13). Из всех наставлений Николай превосходно усвоил только первое. При нем с 1894 по 1912 годы было открыто 211 новых мужских и женских монастырей, 7546 церквей; большое внимание он уделял церковному искусству, церковным ремеслам, хорошо знал церковный устав, понимал и любил церковное пение, ежедневно истово молился (Алферьев… С. 80, 82–85). Не лежала у Николая II душа к царскому делу! И потому совсем не случайно он в январе 1905 года хотел сменить царский престол на патриарший, запросив согласия у Синода (Алферьев… С. 88). Симптом весьма показательный. Возможно, в условиях резкого накала социальной атмосферы, классовой борьбы Николай II ощутил свою неспособность как руководителя и, не желая нести ответственность за последствия бурно развивающихся событий (Русско-японская война, недовольство ею в обществе, рабоче-крестьянские волнения, требования прогрессивных кругов о расширении политических свобод и т. д.), решил уйти в тишь церковных алтарей, где чувствовал себя душевно комфортно. Этот шаг показывает, что резкая смена социального климата провоцирует у самодержца душевный надлом вследствие слабоволия и отсутствия устойчивого морального стержня, продуцируя принятие неадекватных, импульсивных, труднообъяснимых с позиций типичных носителей такого уровня власти поступков. Церковники в царском предложении могли усмотреть подвох и, как более опытные психологи, предусмотрительно промолчали, чем вызвали со стороны Николая II неприязнь к ним до его отречения.
Двадцатилетним Николай твердо усвоил, что «все в воле Божией, и потому я спокойно и покорно смотрю в будущее» (Алферьев… С. 16). Покорность судьбе есть проявление не силы воли, а бесстрастия к происходящим вокруг событиям, отсутствие подлинного интереса к ним, нежелание или неспособность адекватно на них реагировать, уподобление барану, влекомому на плаху. Да и сам Николай II в письмах из ставки своей августейшей супруге подписывался в пику Алферьеву так: «Твой бедный маленький слабовольный муженек Ники» (Мэсси… С. 315). Несчастны государство и народ, которыми правит такой «муженек». И если Алферьев такого «муженька» находит человеком сильной воли, то Бог ему судья. Современники же Николая II дружно отмечают, что слабоволие российского императора сменялось феноменальным упрямством. Сановная мемуаристка А. Богданович (апрель 1894 года): «упрям и никаких советов не терпит» (Богданович А… С. 16). Плеве, министр внутренних дел: «очень упрям, советов не терпит» (Богданович… С. 191). Феноменальным упрямством, под стать супругу, отличалась и Александра Федоровна (Л. Ден. Подлинная царица. СПб.: Нева, 2003. С. 87).
Николай II родился 6 мая 1868 года, в день святого Иовы Мученика, что символически как бы предрешало его мученическую жизнь. Он идентифицировал свою судьбу с судьбой этого святого и ни о каких изменениях ее не помышлял. С тупым равнодушием обреченного на заклание он шел навстречу своей Голгофе, ведя за собой и всю страну. Не вызывает сомнения, что судьба всех и вся ему была абсолютно безразлична. Какой смысл сражаться с судьбой, когда все предопределено Творцом? Эта жизненная позиция была принята давным-давно и пересмотру не подлежала. Ведь тогда бы пришлось усомниться в существовании самого Творца, что для сверхрелигиозного Николая было совершенно немыслимо. И многие факты из его жизни буквально окрашены этой мученической символикой. Так, при короновании Николай II просил Бога вразумить его управлять государством по воле и заповедям Господним. И Господь услышал, подал знак: при принятии причастия тяжелая цепь святого Андрея Первозванного соскользнула с плеч императора и упала на пол (Любовь Миллер. Царская семья — жертва темной силы. Мельбурн, 1998. С. 37). Чем не зловещий символ, знак неба о Божьей неугодности?! Или проще: не по Сеньке шапка! Не по плечам ношу взваливаешь на себя, претендент на российский престол!
В эти же дни имели место и другие зловещие предзнаменования, все те же знаки Божьей немилости к юному царю: пожар на Спасской башне (Миллер… С. 38); ходынская трагедия, когда погибло 1282 человека со многими сотнями покалеченных. В искупление вины император из личных средств каждой пострадавшей семье выделил по тысяче рублей (Миллер… С. 40). Корова стоила в те времена три рубля. За Ходынку Николаю II большевики приклеили прозвище «Кровавый». Жертвами кровавого террора Ленина и Сталина стали десятки миллионов человек, а они до сих пор у большевиков «светлые» и «чистые». Естественно, ни одной из жертв не компенсировали ни рубля. Наоборот, у многих имущество конфисковали.
Задуматься бы молодому императору о сигналах свыше и попытаться приумножить свои познания в области государственного строительства, не дать мистическим знакам воплотиться в реальность и придать его деятельности трагический окрас. Мало просить Бога о вразумлении, надо еще и самому проявить рвение быть достойным титула помазанника Божия. История повествует, что Николай II не отягощал себя трудом по освоению управленческих дисциплин. На дворе были не ХVI и не XVII века, когда можно было ограничиться набором традиционных для средневековья приемов в управлении государством. К ХХ веку мир чрезвычайно усложнился, и знания нескольких иностранных языков (Николай II свободно разговаривал на немецком, французском, английском), географии и православия было далеко не достаточно для свободного ориентирования в вопросах международной или внутренней политики. Руководители западных стран, как правило, имели за плечами престижные университеты. Университетом Николая II была иссушающая душу дидактика Победоносцева о непреходящих ценностях православия и незыблемости самодержавия, что чрезвычайно сужало его умственный кругозор. А главное — не было внутренней потребности к самосовершенствованию. И дневник российского императора засвидетельствовал чрезвычайные леность и скудоумие его автора, у которого на любые неудачи личного или государственного значения ответ был один: «На все воля Божья». На все советы (в том числе и матери-императрицы Марии Федоровны) повлиять на ход событий, изменить негативные тенденции в сторону положительных на протяжении всего царствования мы слышим монотонно-смиренное: «На все воля Божья». Ни малейших попыток упредить негативный ход событий, ни малейшего предвидения их последствий. Среди монархически настроенной публики были не только осуждавшие управленческие методы Николая II, его увлечение религией в ущерб государственной деятельности, но и такие, которые в чрезмерной увлеченности монарха религиозными службами находили положительные стороны, утверждая, что «вне религиозной настроенности — люди слепцы, религиозная настроенность пробуждает нравственную ответственность» (Князь Жевахов Н. Д. Воспоминания. М., 1993. Т. 1. С. 138) и т. п. У истово верующих притуплено критическое начало, и потому сентенции святых, старцев, юродивых и прочих «божьих людей» для них были истиной в последней инстанции, подтверждающей правильность их моральной позиции. По их понятиям эти люди были ближе к Богу, их устами глаголил сам Господь, и потому их наставления воспринимались как руководство к действию, норма бытия. В мировоззрениях «божьих людей» и Николая II можно найти много общего, что свидетельствует о том, что общение с ними (Пашей Саровской, Макарием Верхотурским
