думать ни о чем из этого.
— Когда мне было три года, родители отдали меня в цирк. Там меня заставляли стоять на голове по шесть часов каждый день и притворяться, что я мутант.
Арианна выглядит так, будто только что проглотила что-то неприятное. Доктор Янг только вздыхает.
— Групповые занятия не дадут результата, если мы не будем сотрудничать и честно говорить друг с другом.
Знакомое раздражение нарастает внутри меня, ревущее, выходящее из-под контроля чувство, которое смывает все остальное.
— Включает ли это «мы» вас? Все ли вы нам рассказали о себе? Вы играете в группе? А кошек едите?
Доктор Янг хмурится.
— Нет и нет. Сидни, ты готова стать полезным членом этой группы?
— Конечно, нет. Я ни за что не расскажу ничего этой мисс Королеве Красоты. Думала, весь смысл в том, чтобы поместить меня к таким же несчастным ученикам, как я сама.
— Она такая же, как ты.
— Нет, она избалованная богачка, у которой слишком много свободного времени.
— Я возмущена этим заявлением. — Голос Арианны звучит тихо. — Ты во многом заблуждаешься. Но понимаю, у тебя большие проблемы с гневом, и то, что ты рушишь других людей, вероятно, помогает тебе чувствовать себя лучше.
Я уже даже не чувствую боли. Только злюсь.
— Проблемы с гневом? — Я наклоняюсь вперед, моя верхняя губа кривится. — Ты что, начинающий фрейдист? Притворяешься психически ненормальной, чтобы изучать психов, как животных в зоопарке?
— Нет, конечно, нет. Просто пытаюсь сказать, что, кажется, я понимаю…
— Ни черта ты не понимаешь, — оборвала я ее. — Даже не пытайся.
Доктор Янг прочищает горло.
— Я думаю, первое правило, которое нам здесь необходимо, — это уважение. Каждый имеет право говорить то, что хочет сказать, и другой человек должен уважать это, даже если он не согласен со сказанным. Сидни, ты идешь по очень тонкой грани. Я не думаю, что тебе хочется быть исключенной из этой группы, верно?
Мой рот сжался. Он держит меня на крючке, и знает это. Я не могу быть исключена. Я должна находиться здесь, независимо от того, насколько сильно презираю весь этот балаган. У меня нет выбора. Больно говорить это.
— Нет.
— Хорошо, тогда. Почему бы тебе не сказать нам настоящую причину, из-за которой ты здесь?
— У меня «проблемы с гневом». Я склонна причинять боль людям, которые выводят меня из себя.
— Тогда почему мы вместе в этой группе? — Арианна нахмурилась на доктора Янг. — Разве ее проблема не связана с моей?
— Не совсем. Сидни?
Док собирается заставить меня это произнести. Я ненавижу его еще больше, чем обычно. Неважно, что все уже знают, благодаря Жасмин Коул. Неважно, что это нацарапано на стене туалета спортзала, вместе с несколькими другими изречениями. Я не хочу ничего ей выдавать. Но они оба смотрят на меня. Он не выпустит меня из этой вызывающей клаустрофобию комнаты, пока я не скажу.
— Я режу себя. Я вампир. Мне нужно как-то добывать кровь. Кусать людей в наши дни не принято.
— Я тоже так делаю. Режу себя.
Мой желудок скручивается в тугой узел. Почему эти идеальные девушки ведут себя так, будто у них есть какие-то проблемы, кроме поиска парня или неудачных причесок? Меня тошнит от этого. Мне хочется ударить Арианну по ее идеальному носу. Это создаст ей некоторые проблемы.
— Поздравляю. Хочешь приз? Мы вручаем награды «самой трагически неуравновешенной» участнице группы.
Арианна выглядит потрясенной, как будто она еще более отчаянно хочет сбежать, чем я.
— Я понимаю, потребуется время, чтобы открыться, но верю, что это произойдет, если постараться, — говорит доктор Янг. — Вот почему мы будем продолжать встречаться и обсуждать наши проблемы. Каждая из вас обладает силой для исцеления себя и друг друга. Я буду вашим посредником, но настоящая работа зависит от вас. Что касается тебя, Сидни, мое терпение не безгранично. Помни об этом.
— Как скажете.
Он продолжает, а я просто смотрю, как тикают минутные стрелки на часах на стене.
— Разве еще не пора идти?
Доктор Янг смотрит на часы. Он встает и отряхивает штанины.
— Да. Думаю, на сегодня мы прервемся. Не забудьте вернуться в следующий вторник, в то же время, в этот же свободный класс. — Он бросает на меня острый взгляд. — Я жду вас обеих здесь.
Я выхожу из класса и уже почти дошла до своего шкафчика, как прозвенел звонок. Мой желудок урчит, напоминая, что я пропустила завтрак. Каждое утро, собирая мальчиков к автобусу, я не оставляю себе времени ни на что, кроме батончика мюсли по дороге.
Я забегаю в кафетерий, чтобы взять в автомате пакетик «Reese's Pieces». Я почти всегда беру «Reese's Pieces» или упаковку тарталеток с арахисовым маслом для перекуса или обеда. Я хожу на речку, в школьную библиотеку или сижу в машине, чтобы поесть. Это дешевле, чем покупать обед в кафетерии, и это избавляет меня от необходимости проводить со всеми этими придурками еще одну лишнюю минуту.
Следующим у меня урок классической литературы с мисс Пьер, единственный хоть сколько-нибудь интересный предмет в школе Брокуотер. Из ее класса едва видна река, поэтому я не стараюсь садиться у окон.
Мисс Пьер любит проводить дискуссии в классе. Она хочет, чтобы мы говорили о расах, классах, сексизме, империализме, жадности и других темах, что может выжать из всех книг, написанных белыми авторами-мужчинами, через которые мы должны продираться в средней школе. Хотя, на самом деле, мне нравится Шекспир. Читая его приходится сосредоточиться; предложения похожи на головоломки. Чтобы понять истинный смысл, нужно потрудиться.
— Доброе утро, класс, — приветствует нас мисс Пьер с порога. Ей всего за сорок, ее светло-коричневая кожа еще не обветрилась, но волосы полностью посеребрены. Она оставляет их естественными и вьющимися до подбородка, что придает ей легкую утонченность. — Сегодня с нами новый ученик.
Все оглядываются в поисках новенького, но, кажется, уставились на меня. Нет, они смотрят немного наискосок. Новый ученик сидит прямо слева от меня. Он азиат, с копной черных волос, торчащих вверх по всей голове, как будто парень выкатился из постели, не потрудившись взглянуть в зеркало. На нем оранжево-черная клетчатая рубашка, застегнутая до воротника, как если бы он готовился к Хэллоуину. Его кожа оливкового оттенка покрыта болезненными кистозными прыщами. Он улыбается и слегка машет рукой. Кто-то хихикает.
Мисс Пьер достаточно мудра, чтобы не ставить его в неловкое положение, заставляя говорить что-либо.
— Пожалуйста, постарайтесь оказать ему помощь, чтобы он чувствовал себя желанным гостем сегодня. А теперь давайте продолжим. В третьем акте, сцены с четвертой по пятую, которые вы должны были прочитать
