могла уснуть. Жгла толстую свечу, гоняла чаи, в зеркало смотрелась поминутно. Муж? У нее? Откуда? Кто на нее польстится? Кому она нужна, некрасивая, да и перестарок…
Полезла в пыльный книжный шкаф. Достала сборник сказок, стала искать, как там в коровье или лошадиное ушко влезают. Ничего дельного не нашла. Может, заговор какой нужен или условия особые? Ну, там, в шубе наизнанку… Нет, так от лешего защищаются.
Потушила свечу. Легла. Долго таращилась в потолок. Опять встала, зажгла маленькую лампочку, отыскала самый старый фотоальбом. Всмотрелась в фотографии бабушки в молодости. Было их три штуки. На самой ранней — на групповом снимке — она худой, плосколицый подросток, ну чисто гадкий утенок. На следующей — девушка на выданье, но лицо самое простое. И не красивое, и не уродливое. А на третьем — очень приятная, очень привлекательная молодая женщина. И не поверишь, что такие перемены во внешности бывают.
Машка подумала: Иван-дурак ведь тоже писаным красавцем из конского ушка выходил. Не в том ли кроется ответ? Надо обязательно выяснить, как это бабушке удавалось!
Теперь Машка только о том и думала. Всё вокруг коровьих ушей отиралась, шептала, причитывала, притопывала, присвистывала, через плечо плевала, вокруг себя оборачивалась. Только что колесом не ходила и вприсядку не плясала.
— Хозяйка, говорят, молоко хорошее продаешь? — спросил из-за забора густой низкий голос.
— Продаю, сто за литр, — буркнула Машка, выдергивая и отряхивая яркую продолговатую редиску.
Пятнуха, размеренно жуя, любопытно высунула голову из своего сарая.
— Дай-ка три литра.
Машка отерла руки и взглянула на покупателя. Незнакомый мужчина, немолодой, солидный. Волнистый черный волос, бесстыжие карие глаза.
— Обождите.
Вынесла банку молока. Поднявшиеся сливки занимали чуть не четверть банки.
— А говорят, вы знающая женщина?
— В коровах, что ль, знающая? Или в курах? Яиц вам не надо?
— Яиц возьму, пожалуй, десятка два. — Чернявый сверкнул лихой улыбкой, которая пришлась бы впору бандюку. — А я про другое знание. Говорят, ворожить вы умеете.
Машка нахмурилась.
— Кто говорит? И вам зачем?
— Люди говорят. Аж в Москве слышно. Я к вам за сто километров приехал. Совета спросить хочу.
— Н-ну?
— Я человек играющий. Но в казино мне путь заказан, а хочется, знаете ли, не только игры, но и выигрыша. Так вот. Готовы ли вы давать мне консультации? По скайпу?
Машка нахмурила белесые брови:
— По скайпу?
Гость объяснил. Попросил совета насчет какой-то лотереи и ушел.
Вернулся на следующий день, получил ответ, убедился в Машкиных гадательных навыках.
Вернулся через два дня за следующим советом.
Потом через неделю — с новым телефоном. Целый вечер провел у Машки, настраивая и объясняя. Ушел. Ближе к ночи позвонил по скайпу, но Машка растерялась и не смогла принять звонок.
Вернулся за советом. С надерганными у дороги полевыми цветами. Снова весь вечер объяснял, как пользоваться телефоном. Ушел. Ближе к ночи позвонил по скайпу, Машка умудрилась принять звонок. Проболтали полтора часа.
Уехал на неделю. Звонил по скайпу каждый вечер. Задавал вопросы о будущем, получал ответы, платил исправно.
Вернулся. Уехал и снова вернулся. Остался на ночь. Уехал надолго. Вернулся. И больше не уезжал.
Они завели еще две коровы, потом еще. Организовали маленькую аккуратную ферму и мини-птицефабрику. Пятнуха доживала свой век в холе и почете. А бабушкино умение так и осталось неразгаданной тайной.
Ну и ладно. Все равно не пригодилось.
