»)[31]. На это четко указывает название растения. Дело в том, что бамию еще именуют окрой. Слово «окра» возникло из игбо, одного из основных языков современной Нигерии, а «гамбо» — еще одно распространенное название бамии (равно как и блюда, для которого она является ключевым ингредиентом) — в США пришло из языков Центральной и Юго-Восточной Африки.
Массовое порабощение африканцев началось, когда европейцы оккупировали Новый Свет. Практически уничтожив коренное население (в этом был виноват не только геноцид, но и болезни, привезенные переселенцами), они испытывали острую потребность в замене рабочей силы — и чем она была бы дешевле, тем лучше. Работорговцы вывезли тогда более 12 миллионов африканцев. Не менее 2 миллионов из них погибли, еще не добравшись до хозяев: на начальном этапе пленения в Африке, во время бесчеловечной переправки через Атлантический океан (печально знаменитый «Средний путь») и в специальных лагерях уже в Америке, где африканцев, так сказать, «выдерживали», усмиряя перед продажей.
Без этих рабов-африканцев и их потомков европейские капиталистические страны не получили бы доступа к дешевым ресурсам для своих фабрик и банков: к золоту, серебру, хлопку, сахару, индиго, каучуку и еще к очень многому из того, что у нас сегодня есть. И конечно, без этих людей США ни за что не стали бы экономической сверхдержавой, коей они являются. И я говорю это отнюдь не для красного словца.
Мы все знаем, что на североамериканских хлопковых и табачных плантациях порабощенных африканцев нещадно избивали и изнуряли непосильным трудом. Но немногим известно, насколько важны эти сельскохозяйственные культуры для экономики США. На протяжении всего XIX века на хлопок и табак приходилось от 25 до 65% всего американского экспорта. На пике, в 1830-х годах, 58% экспорта составлял один только хлопок[32]. Без экспортной выручки от продажи хлопка и табака США не могли бы импортировать необходимые им для экономического развития оборудование и технологии из европейских стран, которые тогда в экономическом плане сильно опережали Америку, особенно из Великобритании. А британцы, в свою очередь, извлекали немалую выгоду из доступа к огромным объемам дешевого американского хлопка, которым «питались» ее текстильные фабрики во времена промышленной революции.
Однако порабощенные африканцы были не только рабочей силой (бесплатной), но и очень важным источником капитала, о чем я, должен признаться, знать не знал, ведать не ведал вплоть до недавнего времени. В частности, известный американский социолог Мэтью Десмонд, анализируя наследие рабства в своей статье для The New York Times, пишет: «За столетия до появления ипотеки в качестве залога для кредитов на жилье использовались порабощенные люди… В колониальные времена, когда земля не стоила так дорого… главной единицей для расчета кредита были люди, находившиеся в собственности заемщика»[33]. Более того, Десмонд рассказывает, что кредиты в размере одного раба впоследствии объединялись в торгуемые облигации наподобие современных ABS (asset-backed securities — обеспеченные активами ценные бумаги), которые ныне, как известно, формируются путем объединения тысяч ипотечных, автокредитов и кредитов на образование[34]. Далее эти облигации продавали британским и другим европейским финансистам, что позволило США мобилизовать свой капитал по всему миру и перевело финансовую индустрию страны в глобальный масштаб. Одним словом, без рабов США гораздо дольше оставались бы страной с досовременной экономикой и примитивным финансовым сектором, чем это случилось в действительности.
Порабощенные африканцы не просто построили американскую экономику. Именно благодаря им началась геополитическая перестройка, в конечном счете превратившая США в страну континентального масштаба; не будь в Америке рабов, не было бы и этого.
В 1791 году порабощенный народ Сан-Доминго, сегодняшней Гаити, восстал против французских хозяев, владельцев сахарных плантаций. Руководил ими — и, надо признать, блестяще — Туссен-Лувертюр, сам в прошлом раб. В 1802 году французы взяли его в плен и вывезли во Францию, где он через год умер. Но в 1804 году жители Сан-Доминго все равно окончательно изгнали французов со своей земли и провозгласили независимость. Возглавил страну Жан Жак Дессалин, сменивший Туссен-Лувертюра на посту лидера освободительного движения. И Гаити — так назвали эту страну — отменила рабство, став в этом первой в истории человеческой цивилизации.
