Книга Грани лучшего мира - Антон Юрьевич Ханыгин

— Что вы имеете в виду?

— Я знаю все, что происходит в этом городе. Неужели вы думали, что я упустил ваше маленькое предприятие из виду? Всего доброго, мастер Касирой, приятно было побеседовать с вами, — сказал Шеклоз Мим и заскочил в экипаж.

Финансовый советник короля Бахирона Мура, а ныне заговорщик, который почти ничего не знает о самом заговоре, стоял на краю улицы перед своим транспортом. Кажется, у Шеклоза благие намерения, но методы… И он знает очень много. Вероятно, его план действительно может сработать. Выбора у Касироя все равно нет, надо идти до конца. Если отступить, то Мим может дернуть за свою ниточку, и с другого конца эта ниточка петлей затянется вокруг шеи комита финансов.

Лот забрался в свой экипаж и махнул рукой кучеру. Задумчиво глядя на проплывающие мимо дома, взирающие на него жалобными глазницами окон, он усмехнулся своим мыслям, вспомнив последние слова Шеклоза. Предприятие Касироя будет процветать. Это верно. Так же как лес сплавляют по воде, по рекам крови плывут большие деньги. Очень большие деньги.

Глава 3

— Упадок нравов, слабые духом не воспринимают Свет всерьез, Церковь не может простирать свои белые крыла над всеми страждущими, не имея под собой крепкого фундамента поддержки власти, Ваше Величество.

Комит Церкви Карпалок Шол сидел в покоях короля напротив Бахирона, сложив пальцы рук вместе, как принято при молитвах. Почти каждый день в течение недели он приходил к монарху и говорил одно и то же, а Мур был вынужден выслушивать его жалобы и проповеди с раскалывающейся на части головой — ему вполне хватало забот с роспуском совета комитов.

— Земли, богатство и влияние нашей священной Церкви идут на благо простому люду, нуждающемуся в покровительстве Света, — продолжил монотонно и заунывно говорить Спектр. — При всем уважении, Ваше Величество, да продлит Свет ваши годы, мы не можем отказаться от всего светского, дабы и вера не отходила далеко от народа. Мы поддерживаем нуждающихся, все средства Церкви идут на благотворительность и на восхваление того, что поистине достойно оного. Что будет, если вы действительно вознамерились лишить Церковь Света ее власти в стране, если все наше влияние испарится? Это крах для Алокрии! Дальнейшее расхождение светлых путей святой нашей веры, благословенной королевской власти и народа священной страны заведет нас в тень, куда не способен пробиться ни один лучик отгоняющий мрак…

Король молча смотрел на Карпалока и слушал. Спектр говорил уже очень долго, повторяя раз за разом одни и те же выражения, метафоры, непонятные фразы, который судя по всему были цитатами из каких-то важных книг. Смесь религиозных доктрин, заветов, политики, жизни мирской и духовной вызывала у Бахирона ужасную головную боль.

Почтительно кивая и машинально соглашаясь с Карпалоком, Мур тяжело поднялся с кресла и отошел к узкому окну покоев. За последнее время на него свалилось очень много проблем. Роспуск совета комитов оказался невероятно тяжелым и трудоемким делом. Стали даже возникать смутные сомнения в принятом решении. Общество и государство стали больше и сложнее, одному человеку очень сложно контролировать все. Но отступать некуда, вековые традиции и непреклонный закон — все, что необходимо Алокрии. Он в этом уверен. Уверен ведь?..

— Церковь Света всегда занимала важное место в моей стране, — неспешно подбирая нужные слова, произнес король. — Она дарует отдохновение душам утомленных людей, веру в счастливое будущее, уверенность в заботе Света о каждом. Но Церковь не должна иметь доступа к казне государства, обширных земель во владении, и тем более она не должна иметь какой-либо политический вес. Потому что политика и религия должны быть отделены друг от друга.

— Но Церковь Света всегда обладала подобными привилегиями, — аккуратно возразил Спектр. — Таковы традиции Алокрии с самого момента объединения трех провинций в единую страну. Вероятно, наша вера — как раз та сила, которая необходима сейчас Вашему Величеству.

Тон старика как-то изменился. Бахирон отвернулся от окна и подозрительно посмотрел на Карпалока.

— Что ты имеешь в виду?

— Времена меняются, и страна также изменилась, — ответил Спектр, теребя треугольник из белого золота. — Ева — безвольная провинция, она всегда будет следовать за сильнейшим, но Илия и Мария не такие. За последнее время они приобрели отчетливые различия, и полный возврат к старому порядку может усилить противоречия, когда разница прояснится. Будет ли свободолюбивый восток верен королю, который решил завладеть абсолютной властью?

Комит Церкви перестал вплетать в свои речи религиозные высказывания и заговорил как бывалый делец:

— Королевской власти, если она желает сохранить единую Алокрию, понадобится сила способная объединить людей с разными политическими взглядами. Религия обладает подобной силой, но без такой организации как Церковь, она вряд ли сможет помочь новому старому порядку в стране.

— Ты говоришь нелепые вещи, Спектр, — возразил Бахирон, присаживаясь в кресло. — Марийцы — верный мне народ, они останутся со своим королем.

— Пока не появится новый, — небрежно пожал плечами Карпалок.

— Что? — опешил Бахирон.

Спектр подался вперед. Образ немощного святого старца треснул, и сквозь него в короля вперил свой наглый взгляд престарелый хитрец.

— За последнее время очень многие выходцы из так называемых старых семей Марии стали занимать все более и более высокие посты в Алокрии, — произнес он. — Они богатеют, приобретают власть, а на малой родине их глубоко почитают. Вы ведь сами знаете, как марийцы благоговеют перед своими старыми семьями. Как вы думаете, что будет, если некто поведет их против идеи абсолютной королевской власти?

— Не бывать такому, — севшим голосом ответил Бахирон. — Страна живет в мире и процветает, зачем нарушать это равновесие? Народ не поднимется против своего законного короля, против спокойной жизни! И кого ты вообще имел в виду? Таиса По-Конар, моего верного советника? Или Илида По-Сода старого друга и соратника? Никогда.

— Нет, что вы, Ваше Величество, — с успокаивающим жестом ответил Карпалок. — Я не посмею навлекать на кого бы то ни было пустые подозрения. Просто абстрактный богатый, знатный и властный мариец. Только вот почему вы сразу подумали об этих двоих?

Бахирон смотрел сквозь своего собеседника. Действительно, почему? Ведь он прошел с Илидом не один бой, они знали друг друга с юношества. Не может быть, чтобы командующий королевской армией обернул свой клинок против законного монарха и старого друга. Да, Илид выходец из Марии со всеми присущими марийцам странностями и нелюбовью к рабству, хотя илийские рабы живут лучше, чем марийские "свободные" крестьяне, но он никогда не