И вроде понимаю я, что неправильно это. Но ничего сделать не могу. Голова так и клонится. Пытаюсь не спать, но…
И только на мгновение, казалось, глаза прикрыла…
Открываю – лес кругом. И даже не столько лес… а прямо чувствую, что-то происходит.
Телега стоит.
А у меня голова невозможно раскалывается…
Железо. Мне на голову обруч железный накинут, который колдовать мешает.
Пока я глаза открывала и пыталась в себя прийти, Тодор меня повалил и руки вязать принялся. Вязать-то обычной веревкой, но…
Да что происходит вообще!
- Не дергайся, ведьма, - сказал он. – Зря ты сейчас очнулась. Прости уж, что так вышло, но тебя точно никто не хватится. Девка молодая, красивая, дар есть, твоя кровь хорошей жертвой будет.
У меня аж похолодело все.
Так, спокойно. Железный обруч, конечно, мешает, но пробить можно. И амулеты на старосте… Но если всю силу собрать и ударить… Неужели, не смогу? Я как-то инквизитора шарахнула, а у него защита все получше была.
- Темному? – все же уточнила я.
Спокойно, не торопиться только.
- Темному, - согласился Тодор. – Ты ж и сама понимаешь, ведьма, что за все нужно платить.
Не дергаться… без глупостей… дышать ровнее.
Он меня держит крепко и вяжет крепко… но с Тодором я справлюсь.
Железо на мне слабое, обычное, только с заговором, без усиления рунами. Да и железо меня мало удержит, оно больше от стихийников, против грубой силы, а у меня работа тонкая. Главное нащупать брешь в защите из амулетов Тодора, но это я уже почти нащупала. Они не полностью прикрывают. Нащупать, расширить и осторожно опутать его ментальными нитями, как паук добычу.
Тихо опутать, чтобы он даже не дернулся. Потому что если почувствует раньше, то сам меня вырубит. Голову я ему не заморочу, это с наскока не сделать, тем более поверх амулетов, но чувствительно ударить могу. Со всей силы… нет, убивать его я не буду, мне лишних проблем не надо, но оглушить и вырубить на несколько часов – вполне хватит. Если убить, да еще старосту, про это узнают и меня потом искать начнут, а мне такого не надо. А вот если просто шарахнуть, то и не узнают. Сам он на меня жаловаться не станет, у него с Темным договор, за это орденские по головке не поглядят.
Отвлечь его…
- Значит, у тебя с Темным договор? – сказала я, пока Тодор мне руки связывал.
- Договор, - с легкой ухмылкой согласился он.
- И давно?
- Зачем тебе знать?
Он руки связал, меня коленом придавил, так что кости затрещали, ноги вязать начал.
За ноги подвесит сейчас? Видела я такое… Знак на земле начертить, алтарь Темному, и всю кровь в него выпустить… Темному по-разному платят, он со всех по-своему дань берет. Кто-то своей кровью и своей жизнью, чтобы чужую спасти, кто-то чужой – за свою. Кто-то и вовсе деньгами откупается. Но деньгами Темный берет с тех, кому этих денег никак не отдать, а когда долг вовремя не вернешь, то Темный над тобой полную власть получает, ты сам темной тварью становишься. И, как мне кажется, это похуже смерти будет.
Тодор вот моей кровью платит. За удачу в делах? Или за смерть старого соперника?
- Так Стефана все же Темный забрал? – спросила я.
- Ведьма! – Тодор резко дернул, завязывая. – Какого ж шушака тебе надо?
- А разве не могу я узнать, за что ты моей кровью платишь?
- Тебе это не поможет, - рявкнул он.
Резко как-то… так резко и зло, что сразу видно – больной это вопрос.
Вот за это я и ухвачу. Ниточка, по которой в разум пробраться можно, мыль, которая не дает покоя. И если приглядеться хорошенько… Удивительно, что не жадность, не ненависть, а скорее чувство вины. И это Тодора гложет, разъедает изнутри. Причиняет боль.
Чувство вины – для менталиста, это самое удобное чувство. Оно само, даже без внешнего действия защиту разрушает. И если правильно подцепить… И я подцепила и потянулась к нему осторожно.
А Тодор, тем временем, мне ноги связал, и за веревку меня к дереву потащил. Прямо по земле, не заботясь, что я спиной по траве, по веткам, за все цепляясь. Да и что ему о моем удобстве думать, если сейчас резать будет.
Ему моя кровь нужна.
Спокойно. Я уже почти добралась до него. Без резких движений, главное…
И хорошо бы теперь с ним взглядом встретиться, зрительный контакт – очень в нашем деле помогает. Но только Тодор на меня не смотрит. Знает, что нельзя?
Сейчас бы ударить, пока он меня на дерево не подвесил, а то как потом выбираться? Я, конечно, знаю пару фокусов, ведьма все же… Но рано пока, я еще слабо зацепила, так, что наверняка не ударю, а если не выйдет с первого раза, то второго мне не дадут. Еще немного мне времени надо.
Спокойно… как-нибудь выберусь. Сила у меня есть, а как веревку заставить истлеть и рассыпаться Гус показывал. Он правда это без усилий может, а мне для этого придется попотеть, но ничего…
А Тодор уже веревку перекинул, меня наверх потянул. Ловко р-раз, и я уже вниз головой болтаюсь. Аж спина хрустнула. А Тодор уже платье на мне режет. Платье жалко-то. Оно, конечно, дешевое и старенькое, но другого у меня с собой нет. Что я делать буду?
Ладно, если придется, и голая пойду, а там разберемся.
Это не главное сейчас.
Дышать ровнее и не дергаться.
Веревка в ноги впилась, тянет больно. И болтаться так, вниз головой… страшновато, надо сказать, кровь к голове приливает вместе с темными мыслями. Сама себя мухой в паутине чувствовать начинаешь. Но бояться нельзя, думать об этом нельзя, иначе все мое колдовство пойдет прахом.
- Значит, не пожалел старого друга? – сказала я почти наугад. – Это ты из-за денег? От обиды, что он удачливее твоего? Или от того, что женщину твою увел?
- Ничего ты не понимаешь, ведьма! – Тодор рявкнул страшнее прежнего, и платье с меня рывком сорвал. С треском, не церемонясь. А потом и сорочку, все, что на мне было.
- А чья идея была его дочь за твоего сына отдать? Коен-то знает о твоих делах?
- Молчи!
Говорить со мной не хочет. Знает, наверняка, что чем больше разговоров, тем крепче я его ухватить могу.
Или просто не хочет… Мне чутье подсказывает, что не осторожность это, а совсем другое.
Тодор уже траву подо мной в круг срезать начал, место готовить. А вот это уже не стоит позволять… если знак начертит, если хоть капля крови моя в круг упадет, то мне потом от Темного уже не сбежать, я ему принадлежать буду. Но я успею, я Тодора и так уже держу. Если взглядом зацепить не успею, то и так ударю. Должно получиться.
Мне бы самое больное место бы его нащупать…
