Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
государств, и к утру птицы с посланиями уже прибывали в Рэм.
– Благодарю вас, – Орил встал и, дождавшись когда престарелый сенатор тяжело опустится на свое место, начал говорить. – Благочестивые сенаторы, Республика переживает тяжелые времена, и нам следует действовать решительно и жестко. Необходимо любыми способами не допустить сотрудничества между Юнием и сепаратисткой провинцией Сервия. Если мы не сможем этого сделать, нашим последним шансом станет иностранная интервенция, но, как мы все понимаем, оба этих варианта означают конец Республики. Далее, Септим Юний – отличный стратег и за него сражаются легионы, закаленные в боях с северянами. Чтобы достойно противостоять этой угрозе я предлагаю впервые за полтора века избрать «Меч Республики». – Сенаторы зашептались, заговорили, выражая целый букет эмоций.
«Меч Республики» – это должность, избираемая во время великой опасности, угрожающей всей стране. В руках этого человека сосредотачивается вся военная власть, и лишь Сенатская Гвардия остается неподконтрольной ему. Когда опасность минует, «Меч Республики» должен сложить свои полномочия в установленный срок, или Сенат объявит его врагом государства.
– И какую кандидатуру вы предлагаете? Этот человек мало того, что должен быть полностью предан, так еще и быть способным победить Юния в битве, – произнес Сенатор Панс, потрясая своей козлиной бородкой.
– Никто не справится с этим тяжким бременем лучше, чем благородный сенатор Кальвус Корилл, – торжественно произнес Орил, взмахнув пухлой рукой в направлении названного.
Зал Сената грянул оглушительными криками. Кто-то аплодировал, приветствуя выбор, другие выражали свое мнение свистом. В этой какофонии звуков более спокойные сенаторы шептались, наклонившись вплотную к друг другу. На дельней трибуне самые молодые представители благороднейших из мужей начали толкаться.
– Вы уверены, что это правильно? Корилл горд и жесток, удачное ли решение давать ему такую власть? – сенатор Лакс склонился к своему патрону, шепча ему на ухо, словно слуга господину.
– Да, ты прав. Корилл горд и жесток, но он воин, а не политик. В случае необходимости мы легко сможем его задавить. К тому же, они с Юнием были друзьями, и только он сможет победить его в битве.
На фоне общего хаоса со всего места поднялся Кальвус Корилл:
– Если благородные сенаторы проголосует в мою пользу, – Корилл говорил тихо, но его голос сразу же успокоил всех присутствующих. – То я возьму на себя столь тяжкое бремя, во имя Республики.
– Голосуем! – воскликнул Лакс. – Кто за назначение сенатора Кальвуса Корилла «Мечом Республики» – поднимите вашу правую руку!
Квилий пересчитал голоса. По правилам, выбрать «Меч Республики» должны были не менее ста сенаторов из ста двадцати одного.
– За назначение Кальвуса Корилла «Мечом Республики» проголосовал сто один сенатор. Решение принято. Кальвус Корилл – «Меч Республики», ты – Ее оружие, так спаси же Ее! – последние слова церемониальной фразы утонули в грохоте аплодисментов.
IV
Квинт Марий.
Граница с Великой Пустыней.
Тень пронеслась за спинами атакующих, и один из них упал, оглашая пустыню криками. Еще несколько рухнули вниз, но дикари так увлеклись почти сломленной добычей, что не заметили их гибели.
Стена мускулистых конских тел с закованными в броню всадниками врезалась в спины «песочников». Рассекая легкую пехоту, разя и топча, кавалерия смяла противника. Пустынники попытались развернуться и встретить нового врага сталью, но сумятица, вызванная неожиданной атакой в тыл, не позволила сделать этого. Они запаниковали и дрогнули, в страхе пытаясь спастись в родной стихии.
Квинт опустил руку, в судороге сжавшую меч, и выдохнул:
– Не сегодня, не сегодня…
Оставшиеся в живых пустынники спасались бегством, но всадники настигали их одного раз другим.
«Им повезет, если хотя бы дюжина спасется» – с удовольствием подумал Квинт.
Центурион стоял, опершись на щит. Его голова была опущена на грудь, а дыхание с хрипом вырывалось из груди. Рана на голове вновь открылась, и кровь теплыми каплями падала на пыльную броню. Остатки центурии помогали раненым, осматривали мертвых или в изнеможении лежали на песке. Квинт пересчитал своих людей и с горечью подумал, что из сорока шести солдат, вышедших на поиски пропавшего патруля, в живых осталось лишь двадцать один, половина из них была ранена. Надеятся на то, что кто-то из патруля выжил не приходилось. Что самое удивительное, солдат, в начале боя выбежавший из строя, остался в живых, отделавшись лишь легкими ушибами и царапинами.
К Квинту приблизился всадник в сверкающих доспехах и, спешившись, подошел к нему.
– Вижу, центурион, вам пришлось несладко, повезло, что бой был рядом с фортом. Там как раз находился отряд тяжелой кавалерии. Нечасто встретишь подобное подразделение на южной границе.
– Да, если можно считать то, что вы видите вокруг себя везением, – все перед глазами Квинта расплывалась, и человек перед ним был не более, чем мутным образом. Голова закружилась, и он тяжело осел на песок.
– Эй, похоже, тебе сильно досталось, – всадник наклонился к Квинту и помог снять шлем. Сквозь пелену перед глазами удалось рассмотреть отличительные знаки военного трибуна двенадцатого легиона.
– Боги! Квинт!? Неужели это ты!? Как я рад, что все-таки решил участвовать в спасении гибнущей центурии!
Квинт поднял взгляд, попытавшись рассмотреть человека перед ним, но зрение отказывалось фокусироваться, заволакивая все вокруг туманной дымкой.
– Мы знакомы?
– Ну конечно! Это же я – Кай, Кай Алфий. Мы вместе служили в легионе твоего отца.
– Кай, что ты делаешь на южной границе?
– Это долгая история, дружище. Вставай, надо доставить тебя к врачу.
Кай помог Квинту подняться и усадил его на лошадь позади себя. Центурион чувствовал, что сознание вот-вот покинет его, и оставалось лишь что есть силы держаться в седле.
Свет для Квинта померк, не успела лошадь сделать и дюжины шагов.
Палатка командира легиона, совсем юный Квинт и еще живой отец. Во сне легат, как обычно, наставлял своего сына, готовя юношу к суровым испытаниям, что приготовило для него будущее.
– Сын, священный долг нашего рода – служить Республике и карать ее врагов. Запомни, враги – это не только соседи и варвары, устраивающие набеги. Враги бывают и внутри Республики, они, словно паразиты, грызут ее изнутри, пьют ее кровь. Они опаснее прочих так, как до последнего момента ты не знаешь, кто из людей, выступающих перед толпой на форуме, сжимает кинжал за спиной…
Квинту снилась его мать. Он не помнил ее лица, не помнил ее голоса, но слова колыбельной и нежное ощущение присутствия любящей матери, не оставляли сомнений. Она умерла, когда маленькому Квинту было два года.
Центурион очнулся, поняв, что лежит на койке.
«Похоже, я все-таки удержался на лошади», – с удовлетворением подумал Квинт.
Приподнявшись на локте, он увидел вокруг
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
