сияние вершин,
Достигших с бездн мозга
До звуков слов туманных…
Читатель Марта знает тщету букв и слова суету.
Читатель мой, как я, минует
строки слов и очертанья форм,
Вернется прочь к себе,
еще без слов, – не сказанному в явь. –
Блуждающим огнем из книжного болота
Я вымелькну в него
Безмолвный Март вдруг смутным дном из книги содрогнется!
А вы, – которые случайны –
Вам книгу резать не зачем!
Во-истинну солгу:
– Есть яд в словах иных –
Опасный недостойным.
…Дерзай, случайный! –
Захлопни книгу Марта и откинь!..
И сам откинься прочь –
К доступному: – к себе.
18 Январь ст./ст. 1918 год.
Х.-Ш.-В.-Дом на Абрек. с
Сольвейг Сос.
Только-Тебе
– Теперь одни…
И если он со злости не захлопнул.
И если взор и здесь остался – щупать –
Пусть!..
Пусть пузыри утопленник
Со дна пробулькает на-верх –
А на поверхности они от отраженья лопнут
– Им отраженье не достойно, не по силам!.
– Теперь – одни! –
Теперь возможно все.
Все
– Заткни глаза!
– Зажмурь мозги! –
– Ни зги
Читатель, будь промежуточный любезно. –
Чернила льются здесь
И расточается тоска манерная трагично!
Я так один! – Не знаю и антракта!..
Пожалей… Мне холодно… (Слеза).
Уютно вам, закрытым в скобки суеты!
А разве скобки есть Творцу, таланту-мне?!
– Я уязвлен творить!
Встревожен мозг мой жутко: –
Оформить вам в словах доступные тревоги.
Я ваш слуга, портной: –
Одежды лью я нитью нервов
Вашим голым недогадкам! –
Ущербный я! Ходатай рода я!
Но ты, читатель, хочешь – улыбнись
Мои упреки «Вам», но не тебе.
Абстрактно я!.. Забылся в суете…
Ах! Слишком много слов толпятся и звенят
А я один… (Совсем один)
Перо не сохнет у чернил . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . .
Поверь чернильнице –
Как я ей лгать могу, –
Тогда, приват-читателем
Назначен будешь щедро и светло!
– Замет:
Глава зовется «Все». . . . .
. . . . . . . . . . . . . . .
Открытая Форточка
Этот цикл посв. Кьяну. – инструктору моей гениальности.
26 Январь ст./ст. 1918 год:
Х.-Ш.-В. Комн. Кьяна.
Сольвейг Сос.
I. Кьян (Формулы-Улыбки)
Кьян – У пирамиды в сумерках шумящий самовар.
Кьян – §§§ и безумье шопотом.
Кьян – Подкованный тигр, поджидающий добычу у мраморной лестницы кафе.
Кьян – Евангелие в переплете из человечьей кожи –
(Кожи приват-доцента С.-П.-Б. У-та). –
Январь 1918 год.
Х.-Ш.-В. Комн. Кьяна
Сольвейг. Сос.
II. Кьян молится на зеркало. Пипачет. Слезами. моет без конца зеркало и припевает:
– Вот перед зеркалом.
Чище Христа мое зеркало!
Ярче, чем Солнце!
Ясней человека!
Светлей высоты!..
– Зеркало верное,
Образ нетленный,
Ты только ложь отражаешь бездушно и верно! –
Все остальное в чаду суетной, в духоте!
18 Январь ст./ст. 1918 год.
Х.-Ш.-В. Дом на Абрек.
Сольвейг Сос.
III
Маститый плут, –
Который пудрится украдкой.
Из-под угла,
Который крестится с оглядкой.
Причем, взамен молитв, размеренно крестясь,
Который шепчет строки из сонета.
Рассеянный – манерно, он, иногда
Со лба на грудь персты сведет и там застрянет:
– Ах, галстух развязался!.
А через час, в кафе припомнит – осенить
И даже – осенит, (попутно пыль стряхнет)..
– Такой кощун! – Не даром, что он Кьян…
Опрятно прочитал он логику когда-то
И аккуратно позабыл,
За то так помнит он обложку, заголовки.
А впрочем, сам такую-б написал…
Он в логику влюблен,
За то, что так она далека от него,
За то, что вовсе не нужна, и так закончено мертва
И всем сует ее любезно и надменно…
…Воротничок, манжеты, – все крахмальное,
Студенческая куртка, пробор отчетливый волос –
Неисчислимое его!.. –
Он постоянно аккуратен.
В карманчике жилета
Он носит грамм безумья в порошке –
– Блестящий кокаин!..
18 Январь ст./ст.
IV
Студент бессовестный –
О, неожданный Кьян!
V
Мы забыли!
Знали где-то.
VI
Студентом быть для формы –
(Всему есть нормы) но пудра?!?
Другой пушистый порошок?!
Но сердце – перешел!
18 Январь ст./ст. 1918 год.
Х.-Ш.-В. Комн. Кьяна
Сольвейг Сос.
VII. Комната Кьяна
(Если во сне.)
К его угрюмой комнате
Дверей не всем найти.
Во сне он – со знакомыми…
В углу – икона-зеркало.
Он светлый, четкий, –
Я чужд, незвано-робок там.
Он строго-величавый, –
Мне скользко-хрупко восходить.
VIII
…Освещать неумество Углы из Углов!.
18 Январь ст./ст. 1918 год.
Х.-Ш.-В. Комн. Кьян.
Сольвейг Сос.
IX. Сердце без вуалетки
На память колоду карт игральных перетасованных безпалым сердцем,
…Вы не взглянули даже в зеркало дверей –
Вы их прошли, порог душой стенив…
И след оставить не успели,
И, хлопнув дверью, тень не прищимили,
А только воздух растрясли, пристукнув за собой.
…И сердце Марта не моргнуло,
А только-замерло, вздохнув обидой подоспелой.
Вы в сердце Марта прогулялись, высматривая в нем – монокль морщинами держа, –
Нестронутую боль.
И вы изящно там распахивали боль.
Послушной тростью (вам).
25 Январь н./ст. 1918 год.
Х.-Ш.-В. Комн. Кьяна
Сольвейг Сос.
X
– Уроды!
И я средь таких…
Мы горбом простерлись!