Демонически протестировано
Молодой зеленый бесенок с пятачком-кнопочкой нервно крутил в когтях указку в форме вил. В дипломной комиссии сегодня сидели самые зверские демоны, и многие сокурсники бесенка срезались на защите.
Тяжелые черные врата в амфитеатр приоткрылись со скрежетом, и очередной понурый приятель поплелся на выход.
— Следующий! — рявкнул секретарь.
Зеленый бесенок сглотнул и на трясущихся копытцах спустился на арену.
Повернулся к строгим судьям и под их беспощадными взглядами уронил папку с дипломным проектом. Красивые ламинированные графики и схемы разлетелись по черному вулканическому песку. Бесконечно долгую минуту бесенок собирал их, потом кое-как отряхнул свои слайды и установил на мольберт. Несмело взглянул на судей.
В центре сидел, естественно, ректор. Огромное мощное страшилище с рогами мегалоцероса и мордой то ли крокодила, то ли антилопы гну. Обнаженное, натертое маслом тело его топорщилось колючими выростами. Глаза горели алым, как два уголька. Чем авторитетнее демон, тем более зловещий облик ему полагается носить.
Вокруг ректора расположились двенадцать демонов попроще и рангом, и видом. Здесь был проректор, пузатый, длиннобородый, весь в мерзких ядовитых прыщах. Он что-то с жаром говорил в огромное волосатое ухо завкафедрой гнева. Рядом подпиливал когти тонкий парнокопытный альфонс, младший порученец Люцифера. Этого пригласили как стороннего эксперта. Декан кафедры лени дремал, сунув уродливую башку под кожистое крыло. Еще несколько рыл вопросительно уставились на дипломника.
— Чем ты нас порадуешь сегодня, бесовское отродье? — почти дружелюбно пророкотал ректор.
Секретарь вывалил все двадцать своих языков, которыми, за неимением рук, очень ловко набирал текст на печатной машинке. Правда, клавиши приходилось часто протирать от слюней.
Бесовское отродье глубоко вдохнуло и затараторило:
— Уважаемая дипломная комиссия, представляю вашему вниманию проект «Пандемия».
— Пандемий было много, козья ты морда, — прошипел исполинский Зеленый Змий. — Чем твоя отличается от других?
— Моя пандемия больше психологическая, с элементами информационной войны и использованием современных технологий. На Земле это любят, клюнут непременно. — Бесенок продемонстрировал первый слайд, то и дело тыча в него указкой. — Моя пандемия решает целый ряд проблем. Во-первых, на посев паники, раздора и сомнений можно отрядить до двадцати легионов демонов среднего звена, тем самым решить вопрос с безработицей. Во-вторых, слухами подорвать авторитет властей. А так как вся власть от конкурирующей организации, тем самым и по ней нанести удар. В-третьих, можно закрыть филиалы конкурирующей организации и пресечь соответствующие ритуалы…
— В филиалы конкурирующей организации широкая публика и так почти не ходит, — перебил порученец Люцифера, жестикулируя пилкой и отполированными до блеска когтями. — Скажите лучше, какие грехи стимулирует ваша пандемия.
— Практически все! Лень, чревоугодие, уныние, гнев и похоть. Прибавьте к этому еще и пьянство, — кивок в сторону Зеленого Змия, — и получится идеальный коктейль. Люди, доведенные страхом до животного состояния, запертые в четырех стенах, нервные, пьяные и раздраженные. Только представьте себе волну домашнего насилия! Обиды, ссоры, разводы! Да к тому же, моя схема настолько гибкая и многогранная, что ее можно растягивать на долгие годы и добавлять в нее все новые великолепные детали! Достаточно сыграть на жадности и гордыне властей предержащих!
Похоже, дипломник захлебывался от восторга перед своим детищем.
Он показывал всё новые слайды, сыпал вызубренными цифрами и выкладками, рисовал заманчивые картины пандемии. Комиссия задала несколько каверзных вопросов, но бесенок всякий раз находил остроумный ответ. Представители кафедр чревоугодия, уныния, гнева, похоти
