– Ну, славяне, двинулись, – сказал Шибко,выскакивая из машины и делая пару шагов в сторону той самой двери. – Чегопопу просиживать?
В нем появилось нечто новое – свойственное странникам нетерпение,то самое, что заставляет путника нетерпеливо толкаться на трапе самолета или вкоридоре вагона, как будто от этого поезд или самолет уйдут раньше расписания.Кирьянов размашисто шагал следом, охваченный тем же нетерпением – чем быстрееони доберутся до цели, тем меньше загадок и недомолвок останется… Васяфлегматично топотал в арьергарде.
За дверью прямо-таки ударила в глаза неправдоподобная,невероятная в сибирском аэропорту белизна. Стены выложены кафелем, а полкерамической плиткой, и все это сияло так, словно каждые пять минут по морскомухронометру из потайных ходов выскакивала орда помешанных на чистоте уборщиц,наводила неописуемый лоск и вновь скрывалась в своем убежище, нетерпеливоожидая, когда закончится очередной краткий миг безделья. Высокое зеркало спервабыло буквально невидимо и, если бы в нем не отражались они трое, вполне моглосойти за проем в соседнее помещение.
Прямо перед ними оказался десяток – а может, целая дюжина –белоснежных дверей. Над каждой горел огонек – где зеленый, где красный.
– Идите в любую дверь с зеленым огоньком, – сказалШибко Кирьянову с прежней холодной корректностью. – Это душевые. Там,внутри, речевой автомат, выполняйте, пожалуйста, все его просьбы.
И подождал, когда Кирьянов зайдет внутрь, хотя ему, виднобыло, не терпится шмыгнуть в соседнюю кабину.
Кирьянов закрыл дверь на кругленькую никелированную щеколду,огляделся растерянно. Квадратная комнатка метра три на четыре была пуста, еслине считать неяркой лампы на потолке, пуста, как лунная поверхность, тот жекафель на стенах, та же плитка на полу, белоснежный потолок, и ничего более…
Неизвестно откуда – то ли сверху, то ли сбоку, а очень можетоказаться, что со всех сторон сразу, – послышался приятный женский голос,вроде бы тот же самый, что приглашал «Волгу» проехать в соседний отсек:
– После принятия душа вы получите совершенно новуюодежду. Ваша старая одежда будет храниться на складе в ожидании вашеговозвращения. Поэтому выньте, пожалуйста, из карманов все, что вы считаетенужным взять с собой, и положите в лоток справа от вас.
Вышеозначенный лоток совершенно бесшумно в мгновение окавыдвинулся из стены, одна из плиток оказалась торцевой стенкой белоснежной,чистейшей внутри коробки.
Не мудрствуя лукаво, Кирьянов попросту вывернул поочередновсе до единого карманы и все, что в них нашлось, сложил в коробку. Связкаключей громко брякнула, и он, отчего-то смутившись, застыл на миг в неловкойпозе.
Женский голос сообщил:
– Убедитесь, пожалуйста, что вы ничего не забыли. Вслучае, если вам нечего более положить в лоток, скажите: «Семь».
Кирьянов убедился. И негромко сказал:
– Семь.
Лоток столь же мгновенно втянулся в стену, не осталось нималейшего зазора. Голос продолжал:
– Пожалуйста, снимите абсолютно всю вашу одежду исложите вещи внутрь очерченного синей линией круга.
«Это куда же?» – удивился было Кирьянов, но справа от него,прямо на керамических плитах, и в самом деле возникла синяя окружностьдиаметром метра полтора. Непонятно было, что это за линия, чем начерчена – есликраска, то как она возникла в секунду, а если свет, то где источник?
Сердито фыркнув от полнейшей невозможности понять фокус, онпринялся раздеваться, складывая все в центр круга. Оставшись в немудреномнаряде Адама, неловко переступил с ноги на ногу – последний раз ванну онпринимал не далее как сегодня утром, но все равно посреди этой стерильной белизныдаже чисто вымытое человеческое тело поневоле представлялось шматом грязи набелой скатерти.
Прошло не менее минуты, прежде чем голос зазвучал:
– Пожалуйста, не вступайте в пределы очерченного синимкруга.
Хлоп!
Кирьянов форменным образом выпучил глаза.
Он не уловил ни движения, не услышал звуков. Нечто произошлобесшумно и столь молниеносно, что человеческий глаз оказался к этому не готов:что-то мелькнуло, и на полу не стало ни вещей, ни синего круга…
Он выругался про себя – ничего другого просто не оставалось.
– Пройдите в центр начерченного красным круга.
Помянутый круг уже алел у стены. Ну что тут было делать?Кирьянов прошел, куда приказывали, встал в центре, а голос деловито наставлял:
– Пожалуйста, закройте глаза и примите свободную позу.Не трогайтесь с места, не меняйте позы, не открывайте глаз до дальнейшихуказаний.
Он зажмурился и опустил руки, расслабив все мускулы, какиесмог.
Сверху обрушился странный, ни на что не похожий поток – толи струи нежнейшей пены, то ли ливень теплой воды, перемешанной с дуновениемпрохладного ветерка. Это было странно и дико, но он был не в силах отделатьсяот ощущения, что загадочный поток пронизывал его насквозь, от макушки до пят,не обтекал, а вертикально пронизал сквозь легкие и печенку, кости и мозг…Кирьянов так и не успел понять, приятное это ощущение или совсем наоборот – такбыстро оно исчезло.
Женский голос:
– Процедура закончена, можете открыть глаза иодеваться. Всего вам наилучшего.
Красного круга уже не было – один белоснежный кафель.Дальнейшее загадок не являло – лоток с его мелочовкой вновь появился из стены,а из открывшегося в стене проема размером с дверь платяного шкафа выехаливешалка с мундиром и лоток, где рядом с черными начищенными туфлями лежалафуражка.
Кирьянов задумчиво покрутил головой. Теперь он былсовершенно уверен, что это не Чечня – ну к чему перед полетом за Терек такиевот душевые? Ох, эта душевая…
Он слышал о чем-то подобном за семнадцать лет службы – нестоль технически совершенном, но как раз подобном. Современный санпропускник,дезинфекция, обработка… всегда связанная с атомными секретами или чем-топохожим. А что, логично. Атомный объект и опытный пожарный – вполневозможное сочетание…
На миг ему стало… нет, не страшно, просто не по себе.Вспомнил все, что было наворочено вокруг Чернобыля в свое время и какими оттудавозвращались ликвидаторы, еще ни черта о себе не зная…
Стоп, стоп! Не стоит паниковать раньше времени. Логично былобы ожидать суперспецдуша перед самым входом на некий засекреченный объект,связанный то ли с мирным, то ли с военным атомом или еще чем-то не менеедушевредным, но ведь они пока что в аэропорту и никуда еще не летят. А в то,что под летным полем аэропорта и расположено, оказывается, хранилище чего-тожуткого, уж позвольте не поверить, поскольку это из разряда кинотрилогии оФантомасе…
Та-ак, а это как прикажете понимать?
