же я был им всем благодарен!
Потом моя мелкая псина помчала к аптекарскому переулку, и я увидел, что возле аптечной лавки, несмотря на поздний час и скверную погоду, толпятся люди, среди которых выделялись двое рослых стражников.
У меня внутри все опустилось.
— Сидеть и ждать! — приказал я псине, цепляя паутинку за оказавшееся поблизости дерево. И поспешил в переулок.
— Ой, кошмар! Ой, что делается-то! — услышал я причитания.
Это стонала пожилая женщина в накидке и белом ночном чепце. Под руку ее держал один из стражников.
— Не переживайте, пожалуйста. Все ведь уже хорошо, вы можете вернуться в свой дом.
— Ой, нет! Нет, мое сердце не выдержит! — продолжала стонать старушка, не слушая утешений. Рядом с ней стоял наш аптекарь — я узнал его. Бедняга только набросил плащ прямо поверх домашнего халата, и в зазор между голенищами его сапог и полами плаща были видны его тощие, жалобные ноги.
Остальные, похоже, были случайными прохожими, остановившимися из любопытства.
Никаких следов Ники здесь не оказалось — к счастью.
— Вечер добрый, господин Себастьян! — громко поприветствовал я старика-аптекаря. — Что случилось?
— А, — махнул рукой старичок. — У меня он недобрый, господин Даниил. Подумать только, всю жизнь я служу этому городу своим умением, а тут такое...
— Убийца! — воскликнула вдруг женщина, и я невольно вздрогнул от ее вскрика и оглянулся. Стражники тоже синхронно дернулись, выискивая глазами в темноте кого-нибудь подозрительного, но тут старушка продолжила своим обычным причитающим тоном. — Убийца пришел в наш дом!..
— Убийца?.. — озадаченно спросил я у ближайшего стражника, полного усатого дядьки с копьем в руке.
— Да кто-то в дом к ним забрался, и пару снадобий стащил — вот и вся печаль, — негромко ответил он мне. — Просто старики очень испугались. Говорят, здоровый мужик влез, руки в крови, в красном охотничьем костюме и черном плаще. Сейчас патруль комнаты на всякий случай обыскивает, только само собой, негодяй ушел уже давно...
— А если не ушел? А? — надрывно воскликнула старушка. — Что, если их там целая банда? Что, если они хотели нас убить?!
Я кашлянул.
Здоровый мужик с окровавленными руками?..
Пульс у меня в висках загрохотал, как набат.
Только бы это было случайное совпадение. Ведь бывают иногда в жизни просто совпадения?
— Мои соболезнования, — сказал я аптекарю. — Пусть остаток ночи будет спокойным.
— Благодарю, — со вздохом сказал тот. — Да услышат боги ваши слова...
Распрощавшись со всеми, я поспешил к своей паукопсине, сунул ей под нос рубашку Ники и скомандовал:
— Ищи!
Пес понюхал одежку и неторопливой трусцой двинулся в противоположную сторону. Я шел за ним, озираясь по сторонам и прислушивась к каждому звуку. Вот из веселого квартала донесся женский возглас — какая-то барышня нетяжелого поведения приманивала клиента обещанием скидки «за скверную погоду». Чуть дальше двое мужиков о чем-то негромко переговаривались под аркой и умолкли при виде меня.
Следуя за ищейкой, я свернул за угол, прошел еще один квартал — и вдруг Чудик остановился. Суетливо обнюхав мостовую, он подошел к высокому зданию с башнями и сел на свою толстую задницу, смешно расставив восемь лап.
— Все? Ты ее потерял? — обеспокоенно спросил я.
Мой недопес тявкнул. Вскочил на лапки и принялся карабкаться прямо по стене.
Все-таки в восьми лапах есть кое-какие преимущества!
Вот только у меня в запасе имелось только две пары конечностей, и последовать за зверьком мне было не так уже просто.
Чудик дополз до второго этажа и ловко юркнул в одно из окон, которое оказалось открытым.
Я выпустил из рук золотую паутину. Она мелькнула в темноте и, как поводок из рулетки, упруго подтянулась вверх и исчезла из виду.
Вот блин. Теперь нужно как-то догнать мою ищейку, и чем быстрей, тем лучше.
Я осмотрелся. Убедившись, что поблизости нет стражи, подошел к дверям, над которыми висела большая вывеска.
«Городское хранилище документов и отчетных книг» — гласила надпись.
Архив то бишь.
А на самих дверях висели два здоровенных замка, отлично подсвеченных фонарем.
В такие двери незаметно не войдешь.
Еще раз окинув взглядом улицу, я завернул за угол и, подпрыгнув, ухватился за массивный карниз окна на первом этаже и взобрался на него. Неловко согнувшись, чтобы вместиться в небольшую нишу, наскоро намотал на руку рубашку Ники и сильным коротким ударом ударил в окно.
Стекло со звоном просыпалось на пол комнаты и лязгнуло о мостовую.
Я замер, прислушиваясь к уличным шорохам. А потом запрыгнул внутрь.
В архиве было абсолютно темно и тихо. Здесь пахло кожей, деревом и пылью.
— Лёха, можешь подсветить мне?..
Череп блеснул красными глазами, и я увидел огромный, просто бескрайний зал, заставленный стеллажами с книгами. Корешки таинственно мерцали, половицы под ногами нестерпимо громко поскрипывали. Но внутри, кажется, никого не было, так что я без проблем добрался до широкой, достойной какого-нибудь музея, лестницы и поднялся на второй этаж, где у приоткрытого окна сидел и ждал, как дрессированная овчарка, мой верный полупес.
Увидев меня он завилял своей толстой жопкой, извиваясь при этом, как сороконожка. Я подхватил паутинку, и мы помчали наверх — до четвертого этажа. Потом лестница стала узкой и винтовой, и по ней мы добрались до двери в башню.
Чудик сел. Паутина, как и его шерсть, угасла.
Сердце у меня в груди взволнованно заколотилось.
Все? Мы ее нашли?
Я приложил ухо к двери. Там было тихо.
— Ника? — негромко позвал я, чтобы не испугать своим появлением.
Мне не ответили, но из комнаты донесся шелест.
— Ника! — уже громче окликнул я девушку и с силой толкнул дверь.
Внутри башни было пусто. Только старый стол у стены и три огромных окна от пола до потолка.
Одно из них было открыто.
И напротив этого окна в полумраке виднелась маленькая фигурка, завернутая в черный плащ с капюшоном.
Первой мыслью было — нашел! Живая, здоровая! Слава богу!
Но буквально через мгновение вся моя радость сошла на нет. Почему она не отзывается? И для чего стоит возле этого проклятого окна?
От напряжения воздух в башне вокруг меня словно зазвенел.
— Эй, ты чего?.. — проговорил я, останавливаясь в нерешительности. — Что происходит-то вообще? Я ни черта не понимаю!..
Фигурка вздрогнула, но даже не обернулась.
— Ника, посмотри на меня, — строго потребовал я.
Она сняла с головы капюшон
