коридора послышались стенания Горгоны Изенгардовны. — В моем собственном доме подозревают меня в ужасных злодеяниях!
– Насколько я понимаю, это всё же ваше рабочее место, а не жилое, — пробурчал Бивик. Оба зашли в помещение.
– За столько лет работа стала моим первым домом, — скорбно поджала губы донна Люсифер, — а теперь из храма литературы сделали дешевую забегаловку.
Она так глянула на жующего пончик жандарма, что бедняга подавился и закашлялся. А Ева Бойлиш заботливо принялась хлопать его по спине.
Как странно! Может ли убийца так себя вести?
— Мадам Бойлиш, попрошу вас пройти со мной! — возвестил Бивик, кинув недобрый взгляд на Дилана.
Лиз подала ему знак, граф понятливо кивнул, нарочито громко попрощался и вышел из главного зала.
Горгона Изенгардовна со вздохом заняла место рядом в Амандой Бинкс, которая тут же начала ее расспрашивать о новых поступлениях в отдел измен.
Смотрительница явно нервничала, постукивая пальцами по скамейке. Лицо ее было напряженным, а змейки скрутились в пучок.
Возможно ли, что это чувство вины за содеянное?
Елизавета дождалась, пока Ева Бойлиш выйдет с допроса и Бивик заберет Аманду Бинкс.
Ничего интересного не происходило. Спустя еще двадцать минут недовольный инспектор объявил, что библиотека работает в прежнем режиме, кроме двух опечатанных залов, а допрошенные могут идти по своим делам. Но, разумеется, им запрещено покидать Зидаир. И королевство, и одноименную столицу.
– Ты тоже можешь идти, Тейлор, — щедро распорядился он.
– Да, я пожалуй сделаю перерыв на обед, — поспешила заявить она, — а после вернусь и все же почитаю необходимую мне научную литературу.
Уже на выходе она услышала удивленный рокот Эдуарда:
– Тейлор! Ты все же решила попробовать нормальную пищу?
Стало быть, нашел надкушенный пончик.
Покраснев, Елизавета сбежала вниз по лестнице, выскочила на улицу и принялась озираться в поисках своего кавалера. Не увидев его, разочарованно вздохнула. Собралась было вернуться в библиотеку, раз уж встреча срывается, но тут услышала странное:
— Пст!
Кажется, это Дилан! Только куда он забрался, чтобы издавать эти нелепые звуки?
Как оказалось, ее утонченный и галантный воздыхатель подает ей сигналы из кустов. И при этом стоит на четвереньках, осторожно выглядывая из-под вечноцветущей сирени. Специально выведенный магический сорт, который не вянет даже зимой.
— Дилан! — удивилась она.
– Умоляю, тише! — прошептал мужчина, приложив к губам палец. — Идите сюда, ко мне! Скорее!
Может, он сидит в засаде и выслеживает преступника? Но ведь Дилан Рихтер не оперативник!
На всякий случай Лиз сбежала с крыльца и присоединилась к графу в кустах. Вместе они спрятались в глубине идеально подстриженного зеленого лабиринта.
– Вас преследуют, Дилан? – забеспокоилась Лиз.
– Вероятно, да, — вздохнул мужчина.
И тут сверху раздался грудной женский голос:
– А кто это у нас тут спрятался? Неужто маленькая землеройка? Кальмар, ты видишь, что это за шустрый зверек?
– Никак нет, графиня, – ответствовал чуть дребезжащий мужской голос, — я, кажется, с утра забыл протереть свои очки, и сейчас всё такое размытое…
– Это Дилан, болван!
Между молодыми людьми вклинилось что-то пушистое, мягкое и невообразимо милое. Маленькое кругленькое существо с наивными глазками.
– Она меня нашла! — выдохнул обреченно граф.
Глава 8
В голове Лиз пронеслись самые страшные сюжеты из криминальной хроники.
– Кто вас преследует? – спросила побледневшая девушка, судорожно соображая, кем может оказаться преследователь.
Может быть маньяк? Точнее, маньячка, судя по зычному голосу. Или противная преподавательница, которой он в прошлом не сдал зачет? А может быть он задолжал кому-то крупную сумму денег…
– Мама! – Дилан распрямился и, прикрыв собой Елизавету, смело шагнул навстречу коварному монстру.
– А что это у нас за яркая фуксия в сиреневых кустах? – сладко протянула донна Роза. – Уж не над этим ли научным проектом мой сын трудится в поте лица и не покладая рук?
Елизавета почувствовала себя крайне глупо. И зачем она только полезла в эти кусты?!
– Кажется, это не научный проект, – флегматично ответил Рональд Калемар, – там женщина.
– Женщина?! – взвыла донна Рихтер раненой белугой. – Мой сын возлежит под кустом сирени с женщиной?! Кальмар, чем с ней может заниматься мой сын в зарослях?
– Мадам, не думаю, что у нас много вариантов, – вздохнул мужчина.
– Мы сейчас же пойдем разбираться к Горгоне Изенгардовне, она должна знать, что ее храм науки превратился в гнездо разврата!
– Мама, не надо никуда ходить! Здесь нет никакого гнезда, – Дилан смело шагнул в разверзнутую пасть монстра.
– Да уж надеюсь, что яйца вы тут снести не успели! – всплеснула руками донна Роза.
Лиз посчитала свое нахождение в этой мизансцене излишним и решила занять более выгодную позицию. В конце концов она здесь оказалась совершенно случайно. И вообще она при исполнении.
Криминалистка уже собиралась предстать пред испепеляющим взором грозной мамаши незадачливого ухажера, как вдруг взгляд ее привлек странный отблеск. Если бы она не оказалась на в густых зарослях на коленях, то ни за что бы не заметила его.
Смахнув пожухлые лепестки вечноцветущего дерева, девушка увидела пустую склянку. Судя по тому, что на крышке не было следов пыли, а стекло не успело запачкаться каплями дождя, пролежал сосуд тут не более двух дней.
Сердце зашлось в бешеном ритме. В этом пузырьке злоумышленник вполне мог принести яд на место преступления, а затем так неосторожно избавиться от улики прямо здесь у выхода из библиотеки.
– Платок! Мне нужен чистый платок! – закричала Елизавета из кустов.
– Она еще и больная? – возмутилась донна Роза. – Или совесть не позволяет появиться на людях с открытым лицом?
Женщина сделала решительный шаг в сторону кустов.
– Осторожно, здесь, кажется, лежит важная улика, – предостерегла ее Елизавета, – мне нужен платок, чтобы не оставить своих следов и провести исследование позже, в лаборатории.
При слове “улика” донна Роза вытянулась по стойке смирно и шумно втянула носом воздух. Что-то едва уловимое и давно позабытое витало в воздухе. Словно привет от давнего друга из прошлого.
Рональд Калемар многозначительно закатил глаза. Ничего не понимающий Дилан достал из нагрудного кармана идеально выглаженный и накрахмаленный платок с вышитым фамильным гербом. Мама его с детства учила, что у порядочного мужчины этот аксессуар всегда должен быть в наличии и однажды он сослужит ему добрую службу.
– Благодарю вас,
