ответа.
Я делаю пару глубоких вдохов.
— А Вы еще там? В поместье? Я хочу поговорить с Андреем Павловичем.
Нотариус замешкался на секунду. В трубке послышался шорох.
— Уже собирался уезжать, но… подождите минуту. Я вернусь в дом.
Я ничего не отвечаю, а просто киваю, будто он способен это увидеть.
Секунды вдруг становятся резиновыми, а в голове то и дело мелькают мысли повесить трубку, пока не поздно.
— Слушаю. — наконец-то послышался надменный голос на том конце провода.
— Я приму твоё предложение. — отчеканила я, прогоняя все сомнения.
— Хммм… — я буквально всем телом чувствую, как сильно он хочет съязвить и держится из последних сил, поэтому, не дав ему продолжить, произношу:
— У меня есть два условия.
— Какие? — деловитым тоном спрашивает мужчина.
— Мне нужно полмиллиона. Прямо сегодня и…
— Долларов? — в голове визуализируется его удивленное лицо.
— Нет, конечно. Рублей. И мой дедушка будет жить со мной! И это не обсуждается! — уже заранее готовлюсь отбивать возражения.
— Хорошо. — слышится в трубке безразлично, а я растерянно хлопаю глазами.
И все? Вот так просто?
— Что, хорошо? — на всякий случай переспрашиваю я. Вдруг мне послышалось? А может он меня не понял?
Разумовский раздосадовано вздыхает.
— Я дам тебе пол миллиона и твой дедушка может жить тут.
Моя челюсть буквально со скрипом падает на землю.
Вариант попросить денег у Разумовского был самым простым, и я не возлагала на него особых надежд. Более вероятным было уговорить дедушку продать квартиру, а его дальнейшее обеспечение и проживание взять на себя, но…
Черт, да что же ему светит за брак со мной, если ради этого он так просто готов отвалить пятьсот тысяч, даже не раздумывая!?
Глава 6
В поместье я вернулась только на следующий день. Эх, а ведь сбегая оттуда, и одарив Разумовского ударом ниже пояса в буквальном смысле слова, искренне верила, что вижу его в последний раз. Оказалось все не так просто.
Но может он не так уж и плох, как хочет казаться? Обещание то ведь свое выполнил. Не прошло и пяти минут после нашего телефонного разговора, а деньги уже были переведены на мой счет. Оплатив операцию для дедули, я будто тяжелый булыжник с шеи сняла. А дальше… Да, разберёмся. Где наша не пропадала.
Перекинув небольшую спортивную сумку через плечо, я вежливо попрощалась с водителем такси и отправилась по знакомой уже аллее, ведущей ко входу в особняк.
Ничего не изменилось. Все выглядит абсолютно таким же, как и вчера. Красота и великолепие по-прежнему захватывают дух, но сегодня мне разглядывать их некогда. Мое внимание привлекает молодая девушка в коротком голубеньком платьице и повязанным поверх того белоснежном фартуке.
— Вы Полина Андреевна? — дружелюбно спрашивает она и лучезарно улыбается.
Киваю.
— Просто Полина.
— Меня зовут Настя. Я здесь работаю. Пойдемте, я покажу, где Ваша спальня.
— А где крас… Андрей Павлович?
Девушка смущенно улыбнулась.
— Хозяева будут только ближе к вечеру. Просили Вас размещаться, а по всем вопросам обращайтесь ко мне.
Я скептически вскинула брови, но проследовала за девушкой. И все же что-то сегодня уже по-другому. Будто нутром чую как изменилась атмосфера. И явно не в мою пользу. Ведь еще вчера они готовы были чинно меня встречать всем семейством, лишь бы я пошла на эту глупую сделку. А сегодня приехать сюда уже полностью мой выбор. Добровольно — принудительный, будь он не ладен. Но все же мой. Видимо ни один из Разумовских не посчитал нужным почтить меня своим присутствием. Ну и черт с ними.
Мы поднялись на второй этаж и прошли по шикарному коридору со стенами, увешенными дорогими картинами. А потом завернули на еще одну узкую лестницу и оказались на третьем этаже. Только вот выглядит тут все уже не так восхитительно. Высота потолков от силы два метра, так что по дороге я рисковала собрать своими волосами все местные паутины.
— Проходите. — щеки девушки заметно покраснели, когда она со скрипом открыла старенькую дверь в какую-то… коморку для швабр. Да даже моя квартира студия (с ее то метражом!) и та больше будет!
— Вы издеваетесь? — моё лицо перекосило.
— Андрей Павлович сказал, что Вам отведена эта комната. — девушка старательно прячет глаза и кажется очень хочет поскорее отсюда убраться. — Извините. — тихонько давит она.
Запрокидываю подбородок повыше.
— Ах, Андрей Павлович? — какой смысл ругаться с девчушкой? Уж в этом виновата точно не она. — Знаете, Настя. Я тут подумала и решила, что и сама в состоянии выбрать себе комнату. Пойдемте, покажете, что из тех, которые на втором этаже, свободны. Кажется, я видела там парочку приметных дверей, тех самых что отделаны золотым теснением.
В глазах девчушки промелькнул азартный лихорадочный блеск и тут же спрятался, словно пугливая мышка.
— Андрей Павлович будет ругаться. — произнесла она почти шепотом, а я еще шире улыбнулась. Для убедительности.
— Я скажу, что Вы тут ни при чем. — я дружелюбно потрепала ее по плечу, и не дожидаясь разрешения, поспешила покинуть чердачное помещение.
— А тут что? — тыкнула пальцем на самую красивую вычурную дверь.
— О, тут покои Андрея Павловича. Сюда нельзя. — Настя выпучивает глаза, предостерегая.
Я останавливаюсь.
Я тебе покажу, кого ты замуж собрался брать, нахал. Решил на чердаке с пауками меня поселить? Вот сам там и будешь жить!
— Знаете, я сама дальше определюсь. У Вас же, наверное, дела, идите. — как можно вежливее улыбнулась я девушке, на что та неуверенно кивнула. Дождавшись пока она скроется на лестнице, я с победоносной улыбкой на губах ворвалась в неприкосновенные покои и огляделась. Бросила сумку под ноги.
А следующие пол часа занималась очень важным делом. Переносила манатки Андрея Павловича на третий этаж. В коморку для швабр. Уверена, ему там будет уютно.
Наконец-то расположившись в новой спальне, я бесцельно слонялась по комнате несколько минут, а затем решила устроить себе экскурсию по масштабнее. Когда, если не сейчас? Пока надменной семейки нет дома, я успею оглядеть особняк.
Не хитрыми умозаключениями определила, где находится кухня, и двинулась в противоположную от нее сторону. Да, дом и правда роскошный. Все здесь сквозит каким-то особенным бесценным духом старины. Таких ведь почти не осталось… Комната за комнатой усеяны ценностями, невероятными предметами декора, вычурной мебелью, картинами. Я, кажется, даже потеряла счет времени, пока не застыла на месте как вкопанная.
Взгляд упал на одно из полотен. С него на меня смотрела молодая девушка, примерно моего возраста, но… Нужно быть слепым, чтобы не увидеть наше разительное сходство.
Сердце зачастило, и я с трудом сглотнула собравшуюся во
