Сердце Виолетты глухо колотилось в каком-то рваном ритме. Она слабо улавливала смысл его слов. Настолько ощутила себя безвольной куклой в жестоких руках, что почти перестала быть живой. Лишь подсознанием лихорадочно искала выход.
— Ты бы тоже играла, будь у тебя возможность, — вдруг изучающее глядя ей в глаза, заявил принц. — А ведь она уже у тебя есть. Ты же знаешь, как я тебя хочу.
Виолетта даже не успела обдумать эти слова и подобрать ответ. Фелиппе не предоставил такую возможность. Его ладони уверенно задвигались по её телу. По талии, спине, то чуть ниже, то выше. Не переходили грань, но вряд ли принц сдерживал себя из-за её чувств.
Скорее, наблюдал за реакцией. Изучал.
Все мысли сбились. Виолетте уже не было дела ни до чего, кроме желанной свободы.
— Я… — начала она, но осеклась, когда губы принца неожиданно скользнули по её щеке. — Прекратите.
Захотела крикнуть, твёрдо и убедительно. А получилось лишь выговорить: едва отчётливо, скорее нервно. И жалко.
— Ну уж нет, — чуть тише, но уверенно ответил Фелиппе куда-то ей в ухо.
Виолетта опять попыталась оттолкнуть его руками, но принц быстро и ловко перехватил её сопротивление. Мгновение — и, чуть сжимая её запястья, поднял их наверх. Резко развернулся с ней в объятиях — и вот уже вжимал в стену своим телом. Как лёгкую и безвольную куклу. Видимо, она действительно была марионеткой для него сейчас. Желанной, нужной, но всё-таки вещью.
Понимая, к чему всё вело, Виолетта изо всех сил боролась со страхом и паникой. Как и с Фелиппе. Толкалась, лягалась, дёргалась, пыталась вернуть свои руки, или хотя бы дотянуться ногтями до его пальцев. Безрезультатно. Лишь выбивалась из сил и калечила саму себя. До принца же, казалось, вообще невозможно было достучаться. Он слишком увлёкся.
Его губы по-прежнему хозяйничали где-то в районе её уха, а руки уже спустились на бедра, сжимая, притягивая к себе. Заставляя почувствовать — Фелиппе не остановится.
Все части её тела, где касались губы или руки принца, пылали разрушительным огнём, грозящим сжечь заживо. Силы покидали. Отчаяние побеждало. Виолетта даже не стала пользоваться освобождёнными руками. Лишь обессилено опустила их.
Принц сильнее. Намного. Оставалось надеяться, что у него было с собой оружие.
Неожиданная мысль. Но слишком острая.
Виолетта осторожно начала ощупывать одежду Фелиппе. Сейчас ей не было дела до последствий ранения или убийства королевской особы в его дворце. Такое необдуманное преступление никогда не сойдёт ей с рук. Но это не могло её остановить. Ничто не смогло бы.
Принц не среагировал. Наверное, самонадеянно решил, что она подхватила процесс. Или, если не был настолько глуп, воспринял её движения как нелепые попытки дальнейшего сопротивления.
Он на секунду не отвлёкся. Фелиппе продолжал жадное исследование её тела. Это значительно усложняло задачу Виолетте. Он всё распалялся, отвлекая её становящимися более откровенными действиями. Такими новыми для неё. Она едва сдержала дрожь по телу, когда ощутила, как рвалась ткань её корсета.
Это окончательно сбило с попыток найти оружие. Виолетта едва сдержалась от трусливого желания униженно умолять его прекратить. Она не была готова к такому напору. Не верилось, что всё происходило с ней.
Ком подступил к горлу. Виолетта вдруг резко перестала надеяться, что ей могло повезти. Вряд ли Фелиппе носил с собой нож в любое время суток, включая и домашние будни. И уж точно он не собирался останавливаться.
Полностью растеряв сознание, Виолетта возобновила бессмысленные попытки брыкаться. Кажется, она ещё и кричала. По крайней мере, пыталась. Но не удивилась бы, если бы эти вопли были лишь у неё внутри, а из горла не вылетало ни звука. Принц шептал что-то, но это лишь больше нагнетало атмосферу.
Неизвестно, сколько всё это продолжалось и чем бы закончилось. Прекратилось так же неожиданно, как и началось. Виолетта даже не поверила, когда услышала звук очень громко открывающейся двери и хмурый голос:
— Я не вовремя?
Принц быстро отпустил Виолетту. Она, тяжело дыша, непонимающе смотрела на вошедшего Сэма. Фелиппе было дело до мнения посыльного? Зачем же ещё он мог остановиться и не выставить лишнего вон?
Впрочем, какая разница? Временная передышка уже была для неё спасением. Теперь, когда Виолетта знала, что её ждало с ним, будет готова к следующей подобной встрече во всеоружии.
— Как раз наоборот, — после небольшой паузы вдруг ответил непривычно растерянно и почти даже мягко Фелиппе.
Виолетта бросила на него недоумённый взгляд. Он тоже смотрел на неё — так, словно хотел что-то сказать… Но не стал.
Наверное, ей лишь показалась непривычная тоска и некое подобие сожаления в его лице. Фелиппе не мог чувствовать. Он постоянно доказывал ей это.
— Пойдём, — в подтверждение этих мыслей бесстрастно обратился к Сэму принц, и, не глядя ни на кого, вышел из комнаты.
Посыльный, чуть замешкавшись возле Виолетты, пошёл за ним. Она снова осталась одна.
Принц потерял голову. Безнадёжно и абсолютно. Сопротивление Виолетты ощущалось лишь где-то глубоко в подсознании. Но всё это было настолько вытеснено пьянящей близостью желанного тела, что Фелиппе не мог прислушаться к отголоскам разума.
Если бы не Сэм с его намеренно громким хлопком двери, принц совершил бы непоправимую ошибку. И тогда, вместо долгожданного удовлетворения, унизил бы и себя, и её. А этого не хотелось. Только не с ней.
В какой-то момент, стоя перед Сэмом и Виолеттой, Фелиппе чуть не пришёл в отчаяние. Слишком резко врезалась реальность. Насилие ещё не было совершено, но последствия уже назревали.
Скорее всего, теперь Виолетта ненавидела его больше, чем раньше. Возможно, даже боялась. Или испытывала отвращение… Последнее предположение особенно злило.
Фелиппе убеждал себя, что ему не было дела до её обид. Что все несчастья, которые причинил он ей и её городу, не имели значения. Главное — он хотел её и получит. Тем более, окажет честь обнищавшей сиротке из маленького городка тем, что возьмёт её в жёны и в будущем сделает королевой.
Дерзость и непреклонность Виолетты лишь добавляли пикантности и огня в их союз. Тем интереснее было с ней. Лицемерие и покорность и так окружали его всюду.
До случившегося сегодня Фелиппе именно так и думал. Был уверен, что сможет совладать и с собой, и с Виолеттой. Но всё полетело к чертям всего за короткое мгновение.
Принц сел напротив уже осмелившегося занять место Сэма. Да уж, непочтительности ему хватало… Впрочем, такая прямота только подкупала.
Отчасти поэтому Фелиппе не хотел сломить его дух. Не задавал убивать людей, например… Ведь знал: несмотря ни на что, Сэм — кто угодно, только не убийца. Это хорошо демонстрировала их первая встреча.
— Итак, насколько я понимаю, наш договор закончен и в моём присутствии здесь больше нет необходимости, — после небольшой паузы сказал Сэм.
