На этот раз под водой она пробыла гораздо меньше: Здоровяк так же резко вынырнул. — А теперь бегом в парилку! Давай-давай!
Аня с трудом понимала, что от нее хотят. Мозги сначала расплавились, а потом застыли, и соображать никак не получалось. Саша развернул её и подтолкнул к лестнице, помог подняться и в два мощных движения оказался позади.
— Теперь туда? — кивнула в сторону двери Аня и медленно прикрыла глаза, потому что тело отказывалось слушаться.
— Так, понятно. Слишком хорошо я тебя попарил, — Саша хмыкнул и перехватил Аню поперёк живота, приподнимая и утаскивая к парилке.
Левкоева опешила и даже напряглась, но сопротивляться не стала. В сильных руках было так хорошо, что Аня не сразу почувствовала сотни крохотных иголочек, побежавших по телу от кончиков пальцев на ногах и выше. Она покачнулась, но Саша сжал крепче.
— Присядешь? Или в предбанник отнести?
— Нет, не надо, — Аня мягко накрыла его руку ладонью и прикрыла глаза. — Давай так постоим, — совсем тихонько, почти мурлыча. — Очень хорошо.
Аня упёрлась лопатками в крепкую грудь, а затылок опустила на ключицу. Саша напрягся, гадая, что делать дальше: такая близость могла разрушить все надежды на дружбу, но оттолкнуть Аню он тоже не мог. Зато мог поддаться порыву и плыть по течению, как это делала соседка. Прикрыв глаза, он опустил подбородок на её макушку и поймал давно забытое ощущение спокойствия, будто все шло так, как и должно.
— Да, хорошо, — согласился Здоровяк и обнял Аню чуть крепче, осторожно проверяя границы дозволенного.
— Ань, ты тут? Прости, что задержался, там новая партия мяса го… — раздался голос следом за скрипом двери, но Егор замолчал на полуслове. Заходя в парную, он не рассчитывал застать картину, даже отдалённо напоминающую ту, которая предстала перед глазами сейчас. — Ну, суть вы поняли. Больше не мешаю, — усмехнулся он и исчез так же внезапно, как и появился.
Вот только момент оказался безнадёжно упущен. Аня зарделась и торопливо выбралась из рук соседа, теперь не решаясь даже взглянуть на него, а Саша подбирал слова, чтобы не выглядеть полным идиотом.
— Ну, я пойду… — растерянно прохрипела Аня: голос отказывался слушаться, а сердце колошматило грудную клетку, грозясь отправить хозяйку в обморок. — Спасибо… За баню.
Часть 8. Провокатор
Из бани Аня вынеслась, уже на ходу кутаясь в махровый халат. Тело тряслось как в лихорадке. Ей все казалось, что остановись — и появится Здоровяк за спиной, поэтому переставляла ноги с рекордной скоростью для человека, разморенного паром. По коже все еще разгуливали мурашки, запущенные мужской близостью, такой теплой и надежной, что впору было вернуться. Но она упорно взбегала вверх по лестнице, надеясь спрятаться в своей комнате.
За шумом в ушах и всплывающими перед глазами картинками воспоминаний, Аня не заметила, как в пролете между этажами влетела в крепкую спину. Ойкнув, она отступила к стене и потерла ушибленный нос.
— Уже напарилась? — раздалось насмешливое, и Левкоева приоткрыла глаза, замечая улыбающегося Егора, который с любопытством рассматривал раскрасневшуюся то ли от стыда, то ли от бани девушку.
— Ага, — болванчиком закивала и тут же вся сжалась. Встретиться с Егором теперь было крайне неловко. Это ведь с ним она должна была идти, а не со Здоровяком. А теперь поступила как… Аня не могла подобрать цензурных слов, но и бесконечно корить себя тоже не собиралась. В конце концов, ничего предосудительного она не сделала. Подумаешь, с другом обнималась, это вроде как законом и моралью не запрещено, тем более и Егору она ничего, кроме похода в баню, не обещала. — Голова что-то разболелась.
— Это совесть стучит, — подмигнул Егор, а Аня нахмурилась. Мужчина все так же улыбался, его взгляд по-прежнему сохранял легкий прищур, даже слова он произнес без укора, но тяжелый камень, прилетевший в ее огород, не заметить было невозможно. Левкоева возмущенно фыркнула и сжала руки в кулаки.
— Между прочим, это ты опоздал, — перешла в нападение, даже и не думая признавать вину.
— Ладно-ладно, каюсь, — сдался Егор, вскинув ладони, и отступил в сторону, открывая проход к спальне. — Иди одевайся, пока не застыла, а то заболеешь.
Аня несколько секунд удивленно гипнотизировала мужчину, но все же согласно кивнула и юркнула вверх по лестнице, быстро прячась за дверью спальни. Разбираться, почему Егор вдруг сменил милость на ехидство, не стала. После того, как тело дрожало совсем не от холода, а от прикосновений соседа, Левкоева поняла, что давать хоть какую-то призрачную надежду другу Здоровяка ни за что не станет и отправит его во френдзону без права выбраться обратно.
Но и Саше так быстро давать зеленый свет Аня не планировала. Мысли о Власове все еще плотно сидели в ее голове и в ближайшее время никуда не собирались. Да и в новые отношения, где придется ломать и без того сломленную себя, влезать желание отпало. Это поначалу кажется, что все будет идти хорошо, что тебя будут любить просто за то, что ты есть. А потом начнется быт, в котором непременно придется привыкать друг к другу, снова стирать грани своей свободы и думать о том, что приготовить на ужин. Так что Левкоева благополучно открестилась от подобной участи, решив временно побыть в статусе одиночки.
Она быстро приняла душ, надела чистую одежду и облюбовала кровать у стены — с окнами Аня не дружила и вечно находила сквозняки. После перепада температур действительно разболелась голова, так что идея провести за закрытой дверью остаток вечера виделась не такой плохой в новых обстоятельствах.
Но отдыхать Аня, видимо, будет на том свете. На этом кто-то требовательно стучал в дверь. Приложив холодные пальцы к вискам, она добрела до двери и открыла, даже не спросив, кто заявился к ней. Даже мысли не промелькнуло, что это мог быть кто-то, кого она совсем не желала видеть. С Кристиной, например, разговаривать и вообще пересекаться расхотелось, особенно после того, как Левкоева стала соучастницей пряток Здоровяка.
Но на сегодня Вселенная над Аней сжалилась. За дверью стоял Егор, он приветливо улыбался и держал в руках два контейнера и термос. Левкоева нахмурилась, оценивая блондина, и не придумала ничего лучше, кроме как отойти в сторону и впустить его в комнату.
— Пришел загладить вину за опоздание и убедиться, что с тобой все в порядке, — довольно заключил он, по-хозяйски подтягивая табурет к кровати и выставляя на нем провиант. Аня только улыбнулась, глядя на то, с каким усердием он размещал пластиковые тары, оставляя свободное пространство. — Как голова?
— Сносно, — пожала плечами. — Ничего интереснее,
